Один континент
Шрифт:
прикрывались - верой или патриотизмом, чувством локтя или совестью у всех у них одна цель
– собственная выгода.
– И еще, ваша жизнь всецело и полностью зависит от моей.
Зря она это сказала. Это было трусливо и мелко. Карен корчит из себя лидера, а значит, не
должна сомневаться в них, она одним лишь видом должна источать угрозу и вселять в них
уверенность в себе.
– А если их там не будет?
Мужчины смотрят на нее, обступив со всех сторон.
ней и сделают все в лучшем виде, потому что сейчас они думают совершенно о другом. Не о ее
трусости и глупости. Их одолевает голод и нетерпение, но они спрашивают и дожидаются ее
разрешения.
– Тогда мы пойдем охотиться.
Она смотрит пустующее небо над своей головой.
– И я не стану просить вас поделиться со мной.
Глава 36
Все вышло куда быстрее и даже стремительнее, чем она предполагала.
Они добежали до конца острова, в рекордно быстрые сроки - можно сказать за считанные
секунды.
Она не любит не пирсы, ни городские набережные. На них всегда ветрено и холодно. Неуютно.
В прежние времена здесь воняло рыбой, тиной и немытыми телами.
Карен не любит ни лодки, ни яхты, ни катера, ни теплоходы. Они внушают ей страх.
Ей страшно оказаться на морском дне.
Карен совсем потерялась в тот миг. Она не думала, что придет в себя в таком ужасном месте
и не предполагала что люди Соломона решат сбросить их трупы в море.
Обернутая в простынь, с привязанным к ногам камнем, она оказалась на дне этого самого
океана, прямо у прогнивших свай, куда выбрасывали мусор, рыбью требуху и сливали
испражнения.
Это был ее персональный ад. Она не знала сколько пролежала, проболталась там среди...
Впрочем, это уже неважно, что плавало в той воде.
Люди Соломона не удосужились отплыть подальше, просто сбросили тела вниз и благополучно
забыли о них.
Ей никогда не выкинуть из памяти боли и удушливого чувства, жжения в груди от заполнившей
ее легкие, рот, нос и глаза горькой воды, что разъедала, мешала вдохнуть, давила и
удерживала на месте.
Она считала, что придет в себя незаметно, воскреснет в уже обновленном виде. По словам
Дерека всё должно было произойти именно так, а не иначе.
То была лишь сказочка, только слова веселящегося, вусмерть пьяного вампира.
Когда она стала подозревать его? В честь чего решила, что он не совсем обычный человек?
Когда узнала правду?
Все произошло совершенно случайно.
Дерек пригласил ее в кино на “Носферату. Симфония ужаса”. Фильм
Европе, навел там много шума, заставил людей говорить о себе.
Она обрадовалась, тут же побежала искать наряд для выхода. Ей хотелось быть неповторимой и
сногсшибательной, чтобы оглядывались, гадали, фотографировали и спрашивали “кто она
такая?”.
Карен, как сейчас помнила, как они сидели в зале, среди всей этой насмерть перепуганной
публики, что трепетала и ужасалась стоило в кадре появиться графу Орлоку, а Дерек...
Она никогда не видела его таким, как в тот день. Он был весел, пьян и говорил, что безумно
одинок.
Карен тогда жутко смущалась его поведения. Ей было стыдно, но она держала лицо. Старалась
быть леди от мозга костей до кончиков пальцев. Она рассчитывала совсем на другое, когда
собиралась в кино, а в итоге чуть не сбежала из кинотеатра.
Смешно. Сейчас бы она повела себя точно также. Была бы весела и пьяна, потому что ей было
бы плевать что о ней подумают другие.
Ее мужчина смеялся и спрашивал, а похож ли он на этого Орлока? Его глаза светились тогда.
До этого наверное тоже, но она то ли не придавала этому значения, то ли думала, что ей все
показалось.
Дерек Хенкер не рассказал ей всей правды потому что и не думал делать ее бессмертной.
Карен тогда спросила его почему он не сделает ее такой? Это ведь так просто и он уже
никогда не будет одинок.
“Тебе незачем быть такой. Ты еще можешь измениться и будешь делать это. У тебя есть мечты
и желания, ты придумываешь, как достичь целей. Ты весьма изобретальна, честолюбива и
коварна. Мне нравится в тебе это. Если ты станешь такой, как я, тебе уже не нужно будет
ничего. Ты просто станешь брать все, что ты захочешь. Будешь видеть легкие пути. Только
один путь.”
“Но ты ведь не такой! Ты совершенно другой!”
Он тогда так грустно усмехнулся, а потом проговорил бесцветным голосом.
“Нет, Карен. Я именно такой, со всеми недостатками возведенными в абсолют."
Карен рассчитывала на силу, бледность и бессмертие. Таким был Дерек. Он не был похож на
Орлока и на Дракулу, каким его описал Стокер, но отчего-то Дерек прицепился к этим
персонажам. Может он был знаком с писателем?
“Ты моя Карен. Мой мерцающий свет. Тебе не нужно всего этого.”
Это он так считал, а она решила совсем другое. Человеческая жизнь вдруг стала казаться ей
чертовски короткой. Она все чаще разглядывала себя в зеркале, разыскивая морщины и
приподнимая опускающиеся уголки губ.