Одержимый: Страж империи
Шрифт:
" Я не собираюсь делать из Кэйли содержанку, — набравшись терпения, разъяснил я ситуацию бесу. — Пусть живёт как хочет. Мне-то может всего пару часов и осталось землю топтать."
"Ну так и зачем тогда вообще что-то ей давать?! — возопил бес. — Какая тебе разница как она будет крутится после твоей смерти. — И фыркнул. — Небось не пропадёт! Лопухов-то вокруг в достатке! — После чего забрался мне на плечо и заговорщически прошептал на ухо. — Давай лучше знаешь что?.. Давай лучше все эти деньги прокутим!"
"Обалдел?" — чуть не покрутил я пальцем у виска.
"А
"Да потому что это глупо! — пояснил я. — Ведь при всём желании невозможно потратить на развлечения три тысячи золотых! — Но видя, что бес радостно заулыбался, видимо желая убедить меня в неверности подобных утверждений, немного поправился. — Разве что на непотребства какие-нибудь…"
"Вот! Вот! — возликовал рогатый пройдоха. — Вижу у тебя и намётки есть, на что такое эдакое можно денежки спустить!"
"Иди ты к демонам! — рассердился я. — Нет у меня никаких намёток ни на какие непотребства!"
"Врёшь! — и не подумав отвязаться, заявил бес и взяв в лапу хвост, начал им крутить, играясь. И с хитрецой покосившись на меня, отвёл взгляд и воздев очи к небу глубокомысленно заявил: — А я всё знаю о твоих мечтах…"
"Ничего ты не знаешь, — язвительно отозвался я, не желая попадаться на детскую уловку беса".
"Ну-ну… — заухмылялся бес и, едва не засунув пятак мне в ухо, коварно вопросил: — А кто это у нас исходит слюной по этим чистеньким дворяночкам? Не ты ли?"
"Не я," — немедля ушёл я в отказ, не желая признавать за собой каких-то гадостев. Благородные леди мне просто нравятся, и ничего я по ним слюной не исхожу.
"Так имея такие деньжищи можно запросто купить любовь этих благородных недотрог… И оторваться напоследок на всё катушку…" — начал мне нашёптывать такие непотребства этот гад хвостатый, что я даже перестал чувствовать признательность за помощь с ритуалом призыва демона.
"Любовь не купишь, — раздражённо заметил я. — Поэтому отвали со своими гнусными предложениями, пока я тебе рыло-то не начистил".
"Как это не купишь?! — аж разинул рот от изумления бес. — А как же тогда?! За любовь всегда ж приходится чем-то платить! Или хочешь сказать, что встречал бескорыстных девиц? — И плюхнувшись на зад, задумчиво почесал затылок и неуверенно спросил. — Нешто у вас такие дуры водятся?.."
Едва не сплюнув в сердцах, я перестал обращать внимание на нечисть поганую. И сказал с досады кусающей губы девушке, только что подтвердившей моё мнение о ней как о беззаботной и бескорыстной особе: — Кэйли, успокойся. Поверь так надо. Суть всего я тебе чуть позже объясню.
— Ну хорошо, Кэр… — глядя мне в глаза, с сомнением в голосе протянула Кэйли. — Если действительно так нужно…
— Стивен, займись, пожалуйста, нашей очаровательной гостьей, — велел одному из служащих чуточку улыбающийся банкир. — А мы с уважаемым тьером пока продолжим…
Кэйли покинула кабинет с услужливым молодым человеком, а я занялся распределением оставшихся денег. За четверть часа как раз и управился.
Разобравшись с векселями, я с усмешкой посмотрел на угрюмо сопящего беса, не желающего со мной общаться и достал из сумки дарственную на игорный дом.
— Тьер Глоум, взгляните, — предложил я. — Может банк заинтересуется приобретением данного предприятия?
Просмотрев бумаги, банкир сказал: — Интересное предложение… Но как вы понимаете, здесь требуется обстоятельная поверка… Если желаете, то наши люди осмотрят вашу собственность и оценят её. А уж тогда и можно будет обстоятельно говорить о купле-продаже.
— И сколько времени это займёт?
— Совсем немного, — заверил меня банкир. — Не более двух-трёх дней.
С сожалением констатировав крайнюю маловероятность того, что протяну ещё несколько дней, я убрал документы в сумку. Не беда, найдутся и другие покупатели на "Серебряный звон". В самом крайнем случае просто заберу шесть сотен которыми обеспечиваются ставки, а сам игорный дом загоню по дешёвке.
Кэйли вернулась как раз в тот момент когда мы подписывали последние бумаги. Договор на пожизненную ренту я сразу передал мальвийке, а заверенный банкиром список обязательств по денежным выплатам забрал себе. Чтоб ни у кого не возникло желания увести денежки после моей смерти.
Тепло простившись с тьером Глоумом, мы покинули его кабинет. И Кэйли тут же пристала ко мне с расспросами: — Зачем тебе всё это понадобилось, Кэр? Это что, какая-то хитрая афера?
— Кэйли, — мягко сказал я. — Тебе придётся уехать из Кельма.
— Что? — переспросила сбитая с толку девушка.
— Тебе придётся уехать, — повторил я. — Ты ведь не глупая и понимаешь, что наши городские бандюги так просто не уймутся и захотят поквитаться со мной и…
— Нет, это мне понятно, Кэр, — перебила меня Кэйли. — Понятно, что и мне и тебе лучше уехать куда-нибудь подальше пока всё не утрясётся и эту шайку мерзких вымогателей не поймают… Но зачем ты потратил столько денег на меня?
— Что бы ты ни в чём не нуждалась, — просто ответил я, и пояснил хмурящей лобик мальвийке: — Раз уж ты угодила по моей милости в такой переплёт, то будет настоящим свинством не компенсировать тебе как-то эти неприятности.
— Но, Кэр, ведь во всём этом нет твоей вины! — возразила девушка. — И ты совсем не обязан что-то делать для меня!
— Чего вы там спорите? — полюбопытствовал скучающий в экипаже Вельд.
— О том, что Кэйли нужно уехать, — ответил я и тут же спросил у рыжего: — Вельд, ты подсобишь если что?