Один любимый на двоих
Шрифт:
Нo оказалось все гораздо хуже, чем предполагала. Оказавшись дома, по привычке щелканула пультом от телевизора и испытала настоящий шок. На экране красовался... Шурик! По-прежнему с бородой и в дурацкой шляпе. Шустрые журналисты и репортеры запечатлели момент доставки “душегуба” в отделение. В мгновение ока мой друг стал... звездой криминальных новостей! Утешало лишь то, что Царь все еще в маскараде и признать в нем известного в городе врача трудно. Я очень надеялась, что репутация Царевых не пострадает,и в самое ближайшее время выяснится чудовищное недоразумение.
Хотелось
Достопочтенный Игнат Савельич при виде меня впал в ступор. Казалось, в этот раз его усы, вопреки все физическим законам, просто встали дыбом!
– Опять... Вы?! Да что же это такое, а? У меня и так сегодня денек, полный событий...
– В связи именно с этими событиями я к Вам и пожаловала. Игнат Савельич. Как.. свидетельница и... жертва!
– Что?! Ах, Боже ж ты мой! Как же я раньше не догадался. Мои парни про красотку, которую одномоментно застрелить и задушить пытались, все уши прожужжали. Естественно, это могли быть только Вы, Наталья Сергеевна! Получается, из-за Вас Юрка-то мой под пулю полез. Эх, так и знал, не доведет его влечение в Вам до хорошего.
– Я, конечно, виновата. но...
– Никаких “но”! Я бы лично таких, как Вы, изолировал от общества. Ну нет, всему городу она голову вскpужила. Мессалина местного разлива! Даже маньяк возле ее дома крутился! И душегуба окрутить успела, вертихвостка!
Я понимала: следователь ужаснo рассержен, переживает из-за Юры. Но он ведь при исполнении, оскорблять не имеет права! Я уже хотела возмутиться, но Игнат Савельич вдруг резко подобрел:
– Впрочем, за маньяка спасибо. Тут Вы, Наталья, молодец. Приманили гада!
Не хотелось лишать бравого полицейского ложки меда в бочке дегтя, но другого выхода у меня не было:
– Игнат Савельич, простите. Но это не маньяк.
– Как не маньяк?! Я фоторобoт сам составлял. Один в один. И душить он тебя хотел. Этому свидетельница нашлась. Пенсионерка Татьяна Петровна из шестой квартиры.
– Не маньяк! – упиралась я. – А Царь..
– Ага, – фыркнул Савельич. – Царь, всея Руси государь.
– Вы не так поняли. Не царь, конечно, а врач! Мой друг Александр Царев. Он сегодня у Вас уже был. Только в костюме акушера-гинеколога. Это позднее уже маньяком нарядился...
– Что?! Что?... Нарядился маньяком? Опять.. сексуальные игры?! А я-то размечтался...
Несчастный следователь схватился за сердце. Я уже испугалась: приступ. Но оказалось, что в нагрудном кармашке у Савельича припрятана маленькая фляжка.
– Лекарство! – пояснил полицейский и отхлебнул.
Я прекрасно понимала, что
– Будете? – протянул “лекарство” мне следователь.
– Буду, – ответила я и тоже отхлебнула.
Через пару минут и мне, и стражу порядка на самом деле полегчало. Мы были готовы к конструктивному диалогу.
– Рассказывайте, как все было. Почему Вас душили и пытались застрелить.
И я приступила к рассказу. Едва успела закончить, как дверь в кабинет распахнулась. На пороге стояли Клавдия Павловна и Катя....
ГЛАВА 17, В КОТОРОЙ РОДИТЕЛИ КАТИ ИСПЫТЫВАЮТ ШОК
Катя
Я открыла глаза и зажмурилась от неприятного искусственного света и режущей глаз белизны. Как будто в больнице. И тут же поняла: так и есть. Только комната более уютная и комфортная. Ах, да, я такие видела в центре Царевых. Воспоминая быстро возвращались. Во время обеда мне стало плохо. Закружилась голова, кровь.. Значит, все оказалось серьезно, раз я здесь.
– Она очнулась! – раздался совсем рядом радостный возглас. Голос такой родной и знакомый.
Мама?! Повернула гoлову, увидела родителей и Клавдию Павловну.
– Не oчнулась, а проснулась! – возмущенно прошептала госпожа Царева. – Мы ей прoсто снотворное вкололи.
– Ребенок, что с ним? – еле слышно спросила я.
– Все в порядке с твоим малышом. Вовремя успели, – улыбнулась мама Шурика. – За что Римме спасибо. Это она сказала, что Лена тебе в сок таблетку бросила. Риммочка и название лекарства сообщила. Так что мы смогли моментально принять все необходимые меры. Можно сказать, что отделались легким испугом. Ни тебе, ни малышу ничего не грозит. Ну ладно, я оставлю вас ненадолго, подписи кое-какие поставлю.
Клавдия Павловна покинула палату. Я была безумно рада родителям. Улыбнулась и... увидела глаза мамы. В них были вопрос и укор одновременно. А папа не выдержал. Спросил напрямую:
– Что же ты такое скрыла от нас дочь, а? Что бабушкой и дедушкой станем. Мы только в город въехали. Стали тебе звoнить, а с твоего телефона эта добрая женщина, Клавдия, отвечает. Говорит, что ты в больнице, угроза плоду... Мы с матерью чуть с ума не сошли!
– Я хотела сказать, пап. Сегодня. Простите...
Папа замялся, но все же собрался с духом и спросил то, что их с мамой, волновало, наверное, больше всего:
– Так выходит, и парень у тебя есть, дочь?
– Есть!
В этот момент я почему-то была уверена, что мы с Шуриком обязательно будем вместе. Навсегда. Глаза мамы горели от любопытства:
– А кто он, Катюш? Ты нам его покажешь?
– Ой. Так вот он! – воскликнула я и показала пальцем в сторону телевизора.
Там как раз начались криминальные новости, и я увидела... Шурика. С бородой и в дурацкой шляпе. Его, бедного, вели в наручниках! Что случилось? Я схватила пульт, сделала громкость. Милая девушка-корреспондент затараторила: