Одержимый Райли
Шрифт:
Через мгновение Райли снова обратила свое внимание на камеру и заговорила.
— Ультиматум все еще в силе?
— Всегда, — ответил я.
Кивнув, она поднялась на ноги. Я сделал глубокий вдох и замер, наблюдая, как она, наклонившись над кроватью, что-то вытащила из-под подушки. Повернувшись, она столкнулась с Темпест, которая теперь стояла, сжав кулаки, готовая к тому, что, как она знала, сейчас произойдет.
— Если мы будем держаться вместе, то обе сможем отсюда выбраться, — неуверенно сказала она Райли.
Райли
— Я не хочу уходить. Даже с таким пиз*ецом, как это, я хочу остаться здесь. Впервые в жизни кто-то хочет меня, мое тело и душу, и я отказываюсь это терять. Мне жаль, что я обманула тебя, Темпест. И жаль, что ты не останешься с нами, но я не позволю тебе разрушить то, что построил Джекстон.
Темпест, вскрикнув от ярости, бросилась на Райли. Я видел эту ярость раньше — в какой-то момент она было во мне. Это была ярость обманутого, использованного и нежеланного. Но это также был гнев, который сказала мне, что мы никогда не смогли бы оставить ее, потому что, в отличие от меня, Темпест не захотела бы принять свои наказания и научиться контролировать свой нрав.
Я немедленно вышел из кабинета. Поскольку я хорошо знал этот гнев и еще не видел его в Райли, вполне возможно, что ей может понадобиться моя помощь. Но мне никто не помогал, так зачем мне помогать ей?
— Отвали, — пробормотал я сам себе.
Всю дорогу до Комнаты Одиночества я бежал. У меня снова возникло это плохое предчувствие, и теперь, когда я знал, что они собираются драться до смерти, мне нужно было быть рядом с ней. Набрав код, я толкнул дверь, но, похоже, что-то ее блокировало. В замешательстве, я толкнул сильнее, заставляя ее открыться.
Первое, что я увидел, был кровавый след и обмякшая бледная кисть. Ужасные глубокие раны и та самая кисть, которая была почти отделена от руки. Это было ужасное зрелище, но что было еще хуже, так это стоящая там Райли и смотрящая на меня пустыми глазами. Медленно подойдя к ней, я взял бритву из ее рук и притянул ее к себе, чувствуя, как колотится ее сердце.
— Послушай меня, любимая. Я хочу рассказать тебе свою историю. Мне было пятнадцать, помнишь? Я шатался пьяным по улицам, да? Меня забрал мой наставник и его шлюха. Я не знал, что со мной будет, я думал, что если трахну ее, то смогу уйти. Я ошибался, чертовски ошибался. В конце концов, они оба использовали меня, сексуально использовали. То, что я сделал с тобой наверху, чтобы наказать тебя? О, Боже, Райли, это то, что он делал со мной, когда я нуждался в наказании. Мне очень жаль, но меня учили, что это единственный выход.
Слезы текли по ее лицу, и я почувствовал, как они упали мне на руку.
«Мне не хватит времени, чтобы все ей рассказать», — подумал я в панике.
— Когда мне было семнадцать, они решили, что я научился контролировать себя, и начали строительство этой тюрьмы. Не только для того, чтобы мои пленники не могли сбежать, но и для того, чтобы я тоже не смог этого сделать. Но я стал сильным, когда они этого не заметили. Я стал умнее их. Я убил их, Райли, убил их обоих и бросил тела в Тасман. Теперь я знаю, что сделал это для тебя. Даже если я не знал тебя тогда, это всегда было для тебя. Ты
— Да, — выдохнула она. — Спасибо.
Я провел руками по ее волосам и почувствовал, как мои губы опасно дрожат. Я действительно собирался заплакать, и мне было, несомненно, странно это чувствовать.
— За то, что пожалел меня, — прошептала она.
Никогда в жизни мне не было так стыдно за свои действия. Теперь я не хотел ничего иного, кроме как быть ее защитником, но знал, что не смогу. Я хотел быть ее любовником, но знал, что не смогу. Я хотел быть всем, что ей было нужно, но должен был быть всем, что она ненавидит.
— О, Райли.
Я вздохнул, когда мои слезы, наконец, упали. Поднявшись, я повернулся к Темпест.
— Мы должны убрать этот беспорядок, любимая. Мы должны сжечь ее и бросить в Тасман, да?
— Я не хотела этого делать. Не так, — прошептала она мне в грудь.
Я посмотрел на девушку в своих объятиях, задаваясь вопросом, как еще она могла покончить с жизнью другой. Я никогда не видел ничего более ужасного, чем это, и только сейчас подумал, может ли Райли быть опаснее меня.
— Не думай об этом. Я уберу беспорядок, сожгу ее тело и выброшу его. Просто иди наверх и умойся, — сказал я, пытаясь оторваться от нее. Но Райли, вцепившись в меня сильнее, не отпускала меня.
— Джекстон? — Прошептала она.
— Да?
— Странно, что меня это заводит? Все, что я хочу сделать, это трахнуть тебя прямо сейчас, — спросила она дрожащим голосом.
«О, Боже, она такая же, как я. Меня всегда возбуждало убийство пленника. Может, это все-таки сработает».
— Нет. Я собираюсь сжечь тело. Жди меня в моей спальне, — сказал я, целуя ее в макушку и выводя из этого бардака.
Я смотрел, как Райли быстро идет по коридору, Затем, закрыв глаза, я стал ждать, прислушиваясь к звукам ее босых шагов, когда она поднимется по лестнице, после чего снова переключил свое внимание на Темпест. Подойдя, я присел рядом с ней и заметил, что ее грудь немного приподнимается и опускается.
— Ты смотри, еще жива, — усмехнулся я, ткнув ее пальцем. — Но умрешь довольно скоро. Ради твоего же блага я надеюсь, что это произойдет до того, как сожгу дотла твое тело.
Решив оставить ее истекать кровью на полу, я подошел к двери комнаты Последнего Дня. Я всегда чувствовал странное волнение, открывая эту дверь, как будто наступало Рождество, и я открывал новый блестящий подарок. Войдя в нее, я остановился, рассматривая варианты.
Подумал не брать веревку, потому что был уверен, что Райли ее боится. Я хотел, чтобы этот раз был взаимным, чем мы оба будем наслаждаться и желать повторить снова. Поэтому я выбрал кожаный ошейник, который еще не использовал, полуметровую цепь, которую планировал на нем закрепить, пару кожаных наручников и специальную коробку, которую еще не открывал. В ней лежало то, что я так сильно хотел использовать на пленнике, но, честно говоря, боялся убить его этим. Я могу контролировать себя с Райли. Я знаю что могу.