Один долгий вечер
Шрифт:
— Кого?
— Папочку. Он зарвался, надо напомнить ему, за кем будущее.
— Ты чё, сбрендил? Послал бы его…
— Он Таю оскорбил. И меня.
— Да на хрен его, бить что ли? Пошли и ты его, хоть и учишься на его бабки.
Олег твёрдо посмотрел на друга, его бледные щёки покраснели, а глаза, как всегда в волнении, мгновенно потемнели: — Он изнасиловал её, Дэн, он сделал больно моей жене. Я теперь не могу в чувство её привести — она как в ступоре.
Денис какое-то время молчал, открыв от удивления рот, потом опустил голову, глотнул ещё
Олег мрачно ухмыльнулся. — Этого мало. Я хочу участвовать в этом.
Денис покачал головой: — Подумай, Олег. Ты зря. Он тебя по миру пустит.
— Пошёл он, ничего не хочу знать о нём, сволочь.
— Как знаешь, а как же университет в Штатах? — прищурился Денис, будто из рукава вытащил козырную карту. Но Олег уже всё решил.
— Хочешь, поедешь вместо меня. Твой отец, по крайней мере, не пытался залезть на твою девчонку.
— Да-а, за это стоит к Фёдорову обратиться.
— Вот и обратись.
— А если он посадит тебя за нападение?
Олег мотнул головой, загадочно улыбнувшись, и Денису стало ясно, что Роторов давно всё обмозговал.
— Ты лучше скажи — твой папик развернулся? Смотрю, у вас в квартире многое изменилось.
— Ага, — как-то отрешённо ответил Дэн, всё ещё думая о просьбе друга, — дела в гору пошли. Да тут ещё… Жениться он собрался.
— Да? На ком? Молодец мужик, — легко рассмеялся Олег.
Денис скептически посмотрел на друга: — Я так не думаю. Она младше его на пятнадцать лет. Ей его деньги нужны.
На этот раз Олег распахнул в удивлении глаза. — Ничего себе. И кто она?
— Ты не знаешь, так себе, — небрежно махнул парень, поспешно допивая пиво.
— Она тебе случайно не нравится?
— Я, в отличие от твоего папаши, на женщину отца не кидаюсь, — с достоинством произнёс Денис, и Олег снова рассмеялся, немного натянуто.
— Да, пусть это будет тебе примером, какненадо поступать.
— Ладно тебе, давай я позвоню Фёдорову и договорюсь о встрече при тебе.
При сильной душевной боли недостаточно просто выговориться, иногда необходимо пережить, перетерпеть её. И когда уже пройдёт много времени, она перестанет казаться сильной. Это закон времени, жизни. Потому и говорят, что время — лечит.
Поначалу Тая не хотела что-либо рассказывать Даше, но как только увидела её, поняла — у настоящих подруг так не бывает. И в первый же час всё рассказала, заново переживая и плача.
Девушка выслушала её без особого удивления, потом призналась, что ждала какой-нибудь отчаянной гадости от отца Олега, так сильно он был зол на молодых любовников, которые осмелились узаконить отношения. И так как он, конечно, во всём винил её, то ничего удивительного, что решился подтолкнуть её к самоубийству.
Во второй её приезд Даша рассказала, что Миша снова хочет возобновить отношения, что прямо об этом ещё не говорил, но она стала подозрительно часто видеть его. Он появлялся в тех же местах, что и она, не проходит ни одного дня, чтобы они друг другу хотя бы не сказали привет или поговорили.
Тая
— Ты улетишь с Олегом? — с порога спросила Даша, когда навестила подругу в третий раз. Олег поехал в город снова по делам и за продуктами, потому что Тая готовила сама, отказавшись от услуг домработницы Роторовых, живших рядом во флигеле, ей не хотелось лишних глаз и ушей.
— Мы ещё не говорили об этом, — уклончиво произнесла девушка и налила Даше в стакан соку. Они сидели на просторной кухне, где Тая сейчас была полноправной хозяйкой.
— А ты знаешь, что Олег хочет устроить отцу месть? — тревогой горели глаза девушки. — Тебе он ничего не говорил?
Тая рассеянно села напротив Даши: — Нет. Не говорил.
— Он договорился с братьями Фёдоровыми, боксёрами и по совместительству любителями стрелок и разборок. Они ему устроят то, что он хочет. И если ты с ним не полетишь в США — тебе это дорого обойдётся потом.
— Он что, не понимает, чем это ему грозит? — будто не слышала её Тая.
— Тая, а тебе? Чем тебе грозит? Скажи ему — пусть подумает.
Девушка подняла голову и медленно вздохнула: — Нужно предотвратить это. Когда — ты не знаешь?
Даша пожала плечами: — Это всё, что сообщил мне Миша.
Тая нервно заходила по кухне и вдруг резко остановилась: — Сегодня он сказал, чтобы я тебе вызывала такси — он вернётся позже обычного… А почему — не объяснил, спешил… — большие грустные глаза девушки обратились на подругу: — Это сегодня, да? Позвони, пожалуйста, Мише, пусть подробно расскажет. Надо что-то делать.
Олег знал, что отец пока не хотел нанимать личного охранника, потому что это привлекло бы к нему лишнее внимание. Возникли бы логичные вопросы, зачем среднему бизнесмену личный охранник, хотя, судя по оборотистости его компании и заграничным поездкам, может быть и стоило бы об этом подумать.
Фёдоровы были очень напористыми молодыми людьми, и когда он этим здоровякам-близнецам описал ситуацию, они согласились помочь ему. Все знали и уважали Олега Роторова, но за такие вещи и посадить могли, а значит, не каждый бы согласился. Единственное, с чем они спорили — его участие в деле. Но без этого он не видел смысла вообще во всей затее, Антон Роторов ни за что бы не подумал, что это ответный плевок сына на оскорбление и боль Таи.
В пятницу отец часто заезжал ужинать в ресторан «Спенсер» и всегда то с друзьями, то с очередной пассией. Мать, конечно, знала об этом, но их личные отношения Олега не касались.
А вот когда дело касалось его личной жизни, то тут отец не имел права вмешиваться, а вмешался. И не просто — имел цель довести до самоубийства Таю.
Когда Антон Роторов ужинал в «Спенсере», то машину оставлял на стоянке у ресторана и домой ехал подпивший на такси… Или не домой. А утром в субботу ему пригоняли машину под окна дома. Он платил одному парню, работающему в «Спенсере» охранником.