Одержимость
Шрифт:
– Итак. Первый вопрос! – Стефания не стесняясь наготы не своего тела, бодро вышагивала по комнате. – Кто такой граф Ликмейн и как мне его найти! – она метнула пристальный взгляд на служанок.
Обе подняли головы, вытаращив глаза, но потом опомнились и почти в голос сказали о том что это отец миледи Орсеи и сегодня он приезжаем в имение графа Де Амуруа с торжественным визитом. Стефания хохотнула, явно обрадованная такой удаче.
– Это же прекрасная новость!
– Миледи ванная остывает, может мы будем играть, пока вы купаетесь? – темноглазая девушка с длиной черной косой робко посмотрела на свою хозяйку.
–
Девушки в четыре руки принялись за свое дело, пока хозяйка снова не начала «дурить» и справившись с задачей довольно переглянулись, вытирая мокрые от пара лбы.
– Наденьте вот это, милорд приготовил его еще с утра, - кареглазая служанка достала из шкафа нежно розовое пышное платье с узким корсетом.
Орфсея, открыв один глаз, прошлась по подарку мужа и цокнув кивнула. Распаренное тело плохо слушалось, но нужно было еще придумать план как выудить информацию из новоиспеченного папеньки и маменьки.
– Тьфу, - Стефания сморщила нос, - даже думаю как средневековая девка!
ГЛАВА 4
Отправив девушек за обедом, миледи сидела за аккуратным для такого средневековья столиком и болтала ногой, раздумывая над последующими действиями. Допустим, она найдет способ поговорить с родителями Орсеи, но как быть с мужем. Ведь он не поверил ни единому её слову, списав все на болезнь, передавшуюся по наследству. А значит, сегодня вечером граф опять будет ждать от нее первой брачной близости и наверняка в этот раз глаз не спустит, чтоб не потерять из вида.
Мысли Стефании прервал резко вошедший хозяин замка. Он был явно приятно потрясен преображением своей суженой из неопрятной леди в ухоженную графиню и расплылся в улыбке.
– Миледи Орсея, вы прекрасны. Но боюсь, я должен удостовериться, что ваше помешательство сегодня не повторится вновь, мне придется вас выпороть, - он подал руку супруге, ожидая полного повиновения.
Стефания несколько раз моргнула, глядя на графа и осмысливая его речь. Мысленно присвистнула от нравов средневековья и мгновенно придумала план, как обезвредить супруга. Она опустила глаза, аккуратно протянув руку, а затем страстно прижалась к Де Амуруа, обхватив за ягодицы.
– Дорогой муж, позвольте мне загладить свою вину в спальне прямо сейчас, - с жаром прошептала ему на ушко слова, отмечая как по жилистой шее прошли мурашки. – Я клянусь вам, что это безумие было вызвано страхом, но теперь я полностью ваша!
Подтвердив серьезность намерений нежным поцелуем в щеку, Орсея была поднята на руки и отнесена в одну из многочисленных спален. Там Ларсен, пребывая в диком предвкушении торопливо расстегивал камзол, посадив супругу на край кровати, а она кокетливо хлопала глазами, ища чем обезвредить пылкого мужчину. Как раз неподалеку стоял один из резных ночных кувшинов, которые она видела недавно на рынке. Стефания встала, потихоньку расстегивая шнуровку корсета и улучив момент, быстро подняла предмет, тут же обрушив его на голову жениха. Раздался
– Прости, милый, ничего личного! – удостоверившись в том, что благоверный просто отключился и дышит, Стефания связала ему руки его же поясным ремнем, прислонила спиной к кровати. Обвязала ноги полотенцем и поспешила из комнаты, предварительно заткнув рот носовым платком из его кармана.
– Боже хоть бы всё получилось, а то я точно не доживу до завтрашнего дня, если муженёк выберется из спальни!
Стефания поправила волосы, одернула платье и, натянув ангельскую улыбку на лицо, направилась отдавать приказы слугам, чтоб те исчезли из поместья на время пока в нём будут гости.
– Накройте на стол и все свободны до вечера. Если кто попадётся на глаза прикажу, - Орсея замялась, думая чем припугнуть слуг, - выпороть публично!
В конце концов, это собирался сделать ее муж, за «внезапное помешательство», а значит такие меры наказания используются повсеместно, думала девушка провожая взглядом последнюю исчезающую в дверном проеме спину. После получасового топота людей с подносами и тарелками, трапезный стол был накрыт и почти до отказа наполнен яствами.
– Отлично! Осталось дождаться родителей Орсеи, надеюсь они меня поймут… Если нет, то придется сбежать из замка и самой искать колдуна.
Стефания уселась за высокий резкой стул и налила в тарелку горячего наваристостого бульона. Плотно пообедав, она услышала во дворе суету и ржание лошадей, благо высокие окна были распахнуты в столь жаркую и погожую погоду.
– Приехали!
– Орсея вскочила как раз в тот момент, когда в обедню с грохотом распахнул двери взъерошенный граф Де Амуруа.
– Миледи!
– он грозно нахмурил брови и пошел как взбешённый буйвол на красный флаг.
– М... Муж, - Стефания с испуга заикнулась и отошла назад, уронив на пол массивный резной стул.
– Там папенька приехал, извольте сопроводить вас и встретить, - она вполне естественно хлопнула глазками, проклиная средневековье и всё что с ним связано.
Ларсен расправил брови и выпрямился.
– Извольте, графиня, - подставил руку, сделав благородное выражение лица. – Но имейте в виду, вы ответите за дерзость по всей строгости!
Пара, как два лица высшего общества, чинно встретили гостей и обменявшись любезностями прошли в столовый зал, где Стефания уже плотно отобедала ранее.
– Мы так рады вас навестить. В нашем имении каждый люд рад вашей свадьбе! В этот день я распорядился установить ежегодное празднование! День любви - Амуруа!
– пожилой мужчина плотной комплекции вытер белым платком густые усы.
– Графиня вот, давеча, придумала рецепт "амурчиков" - печенье в виде сердец! Ох, уверен, это знаменательное событие войдёт в историю!
Семья обедала, трепетно общалась и обсуждала планы на будущих потомков, пока Стефания искала повод остаться с матушкой наедине. Но удобного или подходящего случая не выпадало и она потихоньку скатилась в отчаянье. Окончательно потеряв надежду на светлое будущее, Орсея вдруг ударила по столу и, сделав лицо, одержимое демонами, заявила:
– я не я! Вернее я не Орсея, а тридцатидвухлетняя женщина! Меня сюда послала ведьма, а где ваша дочь, понятия не имею!
На мгновенье глаза белокурой девушки приобрели тёмно-коричневый оттенок и все, включая жениха, ахнули.