Одержимость зверя
Шрифт:
— По закону ты не можешь забрать человека, не желающего твоей защиты, — пожал я плечами.
— Не пори чушь.
— Можешь спросить сам.
Загнал тварь в ловушку. Не воспользуется возможностью спросить — будет подозрительно. Воспользуется — я могу много всего понять по малейшей реакции его тела. Я уже много всего понимал. Он — тот, кто мне нужен. В курсе, знает, что происходит — и это по меньшей мере. С него станется быть главной фигурой.
— Веди.
Я не предлагал Бойду ни кофе, ни других удобств, пока мы ждали ученого.
— Ведешь себя так,
— Не переживай, тебе хватит, — скрестил я руки на груди. — Я доберусь до тех, кто паразитирует на нашей доброте и лояльности.
37
— Лояльности? — усмехнулся он, откидываясь в кресле. — Видел я вашу лояльность… На теле моей дочери было достаточно лояльности, чтобы она не могла умереть неделю, мучаясь от адской боли. Но откуда тебе знать, каково это — убить собственного ребенка…
Я не имел право сейчас показывать ему ничего, кроме усмешки и холодного взгляда, но внутри меня просто оплавило от его слов, будто кислотой.
— Мы все любим своих детей, генерал, — почти равнодушно ответил.
— Я хочу, чтобы вас не осталось. Ни одного. Вы — звери, мутанты… угроза доверчивым девочкам, как моя Лили. — Он поднял на меня красные глаза, будто и правда просматривал записи с камер всю ночь. — Мне говорили, все будет хорошо. Она влюбилась по уши в такого выродка, как ты… А я не уберег.
Я смотрел на него несколько секунд, но уже чувствовал, как обстоятельства дали мне право начать допрос:
— А как же другие несчастные? Все сорок стоят жизни твоей дочери?
Он сжал зубы, являя мне совершенно равнодушный мертвый взгляд, говорящий гораздо лучше разъяренного — разрешил себе все, что сделал. В том, что именно он стоит за всем этим, я уже не сомневался.
— Не имею понятия, о чем ты. — Голос его застывал на лету, но слова уже ничего не значили. — Ваш долбанный закон еще не принят, поэтому, если есть претензии, пиши официальные запросы.
— Ты мне и вчера так говорил, но почему-то сидишь здесь без запросов.
Я повернулся к вошедшему в кабинет в сопровождении представителей службы безопасности ученому. Бойд обернулся и поднялся с кресла, на что Дерек попятился, вжимаясь спиной в конвоиров, и перевел на меня взгляд, полный вопросов и возмущения:
— Вы же сказали, не отдадите… — начал он.
— Генерал Бойд решил потребовать вашу выдачу человеческим властям, — объяснил я, — но вы вправе отказаться…
— Я отказываюсь! — вскричал он.
— Не глупите, Жан, — осадил его Бойд, — вы присягали системе, а теперь хотите переметнутся к «зубастым»? Я расценю это изменой…
— Мне плевать! — выпятил грудь старик. — Где вы были, когда за мной пришли и приказали содействовать?! Кто меня тогда должен был защитить?! А теперь я кругом виноват, потому что не мог за себя постоять!..
У меня зазвонил мобильный. Я бы не придал значения, если бы к звонку не добавилось касание хорошо знакомых эмоций тревоги в области солнечного сплетения.
— Зои…
— Джейден…
Она тяжело дышала, делая ожидание объяснения невыносимым.
— Что случилось? — поторопил я.
— Прости, что отрываю, но мне одна мысль не давала покоя все утро, пока я не поняла. Я — дура!
Я моргнул, оглядываясь на жаркие переговоры за спиной:
— Зои, ты не дура, ты спасла меня вчера…
— Нет, Джейден, я попросила не забирать его ноут…
— Он все равно у нас.
— Хорошо, потому что процесс уничтожения был оснащен индикатором! Я сначала подумала, как этот старик мог так быстро успеть и уничтожение запустить, и еще от тебя попытаться убежать, ты же был наверху за пять секунд. Так вот — у него была кнопка на буке! А запуск уничтожения автоматический. Его оснастили этой функцией! Кто-то уже знает, что он у нас и его данные уничтожены!
Я снова оглянулся на Бойда.
— Спасибо, малышка, ты вовремя… У тебя все хорошо?
— Да, — растерянно прозвучал ее голос. — Джей, просто ты можешь быть в опасности! И все на этой базе, которую нужно найти, тоже!
— Все хорошо со мной будет. А базу мы найдем. Не нервничай. Тебе нельзя! Поняла?
— Поняла.
— И будь готова, вечером у нас с тобой дела. Съездим кое-куда. Хорошо?
— Хорошо.
Я опустила мобильный, пытаясь успокоить бьющееся сердце. Почему-то позвонить Джейдену для меня было чем-то пугающим, будто мне пятнадцать, а он — мальчик, что поцеловал на прощание в прошлую пятницу и не звонит уже неделю.
Бред. Потому что в моей жизни не было ни мальчика в пятницу, ни необходимости звонить первой.
Я проснулась с такой тяжестью в теле, что казалось — не встану до вечера. Кроме того, это неясное беспокойство по поводу вчерашнего сверлило голову, пока я его не оформила в слова и не перепугалась, что недосмотрела важную деталь. Но Джейден так спокойно меня выслушал… И приказал не беспокоиться. После звонка все, что могла — это перекатываться по кровати туда-сюда, и только мысль о том, что где-то за дверью уже дежурит Клауд и неплохо бы поздороваться, предложить кофе и прогуляться, заставила сползать в душ.
После стало легче, но все равно хотелось вернуться в кровать. Мне не было плохо, скорее — слишком хорошо. Тело двигалось, будто под легким градусом, солнце сияло по-особенному, а облака чуть ли не мерцали розовым. Никогда бы не подумала, что когда-либо мое утро будет таким особенным из-за мужчины.
Стоило закрыть глаза, и он будто был на расстоянии вытянутой руки. Прислушаться — и слышно биение сердца. Это не было любовью или влюбленностью, скорее — одержимостью. Потому что слишком ярко, жестко, без компромисса. Стоило вспомнить ночь — и следы его пальцев снова пульсировали на теле легким обжигающим прикосновением, дыхание сбивалось, а тело начинало рдеть в предвкушении. Но себя не коснешься больше — все не то. Страсть такой силы ничем не переиграть, не отвлечь от нее и не забыть.