Одаренный. Второй шаг
Шрифт:
Ну, а после металлоискателя наш квартет вошёл в поезд, отыскал своё купе и быстренько разместился в нём. И только мы присели возле столика по двое с каждой стороны, как поезд дёрнулся, заскрежетал и покатился по рельсам, унося нас в Питер. Завтра наша банда уже будет в городе.
Пока же мы завели разговор, начавшийся с вопроса Испанца, адресованного мне и Ленке:
– А как вы познакомились?
– О, я тебе сейчас расскажу, – охотно принялся я отвечать, покосившись на эльфийку. Та с серьёзной миной на моське сидела возле окна рядом со мной. – Дело было
Купе потонуло в моём громком смехе и слабом хихиканье Испанца, да кот заулыбался. А вот остроухая мрачно пробурчала:
– В баре мы познакомились, но это неважно. Лучше расскажите мне, что нас ждёт на месте? Матвей лишь поведал мне о том, что некий охотник из Санкт-Петербурга собирается уничтожить нескольких вампиров.
– Получается, что он уже всё тебе выложил, – произнёс мой коллега, доставая из спортивной сумки пакетированный чай и пачку печенья.
– Как «всё»? Вы больше ничего не знаете? – удивилась девушка и сняла плащ. Под ним обнаружилась вязаная розовая кофточка и синие джинсы.
– Ты должна понимать, что такие вещи по телефону не обсуждаются,– проговорил Испанец с лёгкой улыбкой. – Но у Профессора есть кое-какие догадки насчёт этого дела.
– Какие? – жадно спросила остроухая, которая стала напоминать мне прилежную ученицу, внимательно слушающую мудрого наставника.
– Ну, раз питерскому охотнику понадобилась наша помощь, то охота явно будет трудной. И он, скорее всего, подключит к ней не только нас, но и других разумных. Валерон как-то говорил мне, что в Питере есть как минимум пять или шесть охотников, которые знают друг друга.
– То есть, нас может быть около восьми-девяти разумных? – сделала вывод девушка.
– Точно, – бросил Испанец, а затем встал и поинтересовался: – Я за стаканами. Вам взять?
– Угу, – ответил я за нас обоих.
Охотник кивнул и вышел из купе. А Ленка тут же прошептала:
– Моть, это тот самый Испанец, который ни одной юбки не пропускает? Что-то он не похож на отъявленного бабника. Он на вокзале только на одну грудастую милашку посмотрел, а ведь там были симпатичные девушки помладше и одна чистокровная эльфийка. Даже ты больше пялился на них, чем он.
– А я тебе разве не рассказывал о последствиях ведьмовского зелья? Тогда слушай.
Я поведал эльфийке о том, что произошло с Испанцем, и добавил историю Оли, которую узнал совсем недавно. Он отказался от свадьбы и начал в открытую встречаться с человеческой девушкой, похожей на старшую ведьму. И ясный пень его выгнали из дома. А вот батя Оли вроде бы держал член в штанах или очень хорошо скрывал то, что завёл любовницу.
– В общем, вот такие пироги, – очень вовремя подытожил я, буквально за мгновение до того, как Испанец вошёл в купе с тремя стаканами кипятка.
– Что за пироги? – услышал охотник окончание моей фразы.
– Да вот Ленка обещает нам пирогов напечь.
– Я Ленаэль, – напомнила она, посмотрев на Испанца. Тот скептически заломил левую бровь, явно сильно сомневаясь
– Это ты дома Ленаэль, а здесь – Лена, – резковато бросил я, всё ещё немного злясь на неё за те слова, приведшие к нашему разладу, а тут она снова начинает права качать.
Девушка возмущённо фыркнула, но опять сдержалась, следуя своему обещанию исправиться.
И она всю оставшуюся дорогу ни разу не срывалась и даже не наорала ни на кого из нас, включая кота, который испортил её дамскую сумочку. Он почему-то решил воспользоваться ею, как когтеточкой. А потом, когда мы на пару минут остались в купе одни, Пышкин виновато опустил голову и начал ссылаться на животные инстинкты, взявшие над ним верх.
Но когда мы уже прибыли в город на Неве, мне от Ленки прилетели вот такие слова:
– Ты должен купить мне новую сумочку!
– Зачем она тебе? У меня есть хороший пакет из «Магнита». Он большой, вместительный, – иронично сказал я и следом торопливо добавил, услышав скрип зубов эльфийки: – Ладно, ладно. Приедем в Москву, и всё обсудим.
Девушка тряхнула длинными волосами и модельной походкой направилась к выходу из Московского вокзала.
Но стоило ей выйти и оказаться в свете фонарей, разгоняющих ночной мрак, как к ней подлетел бомжеватого вида полукровка и попросил пропитым голосом:
– Сударыня, не пожалейте немного мелочи деткам на хлеб.
– Мелочи? О, у меня есть кое-что мелкое на примете. Совесть подойдёт? Тогда возьми вон у того парня, – ядовито прошипела Ленка и показала на меня наманикюренным ноготком.
– Да куплю я тебе сумочку! – крикнул я и протянул полукровке несколько смятых купюр. Бомж с достоинством взял их и поклонился. Эх, вот она культурная столица.
– То-то же, – довольно оскалилась эльфийка.
А Испанец похлопал меня по плечу и прошептал:
– Крепись, Стажёр, крепись. А уж если вы начнёте встречаться…
– Ты что такое говоришь? Смерти моей хочешь! – выпалил я. – А я-то считал тебя другом.
– Всякое в жизни бывает, – усмехнулся охотник и догнал эльфийку.
Испанец сквозь серость и лёгкий дождичек повёл нас в гостиницу, в которой у нас были забронированы номера.
Первым делом наш квартет преодолел площадь Восстания, а затем мы двинулись по практически безлюдному в такой час Невскому проспекту в сторону реки Фонтанки.
По пути я вертел головой и наслаждался архитектурой города. Старинные дома стояли сплошной стеной, примыкая друг к другу торцами. И улицы напоминали каналы, проложенные между зданиями, многие из которых были слегка пошарпанными с кое-где потрескавшимися лепными фасадами. Но эта небольшая неухоженность лишь добавляла шарма и колорита историческому центру города. Петербург буквально дышал стариной. Тут в каждом доме раньше жила какая-нибудь известная личность. И я сейчас не о той известности, которую может приобрести любая Люська из второго подъезда. Здесь жили и творили композиторы, артисты, певцы, художники и многие другие разумные, чьи жизни до сих пор по крупицам разбирают историки.