Один за всех, и стая за одного (си)

Малиновская Елена Михайловна

– А ты уверен, что этот момент настанет?
– с сомнением возразил ему Фелан.
– Ты же знаешь, что, скорее всего, Айша не унаследовала второго облика. Прошло несколько лет, как она уронила свою первую кровь на землю. Если бы в ней дремал зверь, то он бы уже пробудился.

Седовласый поморщился.

– Я молюсь всем богам, чтобы это оказалось не так, - грустно сказал он.
– Для всех нас будет лучше, чтобы ее зверь просто слишком крепко спал. Не-оборотень, рожденный в нашей семье в столь непростое время... Она может стать нашим самым уязвимым

местом. Прекрасно осознает это и злится.

– Пока враг ударил в другого члена нашей стаи, - мягко возразил Фелан.
– Как там Норберг?

– Жив, - коротко обронил седовласый.
– Пока жив. И это хорошо. Чем дольше он сражается с вечным странником, тем больше у него шансов выкарабкаться. Я верю в него. Он упрямый. Весь в меня.

И в голосе мужчины скользнула нотка гордости.

Я заметила, как Фелан едва заметно поморщился при этом. Он ревнует отца к брату? Надо же, никогда бы не подумала.

Но почти сразу усилием воли опять вернулась к размышлениям о всякой живности, почувствовав, как на мне скрестилось сразу два взгляда - саркастический седовласого мужчины, и недовольный - Фелана.

– Зачем ты притащил эту девочку сюда?
– спросил седовласый, откинувшись на спинку кресла и задумчиво постукивая пальцами по подлокотникам.

– Она была около Норберга.
– Фелан пожал плечами.
– Она не дала ему умереть, добровольно пожертвовав свою кровь. Ты же знаешь, что это дает намного больше энергии, чем кровь, взятая насильно. Я подумал, что ей может быть опасно оставаться в деревне. Те, кто шли по следу Норберга, обязательно бы ее нашли. И почувствовали бы на ней его запах. Не мне тебе объяснять, чем бы это для нее закончилось.

– Добрая девочка, - с усмешкой сказал седовласый. Помолчал немного и вкрадчиво поинтересовался: - И в знак благодарности за спасение жизни брата ты изнасиловал ее в карете?

Я опустила голову, ощущая, как мои щеки начинают пылать от стыда. Нет, мне не дано понять, как можно вслух обсуждать настолько интимные вещи. Но что самое удивительное - почему никто из них не видит дурного в поступке Фелана? Ну, то есть, ни Айша, ни седовласый не одобряли его действий. Но при этом даже не подумали посочувствовать мне или пригрозить Фелану хоть каким-нибудь наказанием. Так, наверное, относятся к поступку шаловливого, но всеми любимого мальчишки, который в очередной раз разбил тарелку на кухне. Вслух пожурят, а затем дадут сладость и перестанут вспоминать об этой неприятности.

Невольно вспомнилось, как Фелан скинул меня на руки одного из своих сопровождающих. Не как человека, а как тюк с вещами, нисколько не беспокоясь о том, что я могу упасть и удариться.

– Я погорячился, - коротко ответил Фелан.
– Был слишком напряжен, боялся за брата, злился на тех, кто ранил его. А от нее слишком сильно пахло страхом и кровью. Она поранилась, когда пыталась бежать. И я... Я не смог совладать со своим желанием.

– В последнее время ты слишком часто не можешь совладать со своими желаниями, - с нажимом проговорил седовласый.
– Плохо, Фелан. Айша права.

Твоя эмоциональность и слишком сильная любовь к женскому полу начинает приносить проблемы. С прошлой твоей оплошностью мы до конца так и не разобрались.

И мельком глянул на юношу, о присутствии которого в комнате словно все забыли.

Я тоже посмотрела на него. Успела увидеть, как тот крепко сжал губы, в очередной раз сдерживая какое-то высказывание. Но не пошевелился, не открыл глаз, по-прежнему словно отсутствуя в комнате.

– Прости, отец, - чуть слышно прошелестел голос Фелана.
– Я учту твои замечания.

После чего блондин одним быстрым размытым движением пересек комнату и опустился перед креслом седовласого на колени. Потянулся губами к крупному перстню на его указательном пальце.

Седовласый милостиво позволил ему поцеловать рубин, украшающий кольцо. В свою очередь обнял Фелана за голову и потерся носом об его макушку.

– А теперь иди, - после секундной паузы ласково приказал он.
– Верни девочку домой. Она нам больше не нужна.

Я заметила, как Фелан вздрогнул от этих слов. Вскинулся было что-то сказать, но седовласый прижал указательный палец к его губам, запрещая это.

– Иди, - уже тверже повторил он.
– И постарайся выспаться. Завтра будет тяжелый день. Мы должны найти и отомстить тем, кто так поступил с Норбергом.

Фелан тяжело поднялся на ноги. Еще раз глубоко поклонился отцу. И неторопливо отправился к двери.

А я опять послушно побрела вслед за ним. Что мне еще оставалось делать? Правда, теперь я ощущала затаенную надежду. Хозяин замка приказал ему вернуть меня домой. Неужели совсем скоро мое несчастливое приключение закончится?

***

В своих покоях Фелан первым делом подошел к столику с напитками и долго придирчиво выбирал бутылку вина. Затем ловким ударом по донышку выбил пробку и сделал несколько глотков прямо из горла, не утруждая себя поисками бокала.

Я нерешительно мялась около дверей. Седовласый хозяин замка сказал, что Фелан должен вернуть меня домой. Когда это произойдет? Говоря откровенно, я бы предпочла отправиться в обратный путь прямо сейчас. Мои родители наверняка с ума от беспокойства сходят. А Генрих...

Ох, Генрих. И я тяжело вздохнула, ощутив, как при воспоминании о женихе мое сердце закололо. Я не могу себе даже представить, как пройдет наша встреча! Наверное, стоит ему все рассказать. Но как, какие слова для этого подобрать?

– Ты никуда не поедешь, - прервал мои раздумья Фелан. Глянул на меня через плечо и опустился в кресло, держа в руках початую бутылку вина. Ухмыльнулся, добавив: - По крайней мере, не в ближайшие дни.

– Но почему?
– гневно вскинулась я.
– Ваш отец сказал...

– Виер Алисандр Клинг, мой отец, далеко не тот человек, всем словам которого надлежит верить, - перебил меня Фелан. Подумал немного и негромко добавил: - Точнее, как раз человеческого в нем почти совсем ничего нет.