Одержимость. Моя любой ценой
Шрифт:
Сделка с китайцами, расследование кражи в питерском филиале, конкуренты во главе с Мингировым – пошли по боку. Нет, я не похерил всё, чего добивался столько лет, я продолжал пахать каждый миг, что не был рядом с ней. Только того драйва, что превращал работу в удовольствие больше не было. Всё словно потеряло цвет, и лишь синеглазая ведьма заставляла душу петь!
Мы провели вместе меньше недели, а я будто прожил чужую жизнь, и эта жизнь мне нравилась больше чем моя собственная! Даже представлять не хотел, как отпущу её через сутки…
– Дмитрий Олегович, там Арсений, – заглянув в приоткрытую дверь, сказала Даша. – Всё
Я улыбнулся и кивнул:
– Конечно, Дашунь. Зови.
Через минуту в кабинет вошёл Карпов, широкоплечий, светловолосый с такими же медовыми глазами как у сестры:
– Что-то ты паршиво выглядишь, – пожимая мне руку, радостно сообщил он.
– Очень смешно, Сеня.
Карпов пытливо осмотрел моё лицо, нахмурился:
– У меня есть новости, Дим, но скажу сразу: я в это не верю. Чётких доказательств нет, лишь свидетельства сиделки и бывшего мужа, – он присел в кресло напротив меня. – Я не верю, что твоя девчонка…
– Не называй её так, – внутренне напрягаясь, потребовал я.
Ничего хорошего мне Арсений сейчас не расскажет, я чувствовал где-то глубоко в душе, что так всё и будет.
– Я не верю, что Снегирёва украла твои деньги. Документальных свидетельств нет, – всё больше хмурясь, продолжил Карпов. – Кроме тех, что предоставил тебе Гурьев.
– Что говорит сиделка? – нетерпеливо перебил его я.
– Что накануне твоего приезда в Петербург к Варваре приходил мужчина. По описанию похож на Мингирова. В разговоре, который, к сожалению, сиделка слышала не полностью, речь шла о деньгах и звучала твоя фамилия.
В лицо пыхнуло жаром, по телу пронеслась разгорячённая кровь. Я глубоко вдохнул, нельзя поддаваться эмоциям! Я знал заранее, всегда знал, что такой вариант возможен!
– Дима, – ловя мой затуманенный взгляд, напомнил о себе Карпов, – бывший муж говорит примерно то же: Варвара отдала ему чемодан на хранение, забрала накануне, чтобы кому-то отдать.
Сеня пару минут сверлил меня взглядом:
– Мы ещё не закончили и, возможно, что реальные доказательства опровергнут все эти показания. К тому же, меня удивляет, что бывший муж – заядлый картёжник, который должен половине города, не полюбопытствовал, что в этом самом чемодане, – он на пару секунд замолк. – Я считаю, что всё это дурно пахнет. Похоже, что у твоей… Снегирёвой гнилое окружение. Не торопись с выводами, я всё ещё ищу доказательства.
– Может, не имеет смысла, Сень? Пока всё, что ты нарыл, ни хрена её не оправдывает.
Я старался скрыть горечь, но Карпов заметил. Он всегда всё замечал!
– Чтобы ты сейчас себе не придумал, не пожалей потом, – встав с места, сказал он и, кивнув напоследок, вышел.
Какие они всё-таки разные с Дашкой: она – сущий огонь, а Арсений – стопроцентный нордический тип, будто от разных родителей!
Оставшись один, я закурил. Обычно не позволяю себе это на рабочем месте, мало ли кого принесёт, но сейчас сигарета была нужна катастрофически. Мне надо было остыть и трезво оценить всю ситуацию. Арсений прав: показания без доказательств действительно ещё ничего не значат, но вскрывается всё больше фактов не в пользу Вари.
Её бывшего – козла, конечно, могли купить, но сиделке зачем врать? Она же не дура плевать в колодец, из которого пьёт. Время заканчивается, а мы не продвинулись. В пятницу я должен отпустить Варю домой, но как? И отпущу ли?
Просидев со своими мыслями ещё
Из холла позвонил ей в номер и велел через час быть в ресторане, который сегодня работал исключительно для нашей компании. Сам обосновался в баре с бокалом вискаря, хотелось откровенно надраться, чтобы не ковыряться в себе и той убогой ситуации, в которую сам себя загнал.
Рядом присела девушка и заказала какой-то коктейль. Вскользь посмотрел на неё и сделал щедрый глоток: шикарная фифа, из тех, у кого из родного лишь костный мозг и то не всегда. Я тут же сравнил всю эту искусственную красоту с натуральностью моей Вари и мысленно выругался. Даже сейчас, устраивая ей проверку, я готов дать в рожу любому, кто хотя бы взглядом её тронет.
У девицы зазвонил мобильный, и она, вздрогнув, опрокинула свой бокал на стойку. Несколько капель упало на рукав моего пиджака.
– О, простите, я такая не ловкая! Новый телефон и я не привыкла к звонку, – вскакивая с места и создавая лишнюю суету, затараторила она.
Подбежал бармен с салфетками, девица выхватила их у парня и, охая, принялась натирать мой рукав:
– Простите, ради бога! Я испугалась, дёрнулась и… – она продолжала тереть мой рукав, поднимаясь всё выше, и несла всякую чушь. – Ох, а у меня ведь встреча! – наклонившись за сумочкой так, чтобы я оценил грудь четвёртого размера, заявила она.
Я оценил, но ничего не шевельнулось, больше эмоций вызвал уход этой суетливой резиновой куклы. Выдохнув с облегчением, я вернулся к своему виски и тут заметил, что на стойке рядом со мной лежит конверт. Ещё больше я удивился, увидев на нём своё имя.
– Девушка оставила, – улыбнувшись, сказал бармен.
Чему он так обрадовался? Тут так принято? Я с подозрением повертел конверт в руках, в нём явно были какие-то документы или фотографии. Решительно вскрыв нежданную посылку, я несколько минут таращился на выписки с телефонных номеров. Доброжелатель даже сделал пометки с пояснениями. Из этих выписок было ясно, что у Вари был ещё один телефон, по которому она регулярно общалась с Мингировым. Здесь были и достаточно откровенные смс, которые я читал, не отрываясь, сжимая бумаги пальцами и прерываясь на очередной глоток. Последней каплей стали фотографии. Молоденькая Варя и Мингиров на какой-то яхте, объятия, поцелуи. Сука! Это грёбанный перебор доказательств!
Кое-как справившись с нахлынувшим гневом, я засунул весь этот компромат обратно в конверт:
– Двойной виски! Я хочу этот конверт оставить у вас. Моя помощница его заберёт через полчаса, – залпом осушив остатки в бокале, сказал я бармену.
Варвара
С самого утра на душе было тревожно, казалось бы, чего ещё мне бояться? Всё, что могло со мной произойти, уже произошло! Но противное чувство какого-то неотвратимого бедствия не оставляло. Я позвонила маме, но там всё было просто прекрасно: мама чувствовала себя отлично, даже сама приготовила завтрак.