Одержимые
Шрифт:
– Может, тогда и пол здесь сами мыть будете?!
– тут же прошипела я в ответ и бросила швабру о пол. Смотреть в глаза профессору было немного неловко и даже страшно. Но моя злость была сильнее.
– Да что с тобой?!
– не утерпел Экзор и тоже перешел на повышенный тон.
– Ливир!
– буркнула я и снова схватила швабру. Снова размазывать грязь лучше, чем смотреть в зеленые глаза профессора.
– Все-таки она... Что эта девица опять ляпнула?
– устало спросил Экзор.
– Вы отлично слышали, что она сказала и ...
– язык нехотя ворочался. Злиться
– Что?
– Вы ничего не сказали ей в ответ, - более смело и четко сказала я. Более зло.
– Ни одного замечания, хотя вещи, которые она говорит громким шепотом, не менее оскорбительны, чем мои ей ответы.
– Она аристократка, - будто это слово все объясняло, ответил Экзор.
– И что с того?! Она заносчивая, наглая, пользуется своим положением и теми крохами мозгов и знаний, что в нее вбили богатенькие родители. Но в основном она просто пользуется своей красотой и именем! Она просто...
– прорвало меня.
– Такая, какой могла быть и ты, - спокойно отметил Экзор.
Я лишь ошарашено запнулась на очередной характеристике Ливир. Что он сказал???
– Не смотри на меня так, Элли. Я ведь сказал правду. По красоте вы не слишком катастрофически разные, но ты привыкла ее оставлять естественной, лишь чуть ухаживая, Ливир же возвела это в искусство. Волосы. Прости, но отрасти ты свои, были бы не хуже, хотя на экспериментах пришлось бы ставить крест. Ум? Она получила хорошее образование, чем и пользуется. Как и ты. Имя... Элли, признайся сама себе, будь у тебя чуть меньше ума и воспитания, чуть больше красоты и имя, ты бы была такой же. Гордость у вас одинаковых размеров. Я бы даже сказал, гордыня.
– Я не такая...
– хрипло вырвалось из горла. Говорить было сложно. Снова давили слезы.
– Не такая. Но вполне могла такой стать. Подумай, пожалуйста, об этом и признайся сама себе, - чуть смягчился Экзор.
– Я не смотрю на людей, как на отбросы, только потому, что они не родились в замке, - торопливо возразила я.
– Неужели? Ты ведь морщишься от каждого «шо» и «га» от одноклассников, - напомнил мне профессор. Наблюдательный.
– Ну и что? Это просто любовь к правильной речи, - опять горячо возразила я.
– От этого я не считаю их вторым сортом!
– Серьезно?
– теперь уже немного зло спросил мужчина.
– Значит, твое отношение ко мне не изменится, если я признаюсь тебе по большему секрету, что я бастард и «Экзор» - вовсе не фамилия моего рода, а просто кличка, которую я оставил себе, когда получал новые документы? Старые благополучно сжег.
– Светлый мир, - потрясенно выдохнула я.
– Это правда?
– Чистая, - твердо сказал Экзор.
– Ну как, Эллисон Этнер, хочется со мной в одной комнате находиться? Чувствуешь, как уважаемый преподаватель превращается в безродного простака. Гордыня позволяет говорить со мной?
Хотелось провалиться ниже подвала. Ведь он прав. Сто раз прав в своих наблюдениях. Но время изменить себя у меня есть, а вот если сейчас не извинюсь перед профессором, то потеряю человека, хоть как-то заботящегося
– Простите, профессор, - хотелось плакать.
– Я была не права. Вы...извините... я глупая. Простите, я не хотела вас обидеть и... просто Ливир сегодня...
– Ливир придется еще очень долго учиться быть выше, никого не унижая, - жестко припечатал Экзор. Ему тоже сложно держать маску вечно доброжелательного преподавателя.
– Я почти уверен, что ее род на грани бедности, и у нее тоже осталась лишь одна гордыня, а остальное скоро исчезнет. У тебя же есть возможность измениться. Тебе это не так сложно, ты все же добрая девочка, этого у тебя не отнять.
– Усмехнувшись, Экзор добавил, - шваброй меня не отходила, хотя могла, пока я был обескуражен твоим появлением. Что бы сделала Ливир, я даже боюсь представить.
Мой взгляд был уже где-то на туфлях профессора. Поднимать голову было стыдно. Но я все же сказала то, с чем Экзор наверняка согласится:
– У нее есть родители... Род и имя это чепуха. У нее есть родители.
Экзор просто прижал меня к себе. Мягко придерживая плечи и поглаживая мои короткие волосы. Как отец, когда говорить в утешение было нечего, и надо было просто поплакать.
– Кушать будешь?
– через несколько минут спросил Экзор, когда я уже немного успокоилась, а слезы порядочно пропитали мантию профессора.
– М?
– Ты ведь голодна. На ужине тебя не было, - своим обычным тоном отметил преподаватель.
– Я просто не хотела никого видеть, - все еще глядя в пол, пояснила я.
– Ясно. У меня там мясо есть, овощи для салата и еще по мелочи. Думаю, можем что-то приготовить. Ты как?
– и будто не было моей глупой обиды и страшного разговора. Как он так может? Просто простить мне мою глупость и идти дальше. Приглашать меня на ужин? Нет, слишком много.
– Профессор, вы и так для меня много делаете. Ужин... не надо. Не умру за один вечер без еды.
– Леди, не будьте эгоисткой! Я, может, тоже голоден! Но за день так устал, что сам просто уже и чая не заварю. Неужели вы бросите старого, бедного профессора умирать от голода?
– зеленые глаза смотрели так смешливо и жалостливо, что я не утерпела и улыбнулась. Мне очень повезло, что в университете есть Экзор. Ему я почему-то верю.
~ ~ ~
Какая же она доверчивая. Экзор просто поражался тому, насколько девочка открылась ему за этот месяц. Всего-то немного теплоты с его стороны, искреннего желания помочь, и она уже тянется к нему. Ей хотелось заботы, немного силы рядом, и он это знал. Пользовался этим. Ему это нравилось.
Сейчас она с аппетитом ела, приготовленную ими еду. Она ела то, что он насыпал ей в тарелку! И это после того, как он каждый урок начинает со слов «Не берите в рот и даже в руки, ничего, что подает вам хороший алхимик!» А ведь Экзор был больше чем просто хорошим. Неужели она не помнит, насколько досконально он знает яды? Как при первой их встрече дал понять, что опасен. Очень опасен и сильнее ее в знаниях. Сейчас же она знала, что он сильнее ее магически. Элли видела, что он часто колдует без палочки. Притом творит не простые заклятия простыми пасами.