Одержимый фанат
Шрифт:
Рядом с подругой Вика совершенно позабыла о своей боязни высоты. Джулия отвлекала её весёлой болтовнёй на разные темы.
— Поверить не могу, что мы скоро его увидим! – говорила Вика, имея в виду фронтмена их с Джулией любимой группы, на чей концерт они сейчас летели.
— У меня есть предложение, от которого ты не откажешься, – улыбнулась Джулия. – Давай сходим на его студию, я знаю адрес и что фанатов он всегда принимает радушно. Вдруг перепадёт возможность сфотографироваться с ним и получить автограф? Это будет бомба!
—
— Может, нам чего и больше перепадёт, только надо быть посмелее и план захвата мы с тобой ещё обсудим.
— Ты это о чём?
— А то ты не понимаешь, – голубые глаза Джулии хитро свернули. – О том самом!
— Это было бы слишком хорошо, чтобы быть правдой, – вздохнула Вика. – Кстати, а что ты сказала на работе, чтобы тебя отпустили? Ты вроде как в этом году уже не впервые куда-то отпрашиваешься.
— Я сказала, что у меня намечается секс-тур по столицам Европы, – прыснула та от смеха.
Вика тоже засмеялась. Как же хорошо ей сейчас было! Наконец началась хоть какая-то движуха – путешествие в Берлин, концерт, новые эмоции и впечатления. Для неё это будет первый в жизни концерт. Сложно поверить, но она ещё ни разу не была на подобном шоу. В её маленький и скучный латвийский городок знаменитости редко приезжали, жизнь там не кипела ключом.
Зато Джулия успела побывать на многих концертах не только их общего кумира, но и других “звёзд тёмной сцены”. Она всякий раз с восторгом отзывалась о подобных мероприятиях, и Виктории не терпелось оказаться на выступлении группы “Verruckte Welt”, послушать и полюбоваться на её фронтмена, Криса Майера – высокого, симпатичного, голубоглазого немца.
— И что они тебе ответили по поводу секс-тура? – спросила Вика.
— Пожелали удачи, но попросили никаких сувениров после такого путешествия не привозить. В моём офисе одни зануды, им не понять такого счастья!.. Ты уже придумала, что скажешь Крису?
— Нет. Ещё не факт, что мы окажемся рядом с ним, и что он пригласит нас к себе на студию.
— Пригласит, он милый, – заверила её Джулия. – Главное – оказаться в нужном месте и в подходящее время, а дальше уж как карты лягут. Ну так что ты спросишь у него?
— Я спрошу, бреет ли он ноги и всё остальное, – ухмыльнулась Вика.
— Ты правда веришь стереотипам о немецких мужчинах?
— Не знаю, но проверить не отказалась бы.
— Тогда надо будет и про опускание сиденья в туалете спросить, – хихикнула Джулия. – Да чего уж там? Раз пошёл такой трешак, спросим мы и про стульчак!
— Ты когда выпить успела?
— Да я ни в одном глазу, ты чего?.. Короче, я хочу узнать, трусы какого цвета он носит. В его анкете написано, что его любимые цвета – чёрный, розовый и фиолетовый. Блин, я не могу представить его в розовых или в фиолетовых трусах!
— Ты сначала до них доберись. Лично я уверена в одном.
— Это в чём же?
— Носки у него точно чёрные.
Вика повернула голову. В иллюминаторе проплывали облака, сияло солнце. Ничто не предвещало звездеца.
“В самом деле, чего я раньше так боялась перелёта”? – подумала она, как вдруг самолёт подбросило вверх, а затем резко опустило вниз и тряхнуло. Началась неприятная болтанка, и странная вспышка света на короткий миг ослепила пассажиров.
Вскрикнув от ужаса, Джулия вцепилась в руку подруги.
Виктория была ни жива, ни мертва. Кто-то из пассажиров громко молился, кто-то истерично смеялся, плакали дети. Но тут пилот по громкой связи объявил, что самолёт вошёл в зону турбулентности, они проскочили через воздушную яму и теперь всё в порядке.
— Это было жутко, – выдавила из себя Вика. И чертыхнулась в сердцах – ну вот, будто она сама накликала всё это своими страхами и жалобами! Ведь мысли материальны!
Сальери же облегчённо выдохнула и уставилась на стюардессу, с дежурной улыбкой успокаивающую перепуганных пассажиров.
Глава 2
Вечером того же дня Крис Майер из группы “Verruckte Welt” возвращался на студию. Он ходил в магазин, чтобы купить себе и друзьям пива. На небе поблёскивали первые звёзды, и месяц сиял в вышине половинкой бублика. В воздухе плыл аромат свежеиспечённой выпечки. Из открытого окна студии слышался голос Говарда Маклафлина, распевающего во всю глотку пошлую песню собственного сочинения.
“Опять Говард порнухи пересмотрел, какой-то он уж слишком воодушевлённый”, – подумал Крис, проходя мимо ядовито-зелёных кустов. Оттуда донёсся шорох и невразумительный шепоток.
Майер насторожился.
В последнее время много чего странного происходило. Ему присылали записки на непонятном языке и фотографии всевозможных частей тела, покрытые расплывчатыми татуировками. В тату с трудом угадывалась символика его группы и портреты, на которых был изображён он сам, правда, в весьма дурацком и карикатурном виде. Иногда снаружи, на стенах студии, появлялись таинственные символы. Крис их не понимал и просил Говарда закрасить их или смыть, в зависимости от того, чем они были нанесены.
Шорох прекратился, да и Крису было неохота нырять по кустам, чтобы узнать, кто является источником звуков. Он пошёл дальше.
Темнота сгущалась, почти все фонари в квартале были разбиты, что было странно, ведь на немецких улицах преимущественно царят чистота и порядок.
Зловещие тени заплясали на стене соседнего к студии здания. Позади раздались шаги, кто-то бежал к нему. Крис не успел обернуться, чтобы посмотреть, кто это был, но одно он знал точно. Судя по восторженным воплям, это были назойливые девушки-фанатки.