Одержимая тобой. Часть 1
Шрифт:
— Это лишнее! Мои пять минут уже давно прошли.
Я хочу уйти, как Дмитрий преграждает мне путь.
— Сядь! — приказывает он тоном, не терпящим возражений.
— Я не твой дрожащий от страха подчиненный…
— Я сейчас посажу тебя силой, — перебивает он, грозно щурясь.
Оторопев, я медленно опускаюсь на край дивана и закрываю глаза, стараясь успокоиться. Дмитрий присаживается в кресло напротив. Облокотив руки на колени, он поддаётся вперёд, ближе ко мне.
— Что ты имела в виду, когда говорила о Резникове? — осторожно спрашивает он, стоит
— Он обманул меня. Я спросила его об оплате, когда узнала в бухгалтерии, что долг списан. А он не стал отрицать! Чёрт! Я ведь отдала ему деньги!
— Что? — Дмитрий ещё больше поражён.
— Долг за обучение! Я вернула ему и он забрал…
— Боже, Катя! — восклицает он в негодовании. — Вы общаетесь? Почему?
— Да, — тихо подтверждаю я, не понимая внезапного интереса Дмитрия. — Он предложил остаться друзьями…
Пауза.
— Он искренне попросил прощения! И я сглупила…
— О боже, — Дима сжимает переносицу. — Ты либо слишком наивна, либо слишком глупа…
— Чёрт, да вы друг друга стоите! Резников рассказал мне про вас, не стоит изображать из себя правильного джентльмена! Ты играешь с женщинами не меньше его!
— Даже так… — Дмитрий удивленно вскидывает брови. — Вижу, Коля всерьёз взялся за тебя!
— Что значит всерьез? — злюсь я, — По-твоему, я не могу понравиться кому-либо?
Он только ухмыляется и молчит. А во мне кипит негодование.
— По-твоему, стакой как я не завязывают серьезные отношения?
— Так значит, твоя цель завязать с ним серьезные отношения?
— Вовсе нет! — смущаюсь я.
— Ты не наивна и не глупа! — разочарованно подводит итог Дмитрий. — Ты расчетлива.
— Да как ты смеешь! — я соскакиваю с дивана.
— У меня есть для этого основания, не так ли? — он тоже поднимается, нависнув надо мной.
— Не так!
— Ещё ножкой топни, для пущей убедительности! — его губы кривит сексуальная усмешка, он издевается надо мной. — Мой тебе совет Катя — не стоит рассчитывать на Николая.
— Что? — не понимаю я.
— Скажем так, папочка выделяет транжире сыночку гораздо меньше денег, чем ты думаешь. Так что можешь не терять на него время и поискать рыбку покрупнее. Даже Алекс куда более заманчивая перспектива, разве что придётся встать в очередь!
— Ты, правда, думаешь, что я охочусь за богатыми мужчинами?
— Какое тебе дело до того, что я думаю? — Дмитрий скрещивает руки на груди.
Я взрываюсь:
— Правильно, плевала я на твоё мнение! Думай что хочешь! А я буду общаться — с кем хочу и когда хочу! Ясно?
— Ясно.
Так легко и просто. Меня бесит его невозмутимое спокойствие, невозможность повлиять на его мнение. Как же больно, будто всё внутри меня разрывается на кусочки!
— Ты ведешь себя так, будто не спровоцировал меня! — дрожащим голосом обвиняю я.
— Спровоцировал! И понял, насколько фальшива твоя неприязнь к богатым людям!
Я закрываю глаза, чувствуя, что не могу этого вынести.
— Замолчи!
— Скажи ещё, что тебя мучает совесть!
— А тебя мучила совесть, когда ты
Мне так хочется задеть его в ответ! Готово. Дмитрий напрягается, одарив меня холодным взглядом.
— Как ты сказала?
— Не делай вид, что оскорблен! — выдаю я, прежде чем подумать. — Я наслышана о твоей насыщенной студенческой жизни!
Тишина. Я кусаю губу, чувствуя, как лицо начинает краснеть.
— Как мило… — наконец говорит он, вдоволь насмотревшись на мою горящую физиономию, — Оказывается, вы любезно обсуждаете меня на своих свиданиях.
— Ничего подобного, — тихо бурчу я.
— Мне плевать, что тебе наговорил Резников, хоть и правды в этом вряд ли много, так что можешь не придумывать отговорки.
— Даже не собиралась!
— Тогда не смею больше задерживать! — Дмитрий отходит, пропуская меня.
— Отлично! Я верну тебе деньги при первой же возможности!
— Конечно, как только выбьешь их из своего великолепного друга. Бог в помощь! В любом случае я не тороплю.
— Так нравится оставлять ненавистных тебе людей в долгу у себя?
— Поверь мне, если бы ты действительно задолжала Резникову, он бы непременно воспользовался этим.
— А что теперь будешь делать ты? — меня возмущают его слова.
Его глаза гневно блестят, но он молчит, сжав губы. Мне почти сразу становится стыдно за свои слова. Дмитрий вряд ли когда-либо сказал бы мне об оплате. Понимаю, нужно извиниться, но я слишком уязвлена. Упрямая гордость противится изо всех сил!
— Думай что хочешь, Дмитрий, но твои деньги мне даром не нужны. Лучше просить в долг у Генриетты Грин, чем у тебя!
— Хватит!
Дмитрий шагает ко мне, резко сжимает плечо, а длинные пальцы едва касаются моих губ. Глаза расширяются сами собой. Я затаилась, боясь, что ощущения, охватившие меня в этот момент, могут усилиться. Его стройный стан нависает надо мной. Я едва не делаю шаг навстречу, чтобы прижаться к нему, поцеловать горячие губы, что являются центром моего внимания. Не могу пошевелиться. Слишком близко, слишком опасно. По всему телу проносятся вибрации от его прикосновений. Как отстраниться? Губы приоткрылись, и я глубоко вздыхаю, стараясь успокоиться. Дмитрий тут же убирает руку от моего лица, будто я жалю его, но продолжает надо мной нависать. Его приятный бархатный голос звучит отдаленно:
— Я больше не собираюсь выслушивать твои оскорбления, увольте!
Смотрю на него широко раскрытыми глазами, практически не моргая. Та рука, что вызвала моё волнение, уже далеко. Но прикосновения ощущаются так остро, будто Дмитрий всё ещё касается моих губ, обжигает плечо.
— Заметь, твой острый язычок ни к чему хорошему не приводит. — Он медленно отстраняется, видимо почувствовав мое напряжение.
Теперь мы даже не касаемся друг друга, но воздух вибрирует между нами, а сердце выпрыгивает из груди. Всем телом я желаю отодвинуться дальше, лишь бы не испытывать этой волнующей близости. Его глаза притягивают словно магнит, непреодолимой силой удерживая меня, не позволяя отвернуться.