Одержимая
Шрифт:
— Я и тебе разрешу, — в утешение пробормотала я. — Совсем скоро. Обещаю.
«Птица съела кошку,— продолжала настаивать Пантера. — Видела в голове Джейн». —И юркнула внутрь.
Практически ползком я пробралась в дом, руки и ноги дрожали от сильного напряжения. Приготовила миску овсянки и проглотила ее, даже не запив чаем. В полном изнеможении вскарабкалась на кровать.
Я просыпалась медленно, солнце уже садилось, расчерчивая комнату косыми лучами, проникшими сквозь щели между шторами. Подо мной мягкий матрас с твердым основанием — по качеству намного лучше того, что ждал меня в моей
Я перевернулась, устроилась на кровати, подложив подушку под шею, и принялась раздумывать. Рик ля Флер ночью позвонил домой мэру, вероятно не без участия Анны. Которая спит с мэром, Риком и пожирателем печени в невыясненном обличье, если, конечно, сам мэр — не пожиратель печени. Хотя нет, вряд ли, запах не тот.
Рик подкапывается под вурдалаков. Интересно, с какой целью? Понятно, что он не для мэра разнюхивает ситуацию; тот и не знал, что замышляет братец Рик. Может, работает осведомителем у копов? Или хочет перехватить обещанную мне награду? Вампирские дела его явно занимают — старается еще для кого-то? Надо держать его на коротком поводке.
Пантера послала мне картинку, затуманенную сном. Рик лежит на спине, она стоит сверху, положив лапы ему на грудь, на его шее следы ее острых когтей. Я тихонько засмеялась, обрадовавшись уже тому, что она говорит со мной. Отправив мне на прощание изображение оленя, Пантера вновь ускользнула в свои сны. А я скатилась с кровати.
Сегодня ночью снова на охоту. За убийство выродка в течение десяти дней была обещана премия. У меня оставалось сорок восемь часов, чтобы вычислить его и обезвредить. Я перебрала содержимое дорожного мешка, вонючую и мокрую после бассейна одежду повесила сушиться, завернула кресты и колья в тонкие штаны, футболку и нижнее белье; упаковала обувь на тонкой подошве, застегнула молнию.
Поела, положила сырое мясо на газон, разделась и забралась на камни. Еще никогда не доводилось мне менять форму столько раз подряд. Вот уж не думала, что меня так измотает это занятие. И представить себя не могла, что благодаря превращениям Пантера в полной мере ощутит свою власть и станет такой упрямой. Не ожидала и сегодняшней боли. Она впивалась и полосовала мое тело, словно когтистые лапы зверя — жертву. Пантера устремилась в мрачную пустоту, подталкивая к перемене, принуждая. Валуны треснули и раскололись, будто грянул гром.
Скатилась с камней. Их осколки осыпались градом и попадали около лап. Большие лапы. Согнула их. Выпустила и выгнула когти. Большие когти. Я стала крупной. Мне нравится быть крупной. Большой кошкой. Огромной, как пожиратель печени.
А Джейн большие объемы пугали. «Что ты сделала?» —спросила она.
Я зло огрызнулась, наставила на нее лапу, вдавила вниз. Когти сжимают горло. Джейн — бета, я — альфа. Ожерелье и мешок давят. Плохо. Но все равно лучше быть большой. Большой кошкой. Перепрыгнула через забор, помчалась со двора в ночь. На попавшемся по дороге грузовике переехала реку, задрала морду повыше и изучала запахи. Грузовик качнуло, убаюкивающее движение. «На охоту, —пропела я. — Мы идем на охоту».
Луна прибывала, но еще не раздобрела до предела в помощь охотникам. Хотя и сейчас света хватало: видно было воду внизу, рваное, словно капли крови, отражение луны на ее поверхности, растревоженной ветром.
Грузовик
Повертелась, надо очиститься от запаха мертвечины. В воде что-то зашевелилось. «Вылезай!»— вскрикнула она. Я оттолкнулась от дна, выпрыгнула, вытянув передние лапы и сжав когти. Опустилась на землю. Отряхнулась. Брызги разлетелись во все стороны. Из воды показались раздвигающиеся челюсти. Зловещие зубы. Я зашипела, огрызнулась.
«Аллигатор», —сказала она.
Аллигатор — плохо.
«Мне они тоже не нравятся,— согласилась она, в голосе страх. — Найди пожирателя печени. Пожалуйста?!»
Пожиратель печени — плохо. Давно их не пробовала.Наблюдала, как Джейн призадумалась над моими словами. Она затихла, как жертва, от страха. Я побежала в тень, продолжая следить за ней. Кошки-мышки.
Прошло довольно много времени, прежде чем она боязливо спросила: «Когда ты съела пожирателя печени?»
Кашлянула. Вспомнила. Картинка появилась из глубины разума, долго я скрывала ее от Джейн. Старуха. Седые волосы, подбородок, нос и желтые пронизывающие глаза как у нее.
«Не старая. Наверное, лет шестьдесят с чем-то,— беспокойно рассуждала она. — Запах дохлятины как у пожирателя печени.— Страх, словно опухоль, разрастался в ее голове, как желудок мертвой жертвы на летнем солнце. — Я не помню этого…»
Меня эта мысль позабавила. Вот тебе и общее прошлое.
В руке старая карга держала нож. Рядом потрескивал костер, дым поднимался высоко, пах травами и горечью. Зимой ночью холодно, ветки на деревьях голые и торчат, как кости. Перед старухой лежала девочка, связанная, во рту кляп, руки и ноги привязаны к столбам, воздух пропитан зловонием ее ужаса. Глаза голубые от пламени. Волосы светлые. Девочка — не человек. Пахнет чем-то незнакомым. «Потом узнала, что вампиром»,— подумала я.
Старуха склонилась. Движение всколыхнуло отвратительный запах тухлого мяса. Она провела по телу девочки лезвием, глубоко вонзила острый нож. Через кляп прорвался вопль, лицо все в крови. Карга собрала кровь пальцем, поднесла его ко рту. Облизала. Еще один удар, еще. Попробовала кровь после каждого. Разрезала одежду девочки ножом, оголив живот и грудь. Та корчилась и извивалась, но колья и веревки держали крепко. Ее стошнило. Не в состоянии выплюнуть рвотную массу, она проглотила ее. Тяжело задышала. Испражнилась застоявшейся кровью. Ее вонь поднялась вверх вместе с травяным дымом.