Одержимые. Заражение
Шрифт:
Уняв истерический страх, сдавивший горло и еще кое-что, Саня прислушался и, услышав далекий вой собаки, направился в том направлении, понимая, что в такой мороз живая собака может быть только рядом с домом человека. О том, что это могла быть не собака, Саня даже и не подумал. Саня, подобравшись и закинув тощий баул на загривок, припустил по скользкой хрустящей тропинке прочь от неприветливой коробки вокзала, который и вовсе не заметил, во все лопатки. Воздух был таким ледяным, что парню казалось, что вот этот вот самый вздох будет последним в его жизни, так как еще немного и он просто замерзнет
Шаг за шагом Саня измерял своими заледеневших ногами длину дороги, которая так пока и не привела его никуда. Она петляла между какими-то кустами и деревьями, между которыми иногда виднелся страшного вида забор. Уводила она кажется куда-то все дальше в лес, и только приближающийся вой подсказывал, что Саня на верном пути. К одному собачьему голосу добавился второй, затем третий. Между кустами стали попадаться бледные светлячки окон и на душе у Сани потеплено. Но только на душе. Все остальное замерзло.
Когда медленно приближающиеся огоньки окон скрылись за чередой заборов самого разного вида, Саня уже настолько замерз, что ему казалось, ноги вот-вот покроются сеточкой трещин и рассыплются, если он вдруг запнется и упадет. Заборы изогнулись углами и теперь преодоленное расстояние измерялось именно ими. Да еще и стало совсем уж скользко и ноги то и дело разъезжались. Это не говоря о том, что он их и не чувствовал даже.
Доковыляв до следующего угла, Саня едва справился с юзом, боднул столб и, решив, была не была, рванул через раскинувшийся перед ним перекресток. Ну, он-то рванул вперед, собираясь как можно скорее проскочить перекресток, так как за последние несколько лет, живя в довольно крупном городе, привык преодолевать перекрестки именно бегом. Да и вообще он в последние годы пешком почти не ходил - все бегом да бегом. Еще сильнее повысившаяся скользкость дороги увеличила скорость Сани многократно. Но зато так было теплее, и поэтому Саня решил не останавливаться. Заборы бодрее замелькали по сторонам. И кажется там, в той стороне, куда неведомая улица вела, было светлее. Значит там огни, и люди.
То, что люди должны быть за этими заборами, если конечно это улица, а не промзона, Саня как-то не задумывался. И о том, что это не улица, тоже не задумывался. Глухие разномастные заборы были неприветливыми, а вот свет где-то за ними вполне.
Может именно поэтому Саня и не приметил крадущуюся за ним тень.
Саня, как не местный, хотя тут даже житель этого неизвестного населенного пункта заплутал бы в потемках, не подозревал, что то, что еще можно назвать улицей скоро свернет в сторону, огибая лесопарк. Но зато огни центра города “Н” окажутся совсем рядом.
Зато тень, крадущаяся за человеком, знала. Еще она знала, что человек непременно решит срезать. Конечно и здесь, на окраине города, нет свидетелей, но все же в любой момент могла проехать машина и все испортить. Хотя и здесь, конечно, есть тихие и уютные подворотни.
Выйдя на поворот, Саня увидел впереди такие манящие огни, пусть небольшого, но все же города. Не думая ни о чем, он припустил вперед по довольно широкой хорошо натоптанной тропке в глубь каких-то насаждений.
Тень поспешила следом.
Глава 5. Лекс во всей красе
Прижавшись
Хохотнув, Лекс вошел из тамбура в вагон. Проходя мимо купе проводницы, щелкнул ключом в замке, отмыкая его, и зашагал к своему месту. Нижняя полка напротив теперь была пуста, и еще долго будет пуста, если получится водить проводницу и ее сменщицу за их славненькие носики.
– Ну вот и хорошо, - пробормотал Лекс, укладываясь на бочок.
– Теперь до самой столицы оба места мои. И главное никто не будет мешать. Никогда. И уж точно не этот… Саня.
Он сладко зевнул и опустил голову на подушку. И почти сразу уснул, так как предыдущую ночь толком не спал, решая для себя важный вопрос, быть или не быть, а точнее ехать или не ехать, а решившись, покупал билет, что тоже стоило немалого количества нервных клеток. А потом он весь день до самого отъезда был на ногах.
То, что снилось Лексу приятным назвать было нельзя. Все во сне начиналось вполне удачно, в смысле - его карьера певца, музыканта и композитора, а главное удачливого человека. Продюсеры с миллионными контрактами кидались к нему под ноги, фанатки - на шею, деньги с многими нулями - в кошелек и на многочисленные счета. Пачками. И те и другие, и третьи. Залы рукоплескали, пластинки раскупались, ролика на ютюбе лайкали, и они мелькали на каждом девайсе независимо от вкусов владельца. Но потом в сон вплеталось нечто незначительное, мелкое совсем, но неприятное…
В то утро Лекс встал еще затемно, что зимой в общем-то и не удивительно. Ему предстояло решить несколько дел, забрать кое-что с бывшей работы, пройтись по магазинам, собрать вещи в дорогу, хотя он должен был бы сделать это еще накануне, но накануне он еще никуда не собирался. Ну и сесть в поезд естественно. Встал Лекс в семь часов утра, а поезд отправлялся в пять часов пятнадцать минут вечера. Сделал Лекс все, что запланировал, он такой - все и всегда делает лучше всех, но в итоге с троллейбуса к вокзалу, и далее к поезду бежал, высоко задирая коленки. Правда в итоге прибыл до того, как поезд отъехал, и даже с десяток минут в запасе у него оставалось, и он даже успел отдышаться до отправления поезда. А иначе и быть не могло! Ведь он все и всегда делает лучше все - даже бегает к поезду, когда опаздывает.
В поезде первым делом постелился, что было не так то и просто. Вместе с ним в это самое купе заселились еще четыре человека, и тоже принялись стелиться. Лекс сначала принял сие как вызов. Но в итоге едва сдержался чтобы не сбежать. И если бы его место не было нижним в купе, так он точно бы не справился. А едва дело было сделано, он все же сбежал на улицу выкурить сигаретку в последние две минуты до отправки поезда. И успел за это время изрядно замерзнуть, так как выскочил из вагона без куртки. Хорошо хоть в тапки переобуться не успел, а ведь мог бы!