Оденит
Шрифт:
Человек окинул внезапного свидетеля насмешливым взглядом, подошёл к нему и приложил палец к губам.
«Чшшш…» – прошептал убийца.
На его кисти мальчик увидел очертания звёзд. Мальчик сразу понял, кто перед ним – то был маг полукровка.
– Ты ведь никому не расскажешь об этом, верно? – раздался тихий бархатный мужской голос.
Испуганный ребенок замотал головой из стороны в сторону, даже не пытаясь утереть слезы, градом стекающие по его щекам.
Полукровка усмехнулся.
– Хороший мальчик. Я так и думал, что мы поймём друг друга.
В следующую секунду мальчик вскрикнул, почувствовав вспышку боли. По его щеке скатились первые алые капли крови. Мальчишка схватился за порез на щеке, пытаясь остановить алую жидкость. Боль была такой сильной,
Глава 1
– Ну что, ты готова?
– Готова! – отозвалась я и ступила на порог здания.
Меня зовут Нерисса Эрид и я учусь на последнем курсе университета магии «Лимбус». Это один из пяти университетов, где волшебники со всего света учатся контролировать свои способности, данные им с рождения. Эти учебные заведения находятся на разных уголках света, а наша – в четвертом из магических миров, на берегу озера, окружённого заснеженными горами. Наше заведение представляет собой больших размеров здание, построенное в викторианском стиле; два корпуса, выделанные под жилые комнаты, и основной, где каждый день проводятся занятия. Рядом располагался сад, в котором большинство из учащихся любили проводить свободное время, а также различные тренировочные полигоны. Учебный год начнется через пару дней, потому я решила приехать заранее, чтобы как следует обустроиться и подготовиться к последнему учебному году.
Выпускной год был невероятно волнителен! Я слышала, что в этом году сюда поступило много новых студентов. У детей волшебников в возрасте девяти лет проявляются их способности, и, начиная с этого возраста, они учатся в специальной школе, дабы научиться различным заклинаниям, а по достижению шестнадцати лет, когда они становятся взрослыми людьми, их отправляют учиться сюда, в университет. Моя способность – водная стихия. Она проявилась в раннем возрасте, задолго до моих девяти лет. Всю жизнь я чувствовала некую связь с водной стихией, мне было невероятно спокойно и комфортно находиться рядом с водой, на берегу океана, куда мы часто ездили с семьёй. Мои родители очень удивились, что мои способности проявились намного раньше. Они заметили меня, сидящей на берегу океана и играющей с крохотными рыбками. Эти маленькие морские создания окружили меня кольцом. Помню, как моя мама застала в изумлении, не решаясь подойти ко мне и нарушить такой момент. Я всегда вспоминаю эти моменты с улыбкой.
Я любила свой университет! Мне было в радость ходить на занятия, пускай я и ненавижу вставать с утра пораньше. Но интересные предметы и практические занятия, что у нас проводятся, не могут не влюбить в себя! Думаю, не я одна такая, кто всем сердцем любит здесь учиться. Конечно, есть те, кто откровенно забил на учебу и лишь впустую проводит свободное время. И как они собираются выпускаться без должных знаний?
Мы с Клариссой, моей близкой подругой, направились в корпус для девушек, обходя специальный полигон, и через несколько минут мы уже стояли у двери в нашу с ней спальню. Она была просторной, с двумя кроватями и письменными столами, а также большим книжным шкафом. Ни капли не изменилась с нашего последнего дня в прошлом учебном году. Мы жили вместе в этой комнате с момента поступления сюда. Поначалу мы с моей подругой не ладили, так как она казалась мне высокомерной и заносчивой, но в какой-то момент мы нашли общий язык и стали неразлучны. Некоторые даже шутят, что мы с ней как сестры – настолько мы были схожи в привычках и каких-либо мелких вещах. Кларисса была высокой стройной девушкой, с длинными светлыми волосами, концы которых закручивались в локоны. Её синие глаза были яркими, словно сапфиры. А на её руке красовалась полностью закрашенная метка чистокровного волшебника. Я мельком взглянула на свою: моя была лишь контуром, очертанием звёзд. Я была полукровкой. Моя мать – обычный человек, невероятно добрая женщина, а отец потомственный маг, который женился на простой смертной вопреки запретам родителей. Несмотря на то, что отец, будучи магом, проживет несколько сотен лет, он всем сердцем любит маму и души в ней не чает. Я
Мы быстренько разобрали свои вещи, а затем я направилась в ванную, чтобы умыться холодной водой. Из зеркала на меня смотрела белокожая девушка с большими янтарными глазами. Пухлые губы обветренные. Круглое лицо обрамляли вьющиеся рыжие волосы; лицо же было усыпано множеством веснушек, доставшихся мне от бабушки по материнской линии. Я собрала волосы в небольшой пучок, чтобы не лезли в глаза, и вернулась обратно в спальню, видя, что Кларисса продолжает раскладывать свою одежду по шкафу.
– Поверить не могу, что этот год станет последним в нашем обучении… – со вздохом произнесла я, беря свою сумку и выкладывая из неё несколько теплых свитеров.
– И не говори, подруга! Кажется, словно мы впервые вошли в эту комнату только вчера! Эти два года круто поменяли мою жизнь…
Кларисса замерла, мечтательно улыбаясь и прижимая к груди лиловое платье.
– Да уж, мою тоже… Ты до сих пор его хранишь? – я кивком указала на платье в её руках, вспоминая, как она второй год планирует его выкинуть.
– Упс, – хохотнула девушка, вешая платье на вешалку и погружая его в шкаф. – Ну не могу я. Оно мне дорого! Так же, как тебе дорог твой кулон!
Я дотронулась пальцами до кулона на шее: то был подарок родителей на шестнадцатилетие, когда мне зачислили в университет. Кулон был в виде звёздочки, такой же, как и на моей кисти. Я никогда его не снимала, ведь так я ощущала присутствие родителей вдали от дома.
– Кстати, как твой отец? Всё ещё работает над той вакциной? – поинтересовалась я с улыбкой. Я видела её родителей лишь по фотографиям, но знаю, что она много им обо мне рассказывает.
– А, ну… Он обосновался в очередной лаборатории. Недавно, кстати, изобрел зелье от прыщей. Весьма полезная штука, что правда, то правда. Только вот, если у тебя их нет, тебе не стоит его принимать. Ну знаешь, в качестве профилактики, вдруг что… Говорит, один протестировал его на себе и, честно сказать, не завидую я бедняге… Даже представить страшно, что стало с ним.
– Мда… – скривилась я, живо вообразив себе эту картину.
– Сейчас он занимается разработкой антидота от ядовитых пчел. Я слышала, в том году было множество случаев, связанных с этим. Если он сумеет разработать антидот, то это будет прорыв! Говорит, что закончит его в ближайшее время.
– А как мама?
– Мама увлеклась садоводством. Никогда раньше такого не было. Целыми днями проводит в своем саду, говорит с растениями и те начинают расти как на дрожжах, представляешь?
– У неё, если я правильно помню, магия земли?
– Да. Думаю, поэтому у неё так легко это получается. Я тоже решила попробовать, вдруг и у меня получится, но…
Кларисса наигранно надула губы, пытаясь тем самым показать свою неудачу в садоводстве.
– Ничего страшного, – поспешила заверить её я, – у тебя ведь масса других талантов. Ты отлично поешь, я слышала. Чем тебе не талант, который стоит развивать?
Девушка перевела на меня недоуменный взгляд. Она вскинула одну бровь, сверля мое лицо взглядом.
– Ты серьезно? Да ну тебя, брось. Я ужасно пою!
– Ну ладно, ладно. Хотя я всё равно думаю, что у тебя получается ну просто великолепно.
Кларисса вздохнула, достав из сумки новые джинсы.
– Как ты думаешь, какие предметы будут в этом году?
– История магии и зельеварение будут уж точно! – поспешила заверить её я, на что получила недовольное фырканье в ответ.
– Терпеть не могу зельеварение! Никогда не пойму этот предмет! Для чего вообще он нужен?!
– Ты задаешь этот вопрос уже третий год, Кларисса. Вот, к примеру, твоему отцу он пригодился. Не такой уж он и ужасный. Просто нужно делать всё так, как говорит профессор Лимп. Следовать указаниям не так уж и сложно, согласись?