Один в джунглях. Приключения в лесах Британской Гвианы и Бразилии
Шрифт:
Мы начали спускаться по крутой тропке. Небо к этому времени потемнело еще больше, и косые струи дождя, словно острые иглы, хлестали по нашим лицам.
13. Катастрофа
С востока на запад на многие мили непрерывно тянулось ущелье. Его нельзя было обойти. Оставалось только перебраться через него по одному из поваленных деревьев, которые образовали нечто вроде мостов, правда очень ненадежных. Ширина ущелья не превышала в некоторых местах тридцати футов и нигде не была больше ста футов. Но ущелье обрывалось почти отвесно, и внизу, на глубине тысячи
Мы выбрали самое широкое бревно в наиболее узком месте ущелья — огромный ствол моры диаметром около восьми футов. Но когда я с опасением ступил по нему несколько шагов, мне уже не казалось, что мы сделали хороший выбор. Мокрая кора на стволе расслоилась и отстала, она крошилась у меня под ногами, обнажая скользкую гниль. Посередине ствола тянулся какой-то выступ, который я сначала не заметил под корой. Обнаженные участки были очень скользкими и опасными, так что я осторожно вернулся назад и разулся. Это был первый случай, когда обувь оказалась помехой.
На плечах у меня был тяжелый тюк, винтовка и всякое другое имущество, так что потребовалось собрать все свое хладнокровие, чтобы пойти по бревну вслед за Чарли, и мне пришлось пережить несколько ужасных мгновений, прежде чем мы перебрались на другую сторону. Теперь перед нами подымалась плотная стена джунглей высотой в двести футов — самый густой и мрачный барьер из всех, какие я до сих пор видел. В могучем великолепии стояли огромные чешуйчатые гринхарты, красновато-коричневые уаллабы, пурпурен, гигантские моры с корнями-подпорками, врастающими в ствол. Сильвербалли, суари, симири, кастанья и десятки других, менее известных деревьев изо всех сил старались вырваться к свету из крепких объятий цветущих лиан. А между деревьями над самой землей тоже был сплошной лабиринт ползучих и стелющихся растений. Некоторые из них были тонкие, как усики, другие толще, чем те молодые деревца, которые они душили.
Были тут и какие-то удивительные деревья, напоминающие мангры, с такими же причудливыми, воздушными корнями. Но если у мангров корни кривые и твердые, то у этих деревьев они были не толще цветочного стебелька… Мхи и паразиты плотно усеяли пестрые ветви, а среди хаоса ползучих растений между деревьями буйно росли адиантумы — роскошные папоротники с вполне невинными на вид листьями, заканчивающимися острыми колючками. Я понял, что нам придется порядочно попотеть и потерять уйму драгоценного времени, чтобы пробиться через эту чащу.
Вокруг пальм, покрытых мхом, росли какие-то кусты с острыми, как иглы, колючками до четырех дюймов в длину, а с деревьев свисали лианы с изогнутыми шипами, которые рвали тело, словно зубья пилы. Когда мы шли по опушке этих зарослей, по одежде и голому телу хлестала острая, как лезвие бритвы, трава. Не видно было ни тропы, ни даже следов каких-нибудь животных. Мы преодолели около мили, прежде чем появился какой-то намек на просвет. Деревья поредели, но подлесок был все таким же густым. Мы начали прорубаться сквозь него и, насколько я мог судить, к полудню продвинулись примерно футов на пятьдесят. Да, пятьдесят футов за два часа или даже больше…
Это была адская работа. Да еще на каждом шагу нас подстерегали всякие неожиданности. Тонкие молодые деревца дюйм или два толщиной тупили лезвие мачете. От этой рубки перенапрягались все мускулы
Он все время повторял, что полоса этих непроходимых зарослей неширока и что Мапуэра уже где-то совсем рядом. Но мы прорубались сквозь этот ад целую вечность, а впереди не было никакого просвета. Вдруг я поскользнулся и свалился в какую-то неглубокую ложбину, оказавшись по колено в затхлой воде среди целого леса папоротников. Прорубаться сквозь них было легче, чем карабкаться наверх. Я отправился по этому извилистому руслу и вскоре неожиданно вышел к краю чаши. В просветах между деревьями я увидел свинцовое небо, и в лицо мне подул легкий ветерок. Там, где лесная чаща редела, начинались густые заросли камыша и тростника. Их сине-зеленые верхушки мягко колыхались на фоне хмурого неба.
Здесь начинались болота, но двигаться было сравнительно легко. Мы совсем не видели, куда идем, и должны были определить направление. Прорубив в тростниках широкий проход, мы старались выйти из низины на более высокий участок и вскоре добрались до твердого грунта. Тростник здесь рос отдельными пучками во влажных понижениях, и теперь сквозь треск стеблей, ломавшихся под нашими ногами, я уже мог различать громкие голоса птиц. Когда мы вышли на широкое открытое пространство, все вокруг загудело от хлопанья бесчисленных крыльев, и серое небо совсем потемнело, когда в воздух поднялись тысячи птиц.
Такого количества птиц я еще никогда не видел. Тускло поблескивала цепочка небольших озер, а дальше, всего в какой-нибудь миле отсюда, кипел вздувшийся, покрытый пеной бурый поток — это была Мапуэра. Когда мы двинулись через это пространство, птичий гомон стал еще оглушительнее. Дикие утки и бакланы тучами взмывали вверх, а затем низко проносились над поблескивающей, влажной землей. Из заросших камышом озерков с хриплыми криками подымались тысячи аистов и кружились в небе, словно снежные хлопья и розовые пушинки, которые гонит ветер. Шум крыльев и громкие крики оглашали окрестности, а затем огромные стаи птиц потянулись на юг, низко летя над Мапуэрой, и вскоре скрылись из виду. Все затихло, и только было слышно, как вздыхает тростник, да мерно плещет вода…
Ветер шевелил листья пальм, окаймлявших озера. Здесь были самые разнообразные виды пальм: кокоритовая, туру, акьюру, аварра и широколистная трули. Стройные маниколы грациозно склонились над самой водой, укрыв в своей тени гигантские плавающие лилии и другие водяные растения. Мы обогнули самое крупное из озер и направились к бурной Мапуэре. В тростниковых зарослях стремительно носились маленькие птички. Сверкающие яркие комочки — красные, зеленые, желтые, черные — настоящие живые драгоценности на темно-зеленом и буром фоне среди пятнистых теней. Широкая река текла в низких илистых берегах и была усеяна множеством мелких островков со стройными восковыми пальмами.