Одиннадцать
Шрифт:
– У вас, правда, в бассейне ничего не было?
– В каком бассейне, Ефим? Мы на эту тему уже, по-моему, определились!
– Тогда почему… Маня, тебе, правда, сколько лет?
– Четырнадцать!
– Не пизди! – вырвалось у Ефима.
– А чего тогда спрашиваешь?
Ефим завалился на спину:
– Идите вы…
– Я серьезно, ребята! Давайте отогреемся!
– С двумя? – Ефим поднял брови! (Но кто это заметит в полумраке пещеры?)
– А чего? Каждая девушка об этом мечтает! – Маша, видимо, не шутила. –
Ефим вспомнил, как у него и с тремя было!
О чём вспомнил Володя – нам не известно.
Но Ефим ещё не верил своим ушам:
– Каждая?
– Конечно! – Маша в отблесках костра казалась прекрасной!
– И потом ты всем будешь рассказывать?
– Конечно! Пусть завидуют!
Костер потрескивал, одежда парила, стены грели, паузу заполнило неловкое молчание… Но гром хрястнул так близко, что…
– Раздевайся! – сказал Володя.
– Я давно раздета! – Маша скинула одеяло.
Её нагота в пещере… шум дождя извне… горячие, мерцающие угли… запах женской плоти, откуда ни возьмись… усталость, нервное напряжение, которое тут же всё сдуло!.. и только увеличенные картинки тех, кто был в пещере!
– Ну, двадцать два, так двадцать два! – Ефим резко поднялся.
– Не знаю, как насчет – двадцать! Но два – легко,… как минимум! – Вова стянул с себя сырой свитер!
– Налетайте, ребята! – Маша – стерва остроумная, красиво раскинула волосы и медленно опустилась на спину. – Смелее, милые мои! Я люблю Вас!
– «Вот, сука!» – подумал Ефим (А может быть, он это и прошептал?).
– А ты – сука! – сказал Володя.
– Конечно! – подтвердила Маша, и протянула руки к обоим! – Конечно! Быстрее!
Утром ливень кончился. Они свободно нашли спуск и спустились в лес к реке. На берегу разожгли костер и стали сушить дальше свои вещи, думая как переправиться… и вспоминая, что произошло! По берегу, по мягкой зеленой травке, они ходили босяком почти нагие (в набедренных повязках, а Машка с голыми (красивыми) грудями!) и улыбались, как балбесы, друг другу. У Машки были томные глаза.
– Ладно, родственнички, – сказал Ефим. – Всё, конечно, хорошо – как переправляться будем?
Солнце жарило, Земля парила!
– Жрачки не осталось! – Вова вывалил на траву мокрые остатки вонючей пищи.
– Тут и сеть хрен поставишь! – заметил Ефим. – Может, синичек настреляем?
– Я это выбрасываю? – спросил Вова.
– Подожди! – Ефим размышлял. – Убьём кого-нибудь – потом выкинем. А пока… Подожди, брат, сейчас, что-нибудь смаракуем!
Река бурным потоком неслась между двух берегов, густо поросших сосново-лиственным лесом. Ширина её была метров двадцать пять! На том берегу, как и на этом, были только ядовито-зеленые заросли травы, кустов и деревьев!
– В котел воды не
Вова так и сделал.
Запахло жареным мясом. Горько запахло.
Ефим натянул почти не высохшие штаны, такие же ичиги, натянул, явно, мокрую рубаху, взял лук, стрелы, нож и сказал:
– Пойду, прогуляюсь вниз по реке – может, подстрелю кого, а может, место для переправы найду.
– Давай, – согласился Вова.
– Найди! – попросила гологрудая Маша.
– Найду! – пообещал Ефим и ушел.
Метров через двести он остановился, обмочил сосну и немного вернулся назад.
Не выходя из-за кустов ольхи, он видел, как Машка и Вова тут же бросились заниматься…. Машка стояла на коленях… «Как тогда в бассейне, только наоборот!» – подумалось Ефиму.
«Вернусь – пусть попробует отказать! – решил Ефим, развернулся и пошел вниз по реке. – Мясо они жарят!..»
Какая охота?! Какая переправа?! Он только шел и думал о том, как они вчера… как эти сейчас… как вернется, и тогда…
Рябчики взлетали. «Ну, и что?!» Река делала поворот. «Ну, и что?!» Всякого много было – ну и что, что?!
Берег порвался небольшой заболоченной низменностью.
На той стороне этого болотца, в зарослях пахучих трав, что-то краснело.
Но, чтобы добраться до этого «что-то», нужно было, либо обходить болотце, либо брести по холодной воде по пояс, а может быть, и вплавь метров двадцать.
Но что-то уж слишком краснело! И привлекало!
Ефим положил лук и колчан, разделся, и ступил в воду: «Явно, какая-то фигня краснеет!»
Пройдя вброд протоку, он дошел и дотянулся до красного предмета.
«Ё-моё – Шлем! – Ефим вертел в руках шлем. – Красный шлем!»
На передней части, практически на лбу, на шлем были приклеены три наклейки: две желтые от бананов «Bonanza!» и одна от мандаринов – ромбик, черная «Maroc». Между дырочек внутри шлема застрял пожухлый листик.
Ефим долго разглядывал шлем – что-то ему это напоминало. Но верить в это не хотелось.
Он вернулся на «свой» берег, оделся и пошел в «лагерь».
Не доходя немного – не выходя из кустов, Ефим бросил шлем под сосну, а уже после вышел, как ни в чем не бывало.
Ребята готовили вовсю обед.
– Что, подстрелил чего-нибудь? – спросил Вова, увидев Ефима.
Ефим мимо ушей пропустил его вопрос, чем сильно удивил Володю.
Ефим подошел к Машке.
– Мань, – начал он, – у тебя какой шлем был, говоришь?
Маша подняла глаза на Ефима:
– В смысле?
– В прямом! – Ефим был очень серьезен, даже напугал Машку.
– Какой шлем?
– Да!
– Красный.
– Это ты уже говорила. Что ещё на нем было?
Маша посмотрела не доверчиво и немного лживо: