Одержимая
Шрифт:
Иногда из любопытства изучая то, что происходило в соседних камерах, я видела, что так у всех. Всех, кроме Энния. У него перерождение проходило настолько тяжело, что наставники тревожились. Одной жертвы ему по-прежнему было мало и Эрбину пришлось согласиться на исключение в его случае. В конце концов, с демонитом особый случай. Он изначально не был обычным человеком, как другие. С ним все приходилось делать методом проб и ошибок.
И все же только регулярная подпитка кровью Гилеры, на которую Эрбин тоже скрепя сердце согласился, позволяла Эннию хоть как-то переживать то, что с ним творилось. Я пыталась подробнее расспрашивать наставника
— Вы же не убьете его в итоге? — как-то спросила напрямую, когда наставник, как обычно, посетил мою камеру утром.
— Трудно сказать.
Безжалостные холодные слова уязвили в самое сердце.
— Неужели вы и правда всерьез задумываетесь об этом?!
— Он может быть опасен, — последовал короткий ответ.
— Мы все можем быть опасны! — процедила я.
— Но от таких, как мы, даже в самом худшем случае известно, чего можно ожидать. Иное дело это существо. С самого начала было плохой идеей передавать ему дар крови, — он нахмурился, явно досадуя на то, что Властелин и Гилера приняли такое решение. — Но кое-кто совершенно голову потерял, а другому захотелось поэкспериментировать, — бросил он не слишком почтительное высказывание в адрес тех, кто стоял несомненно выше него по положению.
Я поневоле восхитилась тому, что наставник и не думает раболепствовать перед кем-то. Зверь внутри меня еще сильнее склонился перед ним. Но от этого неприязнь к Эрбину меньше не стала. Я все равно продолжала воспринимать его в первую очередь, как тюремщика.
— Гилера не позволит вам избавиться от него, — заставила себя сказать, хотя понимала, что лезу на рожон.
— Решать будет не Гилера, — отчеканил Эрбин.
— А кто? — задала глупый вопрос, на который знала ответ еще до того, как наставник его озвучил.
— Властелин.
Все похолодело внутри, когда я вспомнила, с каким выражением всегда говорил Властелин об Энние. Не сомневаюсь, что он с легкостью отправит его на смерть.
Я едва дождалась, пока Эрбин покинет камеру, волоча за собой тело очередного пленника, послужившего мне пищей. Потом, не задумываясь о том, как сильно рискую навлечь на себя гнев древнего вампира, стала снова и снова призывать Властелина. Умоляла, требовала, даже приказывала ему явиться, совершенно потеряв голову от тревоги за Энния. В подсознании билась жуткая мысль, что если что-то не сделаю, Энний наверняка так и не завершит вторую стадию. Его просто уничтожат в камере, которая станет для него могилой.
Почти охрипла, бессильно взывая к существу, которое даже если слышало меня, сохраняло презрительное молчание. В конце концов, рухнула на пол посреди комнаты и разразилась рыданиями, закрыв лицо ладонями. Поразилась тому, что плачу впервые за все то время, пока нахожусь здесь. До того, как ни было трудно, слез не было. Казалось, они исчезли вместе с возможностью испытывать эмоции. Но теперь, вырвавшись на волю, рыдания просто сотрясали меня.
Ощутила порыв холодного ветра, взметнувший растрепанные волосы. А потом чьи-то сильные руки вздернули вверх и прижали
— Ну же, перестань, моя девочка! Я здесь.
— Думала, вы не придете, — всхлипнув, отвела ладони от лица и взглянула в сине-алые глаза обнимающего меня существа.
— Я не хотел приходить, — послышался суховатый голос. — Хотел и правда оставить в прошлом наивные мечты о том, что смогу снова быть счастливым. Но не смог оставаться равнодушным к твоим мольбам. Ты делаешь меня слабым и мягким, — он вздохнул и еще крепче прижал к себе. — Но я рад, что ты все же позвала. Находиться вдали от тебя, только наблюдать и не прикасаться — настоящая пытка.
— Вы ведь знаете, зачем я позвала вас? — осторожно спросила, боясь, как Властелин может отреагировать на мою просьбу.
— Знаю, — в голосе вампира послышался металл. — Тебе нечего волноваться. За него просила не только ты. И я уже дал Гилере обещание не убивать мальчишку, что бы ни случилось. Если что-то пойдет не так, его оставят в подземелье насовсем, но не убьют, пока она этого хочет.
Я вздохнула с облегчением, радуясь, что все обошлось. Пусть даже для этого потребовалось вмешательство Гилеры.
— Спасибо.
— Он настолько дорог тебе? — в голосе Властелина послышалась обреченная усталость.
Я не решалась ответить и в то же время понимала, что этому существу доступны все мои помыслы. Он получит утвердительный ответ в любом случае.
— Надеюсь, ты все же поймешь однажды, что он этого не стоит.
Властелин осторожно коснулся холодными пальцами моего лица, вытирая слезы.
Поразительно, что даже моя кожа, теперь менее чувствительная к холоду, воспринимала его прикосновения так. Насколько же далеко зашла трансформация этого существа, что даже своими же он воспринимается как нечто чужеродное?
Но эти мысли ушли, стоило Властелину мягко подтолкнуть мою голову к своей шее. Поневоле все мои жилы натянулись в предвкушении того, как сейчас наполнятся такой восхитительной необыкновенной кровью. Я издала утробное урчание, напоминающее кошачье, и проткнула плоть.
Рот наполнился волшебной влагой и на какое-то время я позабыла обо всем, паря где-то за пределами реальности. Ощущала, как Властелин тоже пьет из меня, соединяя нас обоих в единое целое, обмениваясь со мной кровью. Наверное, если бы могла все время испытывать такие ощущения, смирилась бы со всем, что он захочет. Даже с тем, что придется остаться с ним. Но такое не длилось долго, а вместе с осознанием реальности возникали иные ощущения. Притяжение к иному существу, к которому я жадно стремилась. Но, по крайней мере, кровь Властелина помогала хоть немного уменьшить эту неудовлетворенную потребность внутри. И я была ему за это благодарна.
Он больше не оставлял меня надолго. Приходил каждый день и я предвкушала его приход, как предвкушает ребенок сказку на ночь от матери. Иногда приходило осознание того, насколько удивительно то, что со мной происходит. Холодный и безжалостный Властелин, которому не было дела ни до кого, так нежен и внимателен со мной.
Чем я заслужила такое? Почему именно меня он выбрал своей подругой?
Даже иногда пыталась заглянуть ему в голову в минуты обмена кровью, когда он был наиболее расслаблен. Но каждый раз меня мягко выталкивало оттуда. Без боли, гнева или негодования. Мягко и бережно, как дерзкого щеночка, который лезет туда, куда не должен. Властелин не считал, что я имею на это право, и давал это понять.