Одержимая тобой. Часть 2
Шрифт:
Глаза становятся влажными. Набираю в грудь подольше воздуха и стараюсь взять себя в руки. А Света продолжает свои откровения:
– Я обычно мало что помню, когда потребляю наркотики. Но ту ночь не могу забыть. Каждый миг живет во мне. Словно наказание какое-то! Я ведь была в сознании после аварии. Видела тебя всю в крови, с неестественно вывернутой рукой и… не чувствовала сожаления. Когда у тебя изменилось дыхание, стало мелким и рваным, я подумала, что ты умираешь, и снова не чувствовала сожаления! Дима приехал сразу после скорой, как ему сообщили, я не знаю. Его реакция меня убила окончательно. Он волосы на себе рвал, когда тебя увидел. Каждый его взгляд, боль и переживания, беспокойные вопросы врачам – всё это резало без ножа. Мне тоже было плохо, меня рвало, голова сильно кружилась, но он даже не подошёл!
Я в шоке поднимаю на неё глаза. Света лишь горестно улыбается:
– Дима и этого тебе не говорил? Как я оказалась в квартире? Ждала его…хотела застать с любовницей… а оказалось, что с лучшей подругой. Я попросила его мать дать мне ключи, чтобы сделать сюрприз! Устроила ужин при свечах, приготовила пинетки под крышкой его тарелки и всё ждала и ждала. Но как выяснилось, по приезду в город мой любимый срочно куда-то уехал. Его телефон был недоступен. Я на стены лезла от боли и нанюхалась дури. Он застал меня в квартире прямо с порошком на столе вместо пинеток! Даже слова не дал сказать, объяснить, зачем я пришла. Заявил, что расстаётся со мной. Смотрел так холодно и брезгливо… Я умоляла его простить меня, Катя! Говорила, что не смогу жить, что наложу на себя руки! Он ничего не хотел слушать. Я сбежала от него, когда он стал звонить кому-то из своих людей, чтобы меня забрали из его квартиры. Словно я ненужный мусор! Как же я унижалась из-за тебя! – Она смолкает, сдерживая слёзы, и закрывает глаза.
– Надеюсь, что скоро он так же бросит тебя. Холодно и безжалостно, словно ненужную вещь…
Я машинально сжимаю обручальное кольцо в кармане куртки и немного успокаиваюсь. А Света вздыхает, набирая в грудь побольше воздуха и продолжает:
– Пинетки всё же нашли на следующий день. Сообщили ему. Он тогда приехал ко мне в больницу и спрашивал, почему я, зная о беременности, принимаю наркотики… Не смогла ничего внятного ответить, как идиотка полная! Он заявил, что не верит мне. Позвонил в частную клинику и записал меня на ультразвуковое обследование, спросил разрешения присутствовать, как будущего отца. Дима не из тех людей, кого можно держать за дурака… Я поняла, что нужно сознаться… И всё... Он ушёл и больше ни разу не вышел на связь. Даже когда меня затравили журналисты, после нашей публичной ссоры, или когда папа спрятал меня в реабилитационном центре. Ни одного звонка, словно его никогда не было в моей жизни. Но вот явилась ты, как всегда красивая, да ещё и с охраной. Как раскалённым железом льёшь на мои раны. Разве по тебе скажешь, что буквально четыре месяца назад тебя собирали по кусочкам в реанимации? Живее всех живых! Всё срослось как на собаке!
– Света с таким разочарованием разглядывает меня.
– Но знаешь, что, Катя? Пусть Дима поставит хоть сотню охранников вокруг тебя, я всё равно разведу вас, вот увидишь! Он не достанется ни тебе ни мне. Так будет справедливо, правда?
Не выдерживаю и поднимаюсь с лавочки. Смахиваю со щеки сорвавшуюся слезу и рычу:
– Замолчи!
Света тоже поднимается, маленькая хрупкая, но держится явно лучше меня.
– Разве ты пришла не поговорить? Что не так? Я рассказала тебе всё, ничего не утаила, а ты опять недовольна!
– Я пришла попросить прощения, а не слушать твои угрозы!
– Ты как-то запоздала, Катя. Нужно было извиниться ещё тогда, когда ты впервые подумала о моём парне, как о мужчине, и уйти из нашей жизни! Вот этот поступок я бы реально оценила.
Недобро улыбаюсь.
– Думать я начала о нём гораздо раньше, чем ты с ним познакомилась. Поэтому... Как уж решила судьба. А вот тебя, всю такую светскую и настоящую, сватали Диме только из-за благополучия в бизнесе.
– Что ты несёшь?
– округляет глаза Света.
– Можешь спросить у своего правильного папочки. Скорейшего ему выздоровления. Он всё
Разворачиваюсь и шагаю к машине. Егор услужливо открывает мне дверь. Света молча смотрит мне в след, не произнося больше не слова. Теперь мы прекрасно понимали, что в наших некогда дружеских отношениях поставлена жирная точка.
Проходит ещё две недели моего бойкота. И всё безрезультатно. Егор продолжает мозолить мне глаза, не сопровождая разве что в туалет. У меня пропало всякое желание выходить лишний раз из дома. Да и на съёмочной площадке злые языки начинают пускать нехорошие слухи. Якобы у меня жених безумный ревнивец, который посылает со мной сопровождение на съёмки каждой серии, дабы убедиться, что между мной и Ромкой нет романа. А роман нам приписывают в прессе чуть ли не с первой серии. Слишком живая химия в кадре. Создатели сериала не постеснялись этим воспользоваться, выдвинув нашу пару на передний план, и теперь второй сезон шумит даже громче чем первый. Меня стали узнавать на улицах. Сначала просто оборачивались и перешёптывались, спустя время наступила пора, под названием: «Да это же Аня из беспокойных сердец! А можно с вами сфотографироваться?». Если вдруг видели нас с Ромкой вместе, без зазрения совести направляли на нас телефоны, фотографировали и выкладывали в социальные сети.
Слава и правда приходит внезапно. Её не успеваешь осознать, и потом совершенно не понимаешь, как с ней справляться. В группах сериала то и дело спорят на счёт наших с Ромкой отношений. Обсуждают всё, как партнёр на меня посмотрел, как поцеловал в очередной серии, даже фотографию, где мы смеялись до упаду над «звёздными» выходками «лучшей» актрисы сериала Риты Милон, вывернули в сторону нашей страстной тайной любви. Немного доставалось Дмитрию и даже Алексу! Меньшинство, что не верит в наши отношения с Разумовым, с пеной у рта уверяют, что у меня есть жених. Самое смешное, что половина из них думают, что моим женихом является ни кто иной, как Алекс солист группы «Тихого ангела»! Вторая половина копнула глубже и разобралась, что отношения у меня всё-таки с бизнесменом Дмитрием Савицким. И, по мнению большинства поклонников сериала, ни один, ни другой кандидат и в подметки не годится идеальному красавцу Роману Разумову. Якобы в скором времени я сама это пойму и брошу всех ради него! В интернете и правда мелькают фотографии, где у меня на правой руке блестит колечко. С целью оградить Дмитрия от лишних сплетен, я теперь чаще ношу кольцо в сумке, нежели на пальце. Учитывая, что мы практически не разговариваем из-за моего бойкота, я понятия не имею, как он относится ко всей этой шумихе вокруг сериала.
После работы, приезжаю в дом Савицких. Радует, что хоть тут Егор не бегает за мной по пятам. Стучу в дверь кабинета Владимира и осторожно приоткрываю её. Угрюмый, он восседает за столом, что завален внушающими стопками бумаг. Бросает на меня короткий скучающий взгляд и недовольно ворчит:
– Я уже сказал нет, Катя. Брысь отсюда!
– Ничего не знаю, я купила билеты.
– Так иди с моим братом, в чём проблема?
– Мы с ним не разговариваем. К тому же это в первую очередь праздник для твоей дочери. И нам требуется присутствие папы, а не дяди!
Владимир бросает на меня злобный взгляд, но я принимаю его невозмутимо и спокойно. Подхожу к столу и кладу перед ним билеты на детский развлекательный квест: «Мой маленький пони. Загадочный лес» и ободряюще улыбаюсь. Недавно я решила начать операцию по восстановлению отношений между Владимиром и его дочерью, и выяснила, что девочка очень любит этих мультипликационных персонажей.
– У меня через неделю суд, Катя, - разъярённо рычит он, не глядя на билеты. Готова поспорить, жутко смущённый. – А ты мне предлагаешь нарядиться лошадкой и сказать с вами по полям?
– Ни в кого мы наряжаться не будет, Вова. Обещаю. Скорее всего, мы будем с ними общаться…
– Успокоила!
– Да брось! Оксана будет в восторге!
Он раздражённо чертыхается и утыкается носом в бумаги.
– Во сколько начало?
– В шесть!
– Собирайтесь тогда, выезжать уже надо, - бурчит едва слышно и немного краснеет.
– Ура! – бросаюсь к нему, обнимая за шею, и крепко целую щеку с небольшой щетиной, которую Владимир по своему обыкновению ленится брить каждый день. – Ты не пожалеешь, обещаю!