Одаренный: ученик
Шрифт:
Шерер настраивалась. Закрыв глаза, она гортанно стонала и вздрагивала, от чего ее пышная грудь сотрясалась, вызывая у офицеров молчаливое одобрение.
— Дух князя Павла — явись нам! — театрально вскинув руки в потолок, произнесла мадам.
Огоньки на свечах дрогнули, а патефон протяжно совсем по-людски вздохнул.
Зрители затаили дыхание.
— Дух князя Павла — явись нам! — еще громче повторила Шерер.
Она взяла иголку с ниткой и начала нараспев проговаривать:
— Теперь игла, гори дотла! Явись ты к нам, мети метла! Как нить
Тонкие пальчики мадам взяли нить, подняли иголку и принялись водить по картонке, на которой были витиеватым шрифтом написаны буквы.
— Дух князя в этой комнате! — могильным голосом произнесла Шерер, и зрители еще ближе подались вперед, словно там, на столе, и был тот самый дух.
— Павел, подай знак! — все тем же тоном произнесла мадам.
Иголка качнулась и потянулась острием к букве.
— «Я»! — прочитала мадам.
Иголка вновь качнулась.
— «Т»... «У»... «Т»... — словно выстрелами выдала Шерер.
Женский тонкий голос из второго ряда удивлено прошептал:
— «Я тут»! Он сказал: «Я тут»!
— Верно, — кивнула Шерер. — Он тут.
По толпе прошелся удивленный ропот.
— У кого какие вопросы к князю Павлу?
Толпа оживилась — всем хотелось задать много чего, но мадам жестом остановила вольности:
— Не шуметь! Иначе дух может разгневаться!
Это произвело эффект, толпа затихла. Гнева призрака никто не желал увидеть, к тому же в втором отделении сеанса, говорят, должны были подавать шампанское и антре из гусиной печени и поэтому дожить хотелось всем.
— Разрешите мне? — пробиваясь сквозь плечистых юнкеров, к мадам вышла пожилая женщина.
Многие зашептались:
— Сама княгиня!
Верно, это была она, княгиня Курчатова, мать Павла. Вопрос, который она намеревалась спросить, был уже всем понятен, но ей дали слово.
— Кто тебя убил, Павлуша? — проскрежетала та, глядя куда-то в потолок.
Князя Одинцовской области Павла убили неизвестные пятнадцать лет назад, в период второй смуты. С тех пор много воды утекло, власть города сменилась, волнения были подавлены, размеренность и спокойствие воцарили, чего при молодом и не опытном князе отроду не было.
— Кто тебя убил, родненький?
Шерер закрыла глаза, вновь затряслась ее грудь. Кто-то из господ совсем тихо произнес: «неплохо-неплохо».
— Сейчас он ответит!
Игла начала бродить по буквам.
— «Б»... — шепнул кто-то.
Ему тут же ответили:
— Нет, не «Б», смотри — еще шатается. На «В» остановилась!
— Вяземский! — шепнул третий.
— Нет, не на «В», рядом же! На «Г»...
— Сам ты на «Г»! Ниже пошла — к «П»... Может, Потанин?
Толпа принялась живо обсуждать поведение иглы, а та все не хотела успокаиваться и кружила, рождая множество версий того, кто был убийцей князя.
Обсуждение могло продлиться долго — мадам любила накрутить интригу. Но игла вдруг выпала из рук Шерер, а сама мадам ойкнула. На лице ее вдруг отразилась гримаса ужаса.
— Там! — только
Глаза мадам округлились, в них застыл ледяной ужас.
Собравшиеся забеспокоились, потому что подумали, что мадам увидела призрака. Но она заметила кое-что другое, гораздо страшней привидения.
Из толпы выскочил худой человек в черном кожаном пиджаке. Лицо незнакомца было болезненно бледным, но не эта бледность испугала мадам Шерер. А пистолет, который тот держал в своей трясущейся руке.
— Оружие! — наконец смогла выдавить из себя мадам, отшатнувшись от столика. И завизжала: — У него оружие!
Но было поздно.
Незнакомец выставил вперед пистолет, намереваясь произвести выстрел.
Закричали. Началась толкучка. Все рванули кто куда.
— Пушкин! — дребезжащим голосом окликнул незнакомец графа.
И тот на свою беду оглянулся, привыкший после долгих лет службы к командным голосам.
— Сдохни! — прошипел незнакомец.
Грянул выстрел.
Но судьба вмешалась в час расплаты. Одна из гостей — та самая, что обсуждала отсутствие нижнего белья у Шерер, — обезумев от страха, бросилась к двери, толкнув при этом ненароком и самого стрелявшего именно в тот самый момент, когда он нажимал на спусковой крючок.
Рука незнакомца дернулась. Пуля полетела гораздо ниже цели, прямо в сына Пушкина, княжича Александра...
Ворвавшийся в помещение холодный сквозняк задул свечи, погружая все во мрак.
Глава 2. Живой
Млечная пелена медленно сползала. Я понял, что лежу, хотя должен был... что? Стоять? Висеть вниз головой? Парить облачком в небе? Кто бы знал, что происходит после смерти? Один факт того, что сознание не умерло уже радует — будет над чем подумать ближайшую тысячу лет. Или сколько мне осталось проторчать в аду?
А то, что я в аду я не сомневался. Хотя...
Теплые женские руки прикоснулись живота, поползли вниз. Так, стоп. А это еще что такое? Чьи это руки? Смерти? Дьявола? Его демонов?
Я невольно дернулся, сжал кулаки, пытаясь найти в них свой нож. Но оружия не было, да и тело едва ли сейчас меня слушалось. Слабость, оцепенение. Не до конца еще видимо отошел от прыжка в плазму.
Мягкие, нежные ладони незнакомки — я был уверен, что это именно девушка, — опускались все ниже и ниже, пока не обхватили...
— Э-экх... — хрипло выдохнул я.
— Проснулись, мой господин! — радостно произнес женский голос.
Ага, проснулся. Кажется, жив. Хотя уверенным сейчас хоть в чем-то сложно быть.
Я открыл глаза.
Комната. Такая огромная, что весь мой космический челнок можно на ремонт сюда поставить. Хотя, починкой кораблей тут явно не занимались. Все дорогое, все блестит золотом. И все какое-то старинное, что ли... Нет, не в том смысле, что сыпется и рушится, как все тот же мой корабль, будь он не ладен. А по своей сути. Настолько давно вышедшее из моды, что вновь ставшее модным. Раритет.