Одежды Кайана
Шрифт:
— Я регистрирую передачу речи, Амара, хочешь послушать?
Она улыбнулась. — Да. Очень интересно, что ОНИ могут сказать.
Но когда послышались принятые Аспаром голоса, сразу несколько, говорящие одновременно, ее улыбка сменилась на сердитую гримасу, которая становилась все глубже с каждой секундой. Голоса были визгливые, высокие, со странными инфлексиями. Язык, насколько она могла расслышать сквозь бормотание, не имел отношения к русскому или любому известному ей языку. Эстру с тревогой смотрел на нее:
— Ну, что они говорят?
Она покачала головой:
— Это
На платформе внезапно обозначился прилив активности. Несколько киборгов подпрыгнули к большому аппарату, установленному на ближней стороне прямоугольника. Машина была руками развернута в сторону «Каллана», последовала яркая вспышка.
Глухое жужжание сигнала информировало их, что «Каллан» подвергается нападению. На экране нельзя было понять, какого вида оружие применили на платформе. Но за первой последовали три быстрые вспышки.
Донесся голос капитана Уилса:
— Нужно принимать решение, Амара, — твердо сказал он. — Они стреляют ракетами. Электростатические экраны-дефлекторы пока что предотвращают попадания, но нельзя полагаться только на защиту. Мы или наносим ответный удар, или отступаем.
Амара закусила губу. Она понимала, что капитан Уилс обижен — ему явно дали несколько поверхностные данные о предстоящей миссии. «Каллан» был вооружен легко. Учитывая факт, что они будут вторгаться в кайанское пространство, была сделана попытка компенсировать недовооруженность чисто оборонными, неатакующими средствами, в виде электростатического экрана, фокусировавшегося на любом твердом теле и луче частиц и отводившем удар в сторону. Капитан не верил в эффективность этого средства, тем не менее, если речь шла о безопасности корабля, и потому проявлял известное беспокойство.
— Я хочу взять один из этих образцов живым, — сказала вдруг Амара. —Сделайте все необходимое, капитан.
— Справедливо.
Похоже, нападающие киборги были взбешены неудачей. Их пушка не смогла повредить «Каллану». Примерно половина их покинула платформу и роем помчалась к кораблю, влекомые специальными цилиндриками с пылающими отверстиями сопел. Они были оснащены ручным оружием: лучевые ружья, пулевые ружья без отдачи, большие шипастые молоты. Один киборг имел на спине трубу-пускатель для метания мортирных бомб. Автоматический дефлектор поймал запущенную бомбу в фокус и отшвырнул в открытый космос.
Тем временем «Каллан» приближался к космической платформе.
Энерголучи, сердито кипя, бессильно хлестали его броню. Пули, не замеченные дефлекторами, отскакивали прочь.
Корпус корабля раскидал киборгов, как труху. Какофония их воплей едва не оглушила Амару и Эстру: высокие, пронзительные, полные ненависти звуки. Из корабля выхлестнулся захват — щупальцем обвился вокруг одного киборга, потащил в корабль.
Амара удовлетворенно хмыкнула:
— Это то, что нам нужно, капитан. Теперь, думаю, можно уходить.
— Хорошо.
Сцена на экране начала удаляться. Плот и его команда исчезли в бесконечной пустоте.
Амара тут же переключилась на воздушный шлюз. Команде шлюза приходилось в этот момент нелегко. Несмотря на то,
— Гмм, интересно, — пробормотала Амара. — И киборг, и скафандроид —оба реагируют на уровне варваров. На незнакомое реагируют со страхом и враждебностью. Несоответствие — ведь само существование этих культур зависит от технологии, не так ли?
— Они не первые технологические варвары в истории, — меланхолически отметил Эстру.
— Да, конечно. И все же их враждебность может быть причиной их…
Необычные условия обитания. Быть может, они несут в себе подавленную групповую память о том, что когда-то они были людьми. Воспоминание это содержит травму: вина, память о самоуродстве. Появление корабля из другой системы может стимулировать это воспоминание — подсознательное, конечно, —и это находит выражение в бессмысленной враждебности.
— Возможно, хотя все это крайне проблематично.
Киборга наконец полностью разоружили и утихомирили. Его пристегнули к специальной доске, обездвижив все конечности. Теперь, когда минута тревоги миновала, шлюзовая команда могла спокойно сделать шаг назад и рассмотреть, что же они поймали. Добыча произвела впечатление устрашающее и отталкивающее.
Амара связалась с медсекцией:
— Как себя чувствует русский?
— Операция завершена, — сказал главный врач. — Поскольку вы всегда спешите, Амара, мы ему дали комбинацию психоделических средств, чтобы стереть из памяти все недавние воспоминания, несущие достаточный отрицательный заряд, чтобы вызвать кататонию. Можно сказать, что в каком-то смысле эффект кататонии заменен эффектом амнезии. Не самый лучший метод лечения психического расстройства, но… Мы ему также ввели возбуждающее, и, судя по данным активности мозга, он начал приходить в себя. Думаю, он будет функционировать нормально.
— Минуту, дайте мне разобраться. Он не будет помнить о том, что мы с ним делали?
— Память не будет вычеркнута полностью, но и полноты воспоминания тоже не будет. Возможно, очень смутно он что-то и вспомнит, словно припоминая сон. Но сказать точно, было это на самом деле или не было — он не сможет. Значения эти воспоминания играть для него не будут. Я подумал, что такой путь вам будет предпочтительнее, — сухо добавил врач. — Позднее мы могли бы восстановить память, постепенно, в контролируемых условиях.
— О! Отлично! Тогда мы сможем с ним поговорить о деле. — Она усмехнулась. — Поздравляю, доктор. Окольные методы мне никогда не были по душе.
Она постучала по столу кончиками пальцев, о чем-то раздумывая.
— Поместите его обратно в вакуумную камеру, хорошо?
— Он уже там — чтобы не прерывать последовательность его впечатлений. Камера — его последнее четкое воспоминание.
— Неплохо, неплохо, — пробормотала она. — Я позднее с вами свяжусь.
Как только доктор отключился, на экране появился представитель шлюзовой команды.