Один неловкий момент
Шрифт:
Марина тоже была настоящей болтушкой. Она делала мне причёску, макияж и всё это время что-то говорила. Её было приятно слушать, хотя иногда она терялась в мыслях и могла сказать с темы на тему. Вот она рассказывала про прошлое лето, вот уже переключилась на какую-то историю с Артёмом, вот опять на лето, родители, подруги и так далее. Когда Марина уже почти заканчивала макияж, она рассказывала про свою подругу, но неожиданно переключилась на Артёма.
— Он не такой, как про него говорят, — серьёзно сказала она. И это было странно, потому что до этого все истории были про какие-то
— Эм, ну…
— Не парься, говори, как есть.
— Что он бабник, каждый день с новой девушкой, что он тусовщик и разгельдяй.
— Да, да, да, — кивнула Марина и явно разозлилась. Не стоило мне так про её друга. — Многие так сильно любят осуждать и лезть куда не надо. Безответственный тусовщик. Да Тёмка самый ответственный из всех кого я знаю. Что с того, что он общительный и любит проводить время с друзьями? Бабник, казанова, кобель. Да не меняет он столько девушек! Да, он встречается с девушками, что в этом такого? Да, иногда его отношения всего на одну ночь, что в этом такого? Он никого не обманывает, никому не говорит о большой любви. Он честен с девушками. А все так относятся к нему…
— Все относятся к нему хорошо. — Да, если учесть, что чуть больше месяца назад я не переваривала Артёма и мне становилась плохо, когда мы сидели вместе в одной аудитории. — Просто… есть те, кто еще не знают его. — Я не знала. Но почему-то судила. Думала, что имею право судить человека по неподтверждённым фактам.
— Между прочем, Артём уже больше года влюблён в одну девушку. — Как бы между словом сказала Марина. — Просто она… не обращает на него внимания. А он сказал, что даже не знает, как ему завоевать эту гордую недотрогу.
Всё внутри меня, будто провалилось. Я не должна была ревновать или переживать, ведь Артём не принадлежал мне. Он был свободным парнем, которому мог нравиться кто угодно. Но до этой секунды у меня в голове была иллюзия того, что когда-нибудь я могла заинтересовать Артёма. А сейчас, когда я узнала, что Артёму кто-то нравился уже больше года, что он пытался её добиться, а она отказывала… у меня нет шансов.
— С тобой всё хорошо? Тебе не нравится? — Обеспокоенно спросила Марина.
— Что? Нет, нет, это просто… прекрасно.
И да, Марина была достаточно талантливой. Я не считала себя красоткой, но знала, что моя внешность не была идеальной. Слишком круглое лицо, слишком курносый нос, тонкие губы. Мне многое в себе не нравилось. Но Марина смогла сделать из меня настоящую красотку с пышными идеальными локонами, прекрасными подведёнными глазами, аккуратными губами. Да, Марина была настоящей волшебницей.
— Девочки, — постучал Артём. — Я заказал пиццу, не хотите перекусить? У нас еще больше двух часов до выхода.
— Два часа? Почему ты раньше не сказал? — Закричала Марина. — Я же не успею собраться! У тебя есть фен? Мне срочно нужен фен!
Марина начала быстро перемещаться по моей комнате. Она собирала косметику, которой красила меня, доставала какие-то муссы и лаки для волос, суетилась, причитала, ругала себя, давала какие-то советы мне. Я не могла перестать улыбаться, пока смотрела на неё.
Прежде чем зайти на кухню, я бросила на себя взгляд в зеркало в коридоре. Я не хотела стать влюблённой дурочкой, которой важно одобрение парня. Я нравилась себе. Я никогда не была такой красивой, никогда еще мне не было так приятно смотреть на себя в зеркало. Да, я не была уродкой, но я знала, что у меня были недостатки. И первый раз в моей жизни я не обращала на них внимания, а была сосредоточена на всём хорошем в своей внешности.
Но, чёрт возьми, мне так хотелось, чтобы и Артём увидел это. И заметил, какая я красивая.
— Ты же не против грибов? — Спросил Артём, когда я зашла на кухню. — Марина их ненавидит, так что я заказал ей без грибов, но я не додумался спросить, что ты любишь. А как ты к ананасам относишься? — Артём повернулся ко мне с улыбкой, но замер с открытым ртом.
— Что? — Тихо спросила я, потому что меня напрягало то, как внимательно он на меня смотрит. Так и хотелось спросить, что у меня что-то не так?
— Вау! — Лишь прошептал Артём, а я покраснела и отвернулась.
— Да ну тебя! — Я села рядом с ним и потянулась за куском Гавайской пиццы.
— Да нет, серьёзно, ты очень красивая, — сказал Артём. Я покачала головой, делай вид, что мне плевать. Но внутри разлилось приятное тепло. Всё-таки комплименты приятно получать. Как бы сильно мы не внушали себе, что нам плевать на мнение других, каждому приятно получить одобрение и похвалу общества. — Ты не строишь из себя что-то.
— Что, прости?
— Вчера мы говорили о том, что в тебе может понравиться, — сказал Артём. Странно, мне почему-то казалось, что мы будем делать вид, что вчерашней истерики не было. Что мы сосредоточимся лишь на Маше и моей дружбе с ней. А всё остальное будет забыто, как страшный сон. — Ты сейчас не пытаешься строить из себя заносчивую леди. Ты простая девушка. И ешь, как самая простая девушка, — улыбнулся Артём и протянул руку, чтобы вытереть соус с моего подбородка. — Марина всегда пытается строить из себя принцессу. Словно я не помню, как она в третьем классе упала в лужу, когда мы гуляли. Или как вылила мне на голову суп в пять лет, потому что не хотела есть. Ты не пытаешь строить из себя того, кем не являешься. Ты Вика. Просто Вика. И ты прекрасна.
И вот опять. Артём не сделал чего-то сверхъестественного. Не сказал чего-то особенного. Но моё сердце было готово замереть. Я не знала, что сказать или что сделать. Потому что весь мой мир сейчас был сосредоточен на Артёме. На его глазах, губах, на этой очаровательной улыбке, из-за которой я сама хотела улыбнуться. И я была готова поцеловать его. Мне так резко стало плевать на всё, на весь чёртов мир. Значение имел только он. Он и я.
— Я надеюсь, вы не съели всю Гавайскую, — закричала Марина из коридора, пока неслась из моей комнаты в ванную. И всё! Момент был упущен. Я сразу же отстранилась от Артёма и снова взялась за несчастный кусок пиццы.