Один процент тебя

Мишель Гросс

— Они у меня в машине всю неделю. Не удавалось встретить тебя до сих пор.

Она быстро взглянула на меня.

— Можно мне их взять? Пожалуйста?

Я вздохнула и наконец кивнула.

— Что нужно сказать?

— Спасибо.

Она просияла, глядя на него. Дети были такими бесхитростными.

— Тебе не нужно было этого делать, — сказала я ему.

В пакете, который он ей дал, я разглядел гораздо больше, чем один пакет чипсов.

Он пожал плечами, быстро окинув меня взглядом.

—

Ты медсестра? — спросил он.

— Сертифицированный помощник медсестры, — ответила я и быстро добавила: — Но в следующем месяце я заканчиваю школу медсестер.

Мне не нужно было говорить ему об этом. Почему я чувствовала необходимость сделать это?

Он кивнул, засунув руки в передние карманы. Я бросила пустую бутылочку Элая в открытую дверь машины и перекинула его через плечо, похлопав по спинке. Подойдя ближе, Элайджа сверху вниз посмотрел на нас с Элаем.

— Что? — Нервно спросила я, притопывая левой ногой.

— У тебя что-то на рубашке.

Он нахмурился, глядя на... Я проследила за его взглядом до своей груди.

— Твои сиськи протекают! — закричала Люси, оповещая об этом весь мир.

— Боже, благослови Америку! — пробормотала я.

Молоко просочилось сквозь прокладки и бюстгальтер на мою одежду.

Я посмотрела в верх и увидела, что его глаза расширились.

— О, это... — Он замолчал и указал рукой на мою грудь. — Это нормально? Так и должно быть?

Он выглядел изумленным. Можно подумать, я сказала ему, что побывала в космосе.

— Это происходит каждый раз, когда малыш плачет.

Почему моя дочь почувствовала необходимость рассказать кому-то об этом? Она была слишком болтлива!

— Это нормально, когда ребенок плачет или сыт. Но скоро это должно прекратиться, — быстро добавила я к словам Люси, тело напряглось, а по щекам разлилось тепло. — Разве нормально, что взрослые мужчины задают такие странные вопросы? Ты из тех, кого оскорбляет вид женщины, кормящей грудью на публике?

— Что? — Его взгляд переместился с моей груди на голову Элая, затем вверх на мое лицо. Элайджа отстранился. Должно быть, он заметил мое смущение. — Нет. Черт. Вау. Я всегда выставляю себя... дерьмо! — Он снова уставился на мою грудь, отведя взгляд сказал: — Извини.

— Все в порядке! — сказала я и закрыла глаза, пытаясь избежать смущение, которое мы оба испытывали. Я вздохнула и перевела взгляд на Элайджи. — Знаю, что это странно для людей, у которых нет детей, особенно для парней... — Он медленно поднял глаза. Теперь уже я отвела взгляд. — У нас все хорошо, понимаешь? Инцидент с чипсами забыт. Тебе больше не обязательно баловать ее.

Я жестом указала на пакет и продолжила поглаживать спину Элая.

— Все в порядке?

Его глаза метнулись к Люси в поисках подтверждения.

— Я готова получать чипсы каждую неделю, —

заявила она.

Я прикусила щеку изнутри, чтобы не улыбнуться. Я была готова поправить ее, когда он ответил с ухмылкой.

— Ты беспощадна, малышка. Сколько недель мне придется это делать, прежде чем заслужу твое прощение?

— Пять! — Она вытянула пять пальцев и направила их к нему. — И я не малышка. Меня зовут Люси. Повторяй за мной. Лю-си. Люси!

— Я перестану называть тебя малышкой, когда ты перестанешь называть меня демонопоклонником.

Люси закатила глаза.

— Я знаю, что тебя зовут Элайджа.

— Ладно, решено, — сказал он. — Люси.

Она хихикнула, и он взглянул на меня. Я сразу перестала улыбаться.

— Нам нужно поторопиться, —сказала я Люси, чтобы Элайджа знал. — Я опаздываю на работу.

Он отступил ещё на шаг, пригвоздив меня к месту взглядом, который я никак не могла расшифровать. Я считала его грубияном, но теперь он снова стал для меня загадкой. Я не могла ему нравиться. Это очевидно. Единственное, что я могла предположить, — это угрызения совести.

Я обошла открытую дверь своей машины и положила Элая в автокресло. Он издал глубокий вздох.

— Иди сюда, Люси.

Элайджа все еще стоял и смотрел на нас, когда я взяла ее за руку и повела вокруг машины.

— Не забудь о моих чипсах, — сказала она ему.

— Не забуду. — Его голос был слегка задумчивым. Пристегнув ее, я закрыла дверь и снова обошла вокруг. — Ладно, до встречи.

Он вскинул руку.

Я судорожно сжимала руки, но в конце концов подняла и помахала.

— Ладно. Пока.

— Увидимся.

Увидимся.

Ему нужно перестать так говорить.

Глава одиннадцатая

Элайджа

На ней это выглядело неестественно. Я рассеянно потер подбородок, разглядывая картину в раме, которую недавно повесил в салоне. Рисунок был без цвета, за исключением красных капель, стекающих изо рта и подбородка рогатого демона, когда он пировал обнаженной женщиной, из сосков которой сочилась жидкость. Я нарисовал его склоненным над женщиной. Больше на рисунке ничего не было, окружающий пейзаж сливался с различными оттенками серого и черного.

— Элайджа.

Она... Ребенок... Грудь. Она кормила грудью...

— Элайджа.

Не обращая внимания на Венди, я пробормотал в оцепенении.

— Ну... тело мамы отличается от тела обычной женщины.

— А? — пробормотал Лэнс.

В конце концов я отвернулся от картины, точнее, от нарисованных голых сисек, которые были слишком большими для ее тела. Я особо не задумывался, почему нарисовал их такими большими. Брови Венди почти достигли линии волос, когда она уставилась на меня.