Один удар

Куприянова Мира-Мария

— Как бы я посмела? Всего лишь, что Вы кондитер-любитель, — не могла перестать злословить я, мысленно отвешивая себе подзатыльники. Дура! Это ведь король! Он и казнить может.Ощущение, что я с головой рассорилась вчера в пух и прах!

Монарха, очевидно, посетили примерно такие же мысли. Потому, помолчав для проформы пару минут и тщательно продышавшись, Киран вернул-таки себе спокойное дыхание и снова ровно произнес, явно не желая спорить с умственно ущербной особой с утра пораньше:

— Итак, если Вам уже лучше, то не могли

бы Вы открыть глаза?

— Зачем? — буркнула я, устраиваясь на кровати поудобнее и скрещивая руки на груди.

— Хотя бы затем, что неприлично разговаривать с королем игнорируя его взгляд — холодно пояснил мужчина.

— Как сказать — вздохнула я — Если я открою глаза, то смогу воочию убедиться, что, будучи в постели и не одета, принимаю постороннего мужчину. Какой позор! Это же неприлично!

И я замерла в ожидании ответного комментария.

У короля, кажется, тем временем произошла ломка сознания. Судя по возмущенному пыхтению, в голове монарха как раз показательно прокрутился ремейк на тему «Табор уходит в небо». И прекрасная картина никак не вязалась с образом поборницы морали, который я так старательно пропагандировала этим утром.

— Вы… — начал было Киран, но тут же умолк, начиная понимать, что диалог в нашем случае бесперспективен. Уж что — что, а ответный аргумент я найду в любом состоянии. В тишине раздался глубокий, недобрый вздох, а затем уставший от глупых разговоров король просто безапелляционно приказал — Откройте глаза. Сейчас.

В этом ровном голосе не было и намека на громкие нотки. Однако одного слова хватило, чтобы все мое существо задрожало, признавая главенство невидимого собеседника. Его власть, мощь и неопровержимую силу, не поддающуюся сомнению.

Я сдавленно сглотнула, и не смея более шутить резко открыла глаза.

Чтобы миг спустя сдавленно ахнуть от удивления и попытаться повыше натянуть на грудь непозволительно сползшее покрывало.

Я было не в своей комнате!

Скажу больше — я вообще не в комнате была! У меня язык бы не повернулся назвать эти покои плебейским словом «комната».

Роскошь и богатство, вот что отличало место, в котором я соизволила проснуться на огромной, не иначе как четырехспальной кровати, под тяжелым, лимонно — янтарным балдахином.

Огромная спальня в солнечно-желтых тонах тонула в мягких утренних лучах, словно пронизанная паутинками света. Шелковые обои на стенах, вычурная лепнина, изящная мебель… Высокие окна открывали утонченную панораму на пышный зеленый сад. А в приоткрытую дверь я видела небольшой будуар и выложенную молочным мрамором ванную комнату. И я бы с таким удовольствием сейчас этой самой ванной воспользовалась!

Вот только прямо напротив меня, в удобном массивном кресле, свободно откинувшись на спинку восседал сам Киран Четвертый и со странным, плохо читаемым выражением на своем красивом, породистом лице внимательно смотрел на меня.

Я тихо пискнула и снова безрезультатно попыталась

подтянуть нечеловечески тяжелое одеяло на совершенно прозрачный тончайший шелк чужой ночной сорочки, в которую оказалась облечена чьими-то не в меру заботливыми руками.

Искренне надеюсь, что руки были не настолько наглыми, чтобы не быть женскими. Иначе… В общем, об альтернативах думать не хотелось. Потому что, как показала практика, где-то в пространственно-временном тоннеле я, очевидно, потеряла не только надежду на возвращение реальный мир, но и опыт прожитых годов, стрессоустойчивость и адекватность. Иначе я вчерашний экспромт объяснить все равно не могу.

Мамочки… как же стыдно! Причем уже за столько всего одновременно…

И я внезапно сильно покраснела, радуя гадко улыбнувшегося короля пунцовым цветом своих щек.

— Как… как давно Вы здесь? — все еще сиплым голосом, зачем-то спросила я.

— С рассвета, — не лишив меня ответа, кивнул король.

Я кинула задумчивый взгляд в окно и, оценив расположение солнца в зените, удивленно приподняла брови:

— Не спалось? — холодно уточнила я, все-таки подтягивая краешек одеяла так, чтобы чуть прикрыть пошло торчащие верхушки груди.

— Разве я мог уснуть… после такого? — и гадское величество многозначительно и показательно удостоило взглядом мою излишне привлекающую к себе внимание плоть.

— А нечего было смотреть, — покраснев в совершенно невозможный оттенок малинового, прошипела я.

— Как? Если мне так активно это демонстрировали! Принудительно, я бы сказал. Фактически, плюнули мне это в лицо! — и Киран слегка облизнул губу, склонив голову к плечу, словно стараясь оценить увлекший его предмет с нового ракурса.

— Да… да… Да что Вы врете! — не выдержала наконец я, от возмущения упустив края тяжелого одеяла, которое не приминуло тут же подло сползти почти к самому полу — Я вообще спала!

— Спали?! — преувеличенно удивился монарх, поднимая ко мне хитрый взгляд — Я про Ваш незабываемый танец, вообще-то. А Вы сейчас о чем подумали?

— А… я… — и цвет моих щек определенно стал вишневым — О том же, естественно…

— Естественно, — очень серьезно согласился король — Я люблю, знаете ли, когда… естественно — И взгляд мужчины снова пополз вниз.

— Прекратите… немедленно! — в отчаянии пискнула я, прекращая бороться с вражеским одеялом и просто уже скрещивая на груди руки.

— Да-да, леди Лея… Как я Вас понимаю! — закивал головой Киран — Я вчера тоже, помню, просил прекратить… Помните? Прямо как Вы сейчас.

Вместо ответа я лишь застонала, закрывая глаза и прикусывая губу. Вот если от стыда реально можно было бы умереть, то, пожалуй, я прямо сейчас бы и скончалась.

— И знаете какая мысль посетила меня, покуда я встречал здесь рассвет, карауля Ваш сон? — неожиданно уточнил мужчина — Знаете? Нет? Ага… я подумал, что у нас с Вами, оказывается, много общего.