Очная ставка
Шрифт:
— Как неспециалисту, — улыбнулся он ей, — скажу только, что это обезболивающее средство, аналогичное новокаину. Вызывает кроме судорог и потери рефлексов также и ретроградную амнезию [3] .
— Это пройдет?
Он видел, как напряженно она следила за его губами, ловя каждое слово, и ответил, что это состояние должно пройти бесследно, хотя стопроцентной уверенности в этом у него нет.
— Почему он пытался покончить с собой? — спросил врач. — До настоящего времени вы, а не ваш муж, были моей пациенткой. Не хотелось бы вмешиваться в
3
Ретроградная амнезия — выпадение из памяти событий, непосредственно предшествовавших бессознательному состоянию.
— Дело не в болезни, — возразила Ирена. — Его действительно с некоторых пор что-то угнетало, но что — он скрывал от меня. Однажды я видела, как он сжег какое-то письмо. Раздавались странные телефонные звонки, после которых Янек ходил расстроенный, молчаливый… Нет, доктор! Знаю, о чем вы хотите теперь спросить. Мы были… и остаемся очень дружной супружеской парой, и ни один из нас не запутался ни в сердечных, ни в сексуальных делах. В этом я уверена.
Доктор подумал, что в этом никто не может быть уверен, но это замечание он оставил при себе. Он хотел задать очередной вопрос, когда в прихожей раздался настойчивый звонок.
— Извините, пойду посмотрю.
Ирена вышла из комнаты, а доктор Балицкий вернулся к больному: тот все еще спал после сильнодействующего успокаивающего средства. Из прихожей донесся чей-то возбужденный голос, к которому присоединился другой. Пани Завадовская пыталась успокоить кого-то, но безрезультатно. Через некоторое время дверь отворилась и в спальню скорее ворвались, чем вошли, двое мужчин.
— Это неслыханно… — начал один из них и замолчал, пораженный тем, что предстало его взору.
— Прошу вас, ради бога, не будите его! — попросила Ирена вполголоса. — Мужу дали снотворное, он тяжело болен. Пожалуйста, пройдите в соседнюю комнату.
— Сейчас! Минутку! — Второй мужчина склонился над больным, но тут врач решил, что он не только имеет право, но просто обязан вмешаться.
— Прошу извинить. — Решительным движением он отстранил пришельца и занял у тахты оборонительную позицию.
— А вы кто будете? — бросил назойливый тип. — Родственник?
— Нет. Я врач, моя фамилия Балицкий. Заявляю, что не допущу каких-либо инцидентов в этой комнате. Человек, лежащий здесь, тяжело болен, и я лечу его.
— Если он тяжело болен, то почему он не в больнице? — вызывающе спросил мужчина.
— Это дело мое и пани Завадовской. Возможно, уже сегодня мне придется отправить его в больницу, а пока прошу вас выйти.
— Между прочим, выглядит он скверно, — заметил пришелец, младший по возрасту. — Жив ли он вообще?
— Прошу вас выйти отсюда! — повысил голос Балицкий. У него был вспыльчивый характер, и он себя не сдерживал, особенно когда считал, что прав. Заметив внезапную бледность, покрывшую лицо Ирены, добавил грозно: — Он жив и, вероятно, переживет нас всех! Прошу удалиться,
— Милицию мы уже вызвали, — сказал старший из мужчин. — Только они еще не подъехали. Ну хорошо, мы выйдем. Все равно он спит, здесь трудно разговаривать. Вы, пани, пойдете с нами, — обратился он к Ирене.
— Я у себя дома, — отрезала она с возмущением. — И поступлю так, как сама посчитаю нужным.
— Пани Завадовская, я останусь здесь, но, если возникнет необходимость, позовите меня, — многозначительно проговорил доктор.
— За кого вы нас принимаете? — возмутился пожилой.
Когда они оказались в соседней комнате, представлявшей собой нечто среднее между гостиной и столовой, он сказал с некоторым смущением:
— Прошу извинить, действительно, все это как-то…
— Может быть, наконец я узнаю, в чем дело и кто вы такие? — прервала Завадовская.
— Я уже говорил вам, что мы из кооператива «Новое будущее». Ваш муж работает у нас несколько лет.
— К сожалению, я вас не знаю.
— Я — заместитель председателя Малевский, а это — магистр [4] Новак из внутренней охраны кооператива. Однако дело неприятное. Крайне неприятное. Пан Завадовский как-то так вдруг, внезапно заболел и даже не дал знать, не позвонил.
4
Магистр — ученая степень, присваиваемая в ПНР выпускникам высших учебных заведений с полным курсом обучения.
— Муж на самом деле неожиданно плохо себя почувствовал, потерял сознание…
— Да… Что ж, бывает, хотя странно, что именно сейчас…
— Что значит «именно сейчас»?
— Хорошо, буду с вами откровенен. Вчера у нас была проверка, которая проводилась вышестоящей инстанцией. У вашего мужа, старшего инспектора по техническим вопросам, находились ключи от кооперативного склада, где лежат сырье и полуфабрикаты. Это прежде всего вторичные продукты углеводородов, снотворные, хлористые вещества… Впрочем, не в этом суть. Самое главное, там хранятся и алкалоиды, такие, как морфий, кокаин, героин и им подобные. Вы, видимо, ориентируетесь, до какой степени…
— Ориентируюсь, — прервала она. — Но все же не понимаю, в чем дело.
— Мы проверили этот склад, — объяснил магистр Новак, — не хватает примерно двенадцати килограммов наиболее ценных препаратов.
— И наиболее опасных, — добавил Малевский.
— Но ведь… вероятно, не только у моего мужа были ключи от этого склада!
— Не только. Дело, однако, в том, что его заместитель, коллега Лисовский, уже три месяца как пребывает за границей, в ряде африканских стран решает вопросы, связанные с нашим экспортом. Накануне его отъезда мы вместе с паном Завадовским, коллегой Новаком и еще одним из инспекторов произвели опись всех складированных препаратов. С того дня ключи были в распоряжении только вашего мужа. Затем мы сравнили по журналу данные о поступлении и выдаче различных средств с их фактическим наличием. Не хватает, как уже сказал коллега Новак, двенадцати килограммов. Но этого мало. После более тщательной проверки коробок мы установили, что в некоторых из них реактивы попросту подменили.