Одержимый
Шрифт:
Отдав флажковый приказ Беляеву следовать к выходу, добивать тут некого, «Варяге» погнал за убегающим японским крейсером, ведя по нему огонь, не плотный, артиллеристы мои по сути учились стрелять. Да, команда вышколена, всё делается быстро, но вот канониры опыта стрельбы совсем не имеют, и, судя по угрюмому молчанию старшего офицера, тут целиком вина Руднева. Видать, учебные стрельбы не проводил, только обычные тренировки. Ясно.
По бокам от «Ниитаки» вставали водяные столбы, но попаданий всё не было и не было, что явно бесило старшего артиллериста «Варяга», хотя мы со старшим офицером наблюдали за этим спокойно. Я поглядывал иногда назад, «Кореец» и «Сунгари» шли за нами, а из порта выходило множество лодок и катеров к месту гибели группы адмирала Уриу. Тот, похоже, тоже погиб. Время покажет. Да и вода холодная, не каждый долго
– Через минуту из-за того острова появятся японские миноносцы, вон дымят, готовятся к атаке. Приготовиться к отражению, – приказал я старшему офицеру, а тот уже главному артиллеристу.
Атака японцев не была стремительной, сейчас не ночь, до заката час остался. Дым хорошо видно, так что как их низкие силуэты показались на высокой скорости из-за острова, по ним сразу заработало семь стволов, от ста пятидесяти миллиметров и до семидесяти пяти. Мощный огонь вынудил тех отвернуть, всего два пустили мины, мы даже не отвернули, мимо пройдут, а один миноносец после прямого попадания разломился и затонул. А вот два других, активно маневрируя, всё же ушли обратно за остров. Их попытка не увенчалась успехом, мы не прекратили погоню за «Ниитакой», тем более наша скорость на три узла выше, чем у японского крейсера. Поэтому нагоняли, так что попадания начали следовать одно за другим.
Впрочем, и японцы нам запулили, один так даже в мостик. Хорошо, в основание, смотровые щели широки, могло быть множество жертв. И так двое получили осколочные ранения, рулевой и штурман, их увели на перевязку, сменив. Я сам встал за штурвал, пока меня не сменил запасной рулевой. Избиваемый крейсер пошёл в циркуляцию, похоже, было потеряно управление, он горел от носа до кормы, заваливаясь на левый борт, но и мы были хорошо побиты, два пожара от шимозы, та как жидкий огонь. Однако разница в весе бортового залпа сказалась, завалили мы шестой крейсер Уриу, тот перевернулся. Да уж, дорого нам это встало, а ведь мы в два с половиной раза больше по водоизмещению по сравнению с этим небольшим крейсером. Ничего, починимся, главное, чисто отработали, вся группировка адмирала Уриу уничтожена. Два миноносца я не считаю, они теперь носа не покажут. Если и рискнут, то ночью.
– Потушить пожары, доложить о повреждениях и начать немедленный ремонт. На входе на рейд семь японских грузовых судов. Двигаемся к ним. Приказываю с солдатами уничтожить, остальные досмотреть и взять призами. Выполнять.
– Есть, – козырнул старший офицер и побежал выполнять приказы. Это его работа, я же пошёл в каюту, писать рапорт о бое.
Мне ещё деньги из корабельной кассы списать как-то надо, тут про диверсантов молчок. Думаю, написать, что оплатил информацию по эскадре адмирала Уриу, что и позволило нам его победить. Транспортники никуда не денутся, мы же, развернувшись, встали у места гибели «Ниитаки», спустив единственную уцелевшую шлюпку, и стали поднимать выживших. Там где-то около сотни человек было. Когда закончили, как раз и «Кореец» с «Сунгари» подошли. Вдвоём с канлодкой и начали гонять транспорты, а те разбегались, один с солдатами на берег выбросился. Пожары уже потушены, но крейсер перестал выглядеть молодцом, видно, что после боя. Три орудия потеряли от прямых попаданий, двадцать семь матросов убиты, около пятидесяти ранены. Два офицера погибли и четверо ранено.
Вырвались и стали гонять транспорты, в упор расстреливая те, что с солдатами, которые прыгали за борт с тонущих судов. Взяли три призом, один с артиллерией, пятнадцать полевых орудий на палубе, в трюме снаряды. Команда сразу сдалась, видя, как с другими судами мы расправляемся, а у них такой груз, всё испепелит. Да, артиллеристы тоже были на борту, команда уговорила их не сопротивляться. Всех японцев на «Сунгари» отправили, там казаки из охраны консула, он тоже на судне, пусть охраняют. Два других, один с боеприпасами, патроны и снаряды везли, другой с припасами и инженерным имуществом. Перегонные команды выделили, большая часть с «Сунгари», но и своих матросов я временно выдал.
Закончили мы собирать призы, ни один из семи не ушёл, уже час как стемнело. Я на палубе находился, иногда на мостик заходил, следил за работой команды. Боевую тревогу ещё никто не отменял, я такой приказ не отдавал.
– Два миноносца идут прямо на левую скулу. Развернуть туда все орудия, зарядить, я подсвечу прожектором, открывать огонь без команды. Готовьтесь, у вас две минуты.
– Есть, – тот козырнул и убежал.
Вообще команда на подъёме была. Яркая победа – уничтожить шесть вымпелов и вырваться из западни, это дорогого стоит, и это все понимали, поэтому мои приказы и исполнялись мигом. Я сам встал к прожектору и, свистнув, чтобы включили рубильник, навёл прожектор на миноносцы. Заработал и второй, осветив напарника атакующего миноносца. Ударили орудия, с «Корейца» тоже заработал прожектор, нашарив противника, и там забили орудия. Причём накрыли, прямое попадание, явно с «Корейца», крупный калибр, корабль разломился, а второй, так и не выйдя на дистанцию пуска мин, стал разворачиваться. Вокруг него вставали пенные столбы воды, но тот ушёл. Зло сплюнув за борт, я сообщил старшему офицеру:
– Курс на юг. Уходим подальше от торговых маршрутов. Отбой боевой тревоги, команде почистить орудия и отдыхать, днём продолжим ремонт. Я на ночной вахте. Измените расписание вахт.
– Ваше высокоблагородие, может?.. – начал было старший офицер.
– Вы будете днём командовать, а я ночью подежурю. И да, пришлите мне брадобрея. Слово нужно держать.
Вот так призы мы уводили в глубь Жёлтого моря, под охраной «Варяга» и «Корейца», а меня в каюте брили налысо, усы и бородку тоже. Ну и я поглядывал через оптику коптера, что вокруг происходит. Оп-па, а не так и далеко от нас, в ста милях, броненосная группа адмирала Того от Артура шла. Мы её обошли, да и пропустили, она наш маршрут перерезала, там похоже о гибели эскадры адмирала Уриу ещё не знали. Это хорошо, далеко уйдём. Была мысль сбегать к Шанхаю и забрать «Манджура», даже не ради самой канлодки, систер-шипа «Корейца», а ради команды. Перегонная нужна. И действительно, поначалу отказался от этой идеи, но быстро передумал. Помнится, капитан Кроун до последнего не давал интернировать корабль, пока не пришёл прямой приказ из столицы. Успеваю. Его даже вроде пока никто и не блокирует в порту, почему сам не ушёл? Кроун – вполне справный моряк, мог уйти. Поэтому отбежав от Чемульпо, я подошёл к «Корейцу», Беляева уже вызвали, тот спал, и в рупор сообщил, что оставляю его за старшего. Передал координаты, куда идти, там стоять весь день, стараясь уходить в сторону от дымов на горизонте, несколько суток ожидать нашего возвращения. Координаты передал пакетом, на канлодку перебросили выброску, и по ней на канате передали пакет, в корзине. Беляев подтвердил приказ, и «Варяг», ускорившись до девятнадцати узлов, на пределе идти не было нужды, двинул в сторону Шанхая. Уже подсчитал, следующей ночью как раз будем на месте. Часа в два, может три ночи, если погода планы не нарушит.
Приказ отдан, ночью идём по прямой, днём от всех дымов шарахаться будем, это на старшем офицере, сейчас хоть узнал, кто это. Капитан второго ранга Степанов, Вениамин Васильевич. Список команды тот передал, так что изучил. А так всю ночь двигались в сторону Шанхая, я видел заманчивые цели, но решил не рисковать и не брать призы, пароходы под японским флагом, три шли в сторону Японии и один от неё. О нас тут пока не должны знать, пусть приход в Шанхай станет полной неожиданностью. На мостик я редко выходил, в каюте пребывал, корабли вели вахтенные офицеры, двое сменились за ночь. Я с помощью коптера поглядывал, что вокруг происходит. Как-то на горизонте пробежали два японских лёгких бронепалубника, шли от корейского пролива в сторону Артура, но они давно остались за кормой.
Под утро погода посвежела, ветер сильный, волны высокие, но «Варяг» – дальний разведчик, строили для этого, борта высокие, и крейсер легко справлялся с небольшим ненастьем. Даже особо и не качало, дым стелился за корму, корабль легко держал эти узлы, не снижая. Утром, после завтрака, я передал командование Степанову и отправился спать. На самом деле очень сильно хотелось, засыпал на ходу. Я ведь, как очнулся в этом теле, глаз не сомкнул, столько дел, но пока справлялся, можно и отдохнуть.