Одарённая

Холт Этери

— Я не зря тебе запретил не открывать свою силу, Селена.

— Но королева попросила, разве я могла ей отказать? — с трудом произнося слова, попыталась отстоять свое Селена.

— Ты могла бы просто сделать вид. Ох, Селена, это же могло просто свести тебя с ума!

Он усадил девушку на резную скамью, одну из тех, которые стояли вдоль галереи.

— Я бы хотела прилечь… — Селена чувствовала, как остатки сил покидали ее, а перед глазами уже начинали плясать черные точки.

— Селена, нет! — Корхарон держал девушку так, чтобы она не падала. — Постарайся прийти

в себя, нам надо вернуться ко мне домой. Здесь показывать свою слабость лучше не стоит.

— Переправь меня, пожалуйста, — попросила девушка, чувствуя тошноту.

— Ты должна быть в сознании, Селена.

Она сделала над собой усилие и встала со скамьи, опираясь на руку Корхарона.

Эльф удовлетворенно кивнул и провел рукой, после чего посреди галереи образовался портал.

Оказавшись в своих покоях Селена, буквально рухнула на пол. Сил не было ни на что. Но она все же обернулась и поняла, что оказалась в комнате одна — Корхарона с ней не было. Девушка решила не утруждать себя и улеглась прямо на мягкий ковер, закрыла глаза и тут же начала уплывать из реальности.

Но ей не позволили это сделать. Корхарон вернулся, неся в руках небольшую скляночку. Он опустился на колени перед девушкой и потряс ее за плечо, чтобы она открыла глаза. Селена недовольно поморщилась, но глаза все же открыла. Впервые у Корхарона был настолько оживленный взгляд. Это невероятно преобразило его, он помолодел лет на пять и теперь еще меньше походил на дедушку.

— Выпей, это поможет тебе быстрее набраться сил, — без церемоний сказал он и вложил бутылек в слабую руку Селены.

Та послушно привстала и залпом выпила все содержимое. Но потом пожалела об этом: напиток был очень горьким. Селена зашлась кашлем, но сил оставалось еще мало, и вскоре она стихла, снова решив устроиться на полу.

Утром она проснулась в собственной постели. Рядом она увидела Корхарона, который сидел, прислонившись к широкому изголовью кровати и внимательно смотрел на нее.

— Вижу, вижу, что зелье тебе помогло, ты просто светишься силой, — одобрительно сказал он.

— Мне и правда намного лучше, — подтвердила Селена. — Такую штуку полезно иметь про запас.

— Возможно, тебе действительно не помешало бы иметь ее на всякий случай, особенно, когда ты не слушаешься, — он потрепал ее по голове. — Ну что, так и будешь лежать, или мы пойдем и поедим?

— Да, я с удовольствием! Только переоденусь.

— Хорошо, буду ждать тебя внизу.

Быстро приведя себя в порядок и сменив официальное платье на более удобное, Селена спустилась к обеду.

— Я хотела бы попросить у тебя прощения, — сказала она, когда они уселись за стол.

— Все хорошо. Я понимаю, что ты растерялась там и подумать не могла, чтобы ослушаться прямого приказа королевы. Это тебя так Арчер натренировал? — то ли с иронией, то ли с сарказмом спросил Корхарон.

— Не скажу, чтобы я с энтузиазмом выполняла его приказы, но в некоторых случаях я боялась ослушаться. А в случае с королевой Зафеэль у меня и в мыслях не было поступить иначе. Мне казалось, что она меня утопит, если я этого не сделаю.

— Ну, топить она бы тебя не стала, —

со смехом ответил эльф. — Ей больше надо было понимание с твоей стороны, а также возможность показать, как истинно обстоят дела в нашем мире. Я просил ее не делать этого, но в этом вопросе мы не сошлись во мнениях.

— Я не совсем поняла, о чем она говорила. Особенно по поводу вашей силы и сторон.

— Да, я так и подумал. Только я буду рассказывать, если ты продолжишь есть. После такого потрясения тебе необходима пища.

— Хорошо, — Селена сразу же принялась за еду.

Корхарон улыбнулся уголками губ, но тут же сделался серьезным и приступил к рассказу.

— Все идет от того, что мы рождены в мире, где Природой во всем заложено равновесие. Это необходимо, особенно, когда речь идет о силах и возможностях эльфов. К людям это тоже имеет отношение, но так как ваша сила во много раз меньше нашей, то и равновесие не столь явно выражено. Я пока не понял, настолько сильно это относится к тебе, но когда эльф использует свою силу, он каждый раз испытывает соблазн взять чуть больше, попробовать нечто за пределами его возможностей или сделать что-то очень плохое, используя силу. Это все относится к темной стороне нашей личности. Переступи черту, и невозможно будет вернуться назад. Да, мы сможем делать гораздо больше, станем намного влиятельней, но плата слишком высока. Именно это и произошло с теми эльфами, которые стали Темными. Их не так много, но они есть, а со своей силой они представляют серьезную угрозу, особенно, когда их гнев направлен на нас.

— Зафеэль сказала, что они ушли. Почему тогда они представляют угрозу?

— Они ушли в горы, но не из нашего мира. Отделились от нас, но при желании всегда могут вернуться, что и пытались сделать не единожды. Возможно, одно из побочных явлений темной стороны их личности — желание овладеть большим, забирать. Они не хотят перемирия. А может, не могут смириться с тем, что безвозвратно потеряли, когда перешли черту, ведь платой стало лишение светлых сил и чувств.

— Поэтому убили ребенка королевы? — Селене было неприятно задавать этот вопрос.

— Да. Зафеэль боролась с ними и не желала сдаваться. Ее личной силы хватало на многое, и они решили, что такая потеря сломит ее. Так и вышло. Но она не сдается, хотя порой ей очень тяжело, и мне буквально приходится усмирять ее.

— Ты оказываешь ей очень тяжелую, но добрую услугу, — с уважением ответила Селена.

— Я думаю, она сделала бы тоже самое для меня.

Селене не понравилась эта фраза. Она внимательно посмотрела на Корхарона и впервые намеренно изучила его ощущения.

— Она не моя любовница, Селена, — спокойно ответил Корхарон.

Девушка смущенно опустила взгляд.

— Но мы были хорошими друзьями, представляя опасность для Темных.

Девушка задумалась.

— А те события, которые сейчас происходят при дворе Арчера, никак не связаны с этой враждой?

По эмоциям Корхарона, Селена поняла, что попала в точку.

— Мы предполагаем, что Темные пытаются добраться до власти в твоем мире и заполучить не только проход в него, но и сам мир.