Один страшный день
Шрифт:
Павлик. Не серый волк, а бабушка.
Даша (топает ногой). Я к маме хочу!
Ваня (отирает пот со лба). Ладно! Не хотите сказки слушать — давайте в игрушки играть. Игрушки есть?
Павлик. Нету игрушек. Одни велосипеды.
Даша. Я к маме хочу! Я к маме хочу!
Ваня (весело). Во! А у меня есть игрушка! (Развязывает рюкзак и достает мопса-копилку.) Глядите, какой хороший! Гав! Гав!
Малыши
Павлик (басом). У, гадость какая!
Даша. Уходи! Он противный. Я его боюсь.
Ваня (подумав). Противный! Да? Противный? А может, это волшебная собака! А хотите, я вам сейчас фокус-мокус покажу! (Подходит с мопсом к батарее центрального отопления.) Глядите! Энэ-бэнэ-Карабас! (Ударяет мопсом о батарею. Копилка разбивается, и из нее со звоном сыплются монеты.) Во! Видали! А вы говорили — противный! (Садится на корточки и собирает монеты.)
Малыши присоединяются к нему.
Павлик. Они чего… они внутри у него были?
Ваня. Конечно, внутри, не снаружи ведь!
Павлик. Это ты их туда засунул?
Ваня. Ничего я не засовывал. Я просто сказал волшебное слово: «Энэ-бэнэ-Карабас» — монеты там и появились.
Павлик. Обманываешь ты все!
Ваня. Хочешь верь, хочешь не верь.
Даша. Мороженого купим.
Ваня (дает ребятам по монете). Нате вам на мороженое.
Даша. Я хочу три порции мороженого!
Павлик. Десять порций! Мы десять порций купим!
Ваня (кладет монеты в карман). Дудки! У нас с Севой денег и так немного. (Оглядывается.) Теперь еще этот мусор надо убирать. (Берет щетку, совок и начинает собирать осколки.)
Павлик что-то шепчет Даше, и оба уходят в комнату. Здесь, на письменном столе, стоит гипсовый бюст Вольтера, на туалете перед зеркалом старинная фарфоровая статуэтка. Малыши снова шепчутся, поглядывая на Вольтера. Павлик берет бюст и подходит к батарее центрального отопления.
Павлик (громко). Энэ-бэнэ-Карабас! (Бьет скульптурой о батарею, но бюст не разбивается.) Крепкий!
Ваня прервал уборку, прислушивается.
Энэ-бэнэ-Карабас! (Бюст разбивается.)
Ваня бросается в комнату.
Ваня. Эй! Вы что, спятили?
Павлик. Ты все нам наврал!
Ваня. Наврал не наврал, а вы давайте эти штучки бросьте! Это вам…
Раздается звонок. Ваня бежит в кухню, открывает дверь. Входит дворник.
Дворник. Ну как, нашли Галину Васильевну?
За спиной дворника появляется Сева. Он тяжело дышит.
Сева. Нашли.
Дворник (оборачивается).
Сева. В поход уехала.
Дворник. Как это такое «в поход»! А малыши?
Сева. Отряд поручил нам над малышами шефствовать.
Дворник. Что-о?
У Вани челюсть отвисает от изумления. Сева подмигивает ему. Тот ничего не понимает.
Сева (дворнику). Ничего особенного! Чтобы не срывался поход, все решили, что Галина Васильевна поедет, а мы останемся и будем шефствовать над малышами.
Дворник. Ну и Галина Васильевна! Вот это тетушка, называется! Родных племянников на мальчишек кинуть! Да как же ты-то согласился?
Сева. Ничего не поделаешь! Уж лучше мы пострадаем, чем весь отряд.
Дворник. Да нешто вы справитесь?
Сева. Ничего тут такого нет. Мы уже сколько раз шефствовали, даже по целому месяцу. Вот спросите его. Да, Иван? (Моргает Ване.)
Ваня (ничего не понимая). Я?.. Мы… Ага!.. Нам это раз плюнуть… шефствовать.
Дворник (долго смотрит на ребят). Ну-у… про таких сознательных я только по радио слышала, а своими глазами первый раз вижу. (Пауза.) Что ж! Счастливо вам! Я наведываться буду. Ну и сознательные! Ишь какие сознательные! (Уходит.)
Ваня (в полном смятении). Севк!.. Да ты… ты взаправду?
Сева. Конечно, я все наврал! (С увлечением.) Слушай, как было! Лечу я на такси. Я шоферу сказал, в чем дело, и он знаешь какую скорость держал? Не меньше восьмидесяти! Чуть красный свет не проехал!
Ваня. Да ну тебя с твоим красным светом! Ты о деле говори!
Сева. Хорошо! О деле. У лодочной станции шофер тормозит, я почти на ходу выскакиваю, бегу. Наши грузятся. Увидели меня и, наверное, подумали, что я в поход проситься буду. Все как сразу набросятся! Галина Васильевна (подражая): «Козлов! Неужели тебя опять домой провожать!» Тут Лидка подбегает: «Севка, как тебе не стыдно! Вчера поход сорвал, хочешь и сегодня сорвать?» И тогда я знаешь что ответил? Холодно так, спокойно: «Есть! На этот раз не сорвется поход!» Повернулся, размеренным шагом дошел до такси, у всех на глазах сел в машину — и назад! Девяносто копеек выбило.
Ваня. Севк!.. Да ты… ты спятил?
Сева. Ничего не спятил! Я просто знаешь что решил? Пусть они путешествуют, пусть думают про нас что угодно! Когда-нибудь они узнают, что мы для них сделали! Когда-нибудь поймут, кто не дал сорваться походу!
Ваня. Значит, все ребята — в поход, а мы с этими мальцами будем нянчиться?
Сева. Ну и что ж! Понянчимся! А зато, ты пойми, как нам все будут благодарны!
Ваня (передразнивает). «Пойми»! «Пойми»! А ты знаешь, какие они? (Кивает на дверь комнаты.) Я с ними только двадцать минут провел, а у меня уже голова гудит.