Одержимость Малиновского
Шрифт:
Я в шоке. Нет, я в ужасе от ситуации! Но ничего, справлюсь. Плевать, что он не хочет ребёнка, главное, что я люблю свою кровиночку и никому не позволю обидеть. И неважно, каким он родится. Я мать, и этим всё сказано.
Глава 37
Созвонилась с Дмитрием Романовичем — коммерческим директором дяди Кирилла. Инесса не обманула, он действительно находится в США по делам компании и с радостью возьмёт меня на борт.
Оставался Иван. Хотелось поговорить с ним, но видео, что показала мне Инесса, до сих пор всплывало
Сигнал показал, что за чертой города. Мне бы плюнуть и отдохнуть перед дорогой, но женское любопытство взяло верх. Поэтому я быстро собрала вещи, закинула их в машину и поехала искать своего терминатора психованного.
До места доехала быстро, бросила автомобиль недалеко от здания, откуда шёл сигнал маячка. Арендованная машина мужа была там, и ещё пара чьих-то автомобилей. Решила себя пока не обнаруживать, а там буду действовать по обстановке.
Стараясь не шуметь, пробралась в здание, что напоминало заброшенную фабрику: кругом пыль, станки… Пошла на звук голосов, достав пистолет, и когда осталось метров двадцать до места, отчётливо услышала возмущённый голос Сашки:
— …Вот нахрена, а?
Я подошла ближе и, спрятавшись за покосившейся дверью, посмотрела в щель.
Там были Александр и Иван, они стояли над телом человека.
— Невелика потеря для мира, — раздался равнодушный голос мужа.
— Так кто ж спорит?! Эти гниды многим жизнь исковеркали. Но я его допросить хотел…
— А то, что тебе нужно, я уже узнал.
— Ну, тогда всё в порядке… почти. Ты ему черепушку раскроил, теперь думать придётся, как преподнести эту смерть. — Саня почесал затылок. — Одно дело — перестрелка, другое — размозжённый череп. Может, его в машину и… — показал он рукой крутой спуск.
Понятно, в карьер решили скинуть тела — видела его недалеко.
— Почему бы и нет?
— Ну, тогда и второго придётся убрать таким же способом, а то у одного трупа будет пуля, а у другого травма головы — неувязочка получится. Сто процентов будут тогда искать третьего — кто их того… Ах да, тут тоже проблема, тот гнус закрылся изнутри в генераторной, дверь железная, хрен откроешь.
— Не проблема. — Иван поворачивает голову, и я вижу, как его лицо исказила зловещая ухмылка. — Вот это то, что нам нужно. — Он направляется к поломанному станку и, не напрягаясь, поднимает одну часть его. Что за… Практически подойдя к двери, Малиновский швыряет в дверь свою ношу. Звук металла о металл болью отдаётся в ушах. И тут чья-то рука касается моего плеча, и тут же закрывает рот.
Инесса.
— Пора уходить, — читаю по её губам, перевожу взгляд на мужа и вижу, как он, ухватившись за искорёженный металл, пытается открыть дверь.
Инесса права, я достаточно увидела, чтобы понять — он не позволит ребёнку появиться на свет. Больше сомнений не было, Иван не совсем нормальный человек. И мне было бы плевать на это — правда, если бы не малыш.
Стараясь не шуметь, мы вышли из здания.
— У меня
Как жаль…
— На моей поедем, твоя их задержит, будут искать, кто был на ней. Уверена, что ты оформила её так, чтобы на тебя не вышли.
Я кивнула — говорить пока не могу, предательский ком в горле застрял.
Мы сели в её машину, и я всю дорогу анализировала ситуацию. А бабушка, оказывается, была права. Вон как Иван ловко часть станка кинул, и Лютов не был удивлён, значит, всё знал. Ох уж эти секреты… Из-за них одни проблемы. Почему он скрыл от меня правду? Я бы поняла и приняла его любого. Возможно, он и хотел об этом поговорить…
Я покосилась на Инессу. Видно, что приказ она выполнит, даже если я буду против — вот какой решительный взгляд. Сразу вспомнила её угрозу сдать Ивана. Очень странно, ведь он у них на хорошем счету. Или это говорилось для отвода глаз, а сами собирались избавиться от него? Меня не тронут из-за отца, и то не факт.
Одни вопросы.
Ну что ж, пока нет ответов, нужно для начала выбираться отсюда, а там уже буду решать, как быть дальше. Да и успокоиться нужно, переварить информацию, глядишь, и придумаю выход.
— Где твой телефон? — напряжённо спрашивает Инесса, как только мы остановились у аэропорта.
— Дома оставила, для того…
— Я знаю для чего, — перебила она меня. — На, — даёт мне небольшой пакет, — там новая симка, вставишь её, когда прибудешь в Лондон. Другую, зарегистрированную на тебя, активируют в Амстердаме. Не факт, что собьёт со следа, но попытка не пытка. Ты же идёшь сразу к нотариусу — в пакете есть папка, там адрес и фамилия его — и оформляешь доверенность на Оливию
— Почему на неё?
— На другого человека ты бы не оформила, а ей доверяешь, а у меня нет времени для споров. Так вот, делаешь это и вечером вылетаешь в Москву. Надеюсь, до этого времени Малиновский тебя не найдёт. И ещё… вот на этот телефон… — достаёт она из кармана кнопочный старого образца аппарат, — придёт от меня сообщение, как обстоят дела с угрозой. Получишь его — выкидывай, он всё равно одноразовый. Тебе пора.
— Спасибо…
Она даже в мою сторону не посмотрела, лишь сухо ответила:
— Ни с кем не откровенничай, у нас завёлся крот. Всё, иди.
Пока ехал домой, Сашка вёл себя странно. Таким смурным и не помню когда его видел.
— Только не говори, что сожалеешь о том, что случилось.
— Нет, конечно, просто иногда мне кажется, этому не будет конца. Всегда найдётся придурок, который подобное замутит. Вот и Гартвиг проникся этой идеей, умный же мужик, а туда же. Жалко такой светлый ум в расход пускать, но по-другому никак. А ещё это предчувствие… — Сашка, прижал руку к груди, — тягостное, словно каменная плита давит на грудь, и с каждым часом всё сильнее, дышать трудно. — И ведь… — он замолкает.