Одиннадцатая заповедь

Астахов Андрей Львович

Второй кровосос был уже в паре метров от меня. Его лапа опускалась мне прямехонько на правое плечо, но за моей спиной грянул оглушивший меня гром, и тварь, получив прямо в морду порцию шестимиллиметровой картечи, вылетела в окно. В следующее мгновение Дед схватил меня за воротник и оттащил назад, от баррикады, за которой уже явился - не запылился третий монстр. Я не удержался на ослабевших ногах, упал. Дед отлично обошелся без моей помощи: три точных попадания из дробовика опрокинули кровососа на лестницу: он скатился вниз и забился в конвульсиях. Ошалевший от страха и оглушенный

стрельбой, я все же успел подняться с колен, и вовремя - со стороны окончательно сметенной правой баррикады на Ярика несся еще один кровосос. Он вцепился в капитана, рванул на себя, к щупальцам, но Ярик успел достать пистолет и выстрелить чудовищу в глаз. Кровосос с шумом выпустил воздух, разжал пальцы и мешком повалился на пол.

Дед отбросил разряженный дробовик, подхватил с пола Minimi, развернулся на топот невидимых ног и открыл огонь. Набегавшая тварь замерцала, как киношная голограмма, стала видимой: очередь, выпущенная с четырех метров прошила чудовище насквозь, потому что я видел, как вылетают фонтаны бурой жижи из спины кровососа, но не смогла его остановить. Кровосос с разбегу налетел на Деда, повалил его на пол, и я подумал, что все кончено, но тварь вдруг с жалобным ревом откинулась назад, запрокинув уродливую лысую башку с веером щупалец вместо рта - в основании шеи кровососа торчала рукоять ножа, который я подарил Деду. Откатившись в сторону, Платов вытащил пистолет и выстрелил монстру в висок, оборвав мерзкий рев.

Я совершенно потерял чувство времени и реальности. Хватал ртом воздух, пытаясь отдышаться. Наконец, пелена перед глазами прояснилась, смертельный ужас прошел, и я стал воспринимать происходящее вокруг. Дед сидел на полу рядом с трупом кровососа и осматривал Ярика, бледного и забрызганного кровью.

– Живой!
– сказал Дед радостно.
– Все хорошо, сынок. Все тип-топ...

– Да уж, - простонал Ярик.
– Рука. мать ее!

Удар когтистой лапы кровососа, к счастью, не пробил броню и не повредил артерий, но разбил сервомотор иобесточил приводы экзоскелета, плюс то ли кость была сломана, то ли вывих сильный, так что двигать левой рукой Ярик не мог.

– Херня все это, - сказал морщась Ярик.
– Одной рукой управлюсь.

На плече Деда неожиданно ожила рация. Платов тут же включил связь.

– Антарес, говорит Сова-1, - голос в рации был едва разборчив из-за сильных помех.
– Антарес, как слышите, прием?

– Сова-1, это Антарес, слышу вас хорошо, прием.

– Антарес, подходим к точке 3310, расчетное время прибытия пятнадцать минут. Выдвигайтесь к точке 3310, прием.

– Сова-1, вас понял, начинаем выдвижение. Конец связи, - Дед отключил рацию.
– Есть Бог на свете, сынки. Слушай мой приказ: ноги в руки и марш на точку эвакуации!

– Как это марш?
– не понял Ярик.
– А ты?

– А я останусь.
– Платов продолжал сидеть на полу.
– Чего непонятного? Нога у меня сломана, кровосос постарался.

Тут я заметил, что левая нога Платова неестественно вывернута. У меня внутри все съежилось, неприятный холод наполнил сердце.

– Мы это..., - начал я, запинаясь, -

мы тебя потащим...

– Нет, пацаны, - Дед горько улыбнулся.
– Не уйдем втроем. Не хочу, чтобы из-за меня всем труба вышла.

– Ты что говоришь, бать!
– В глазах Ярика заблестела влага.
– Не бросим мы тебя, даже не проси!

– Пацаны, вы послушайте, что я скажу, а потом орите, сколько хотите. Без ноутбука я Зоне нужен? Не нужен. Ежели унесете ноут отсюда, атак больше не будет. А если втроем поплетемся, будет полный пердимонокль, никакая "Чернобыльская роза" не защитит.

– Мы тебя потащим, - повторил я упрямо.

– Иди нахрен, Пиндос, - просто ответил Дед, привалившись спиной к стене.
– У тебя есть приказ, так что выполняй.

– Я не военный человек, мне твои приказы, как свисток в гузно. Ярослав, я беру его и несу, ты прикрываешь.

– Понял, - Лицо капитана Зайцева просветлело.
– Выдвигаемся!

– Стоять!
– Лицо Деда стало страшным.
– Я остаюсь. И если вам моего приказа мало, то вот.

Он стянул с руки перчатку, сунул ее под бронежилет. Я заметил, что губы его дрогнули. Вздохнув глубоко, Платов вытащил руку - она была залита кровью.

– Зомбари меня зацепили.
– пояснил он.
– Автоматную пулю с десяти метров бронежилет не удержал. В брюхе она у меня. Плохая рана, недолго мне осталось. Не смогу я дойти.

Это был удар ниже пояса. Такого я не ожидал, да и Ярик тоже. Сказать было нечего. И с трудом укладывалась в голове мысль, что Дед с таким ранением еще умудрился с кровососами драться.

Железный старикан этот Дед! Уважаю...

– Пойдете с другой стороны школы, где стена обвалилась, - продолжал Дед, закрыв глаза.
– Там легче выбраться незамеченными, может, и химеры вас не учуют. За пять минут быстрым шагом доберетесь до точки. Пиндос берет рюкзак с ноутом, ты, капитан, пулемет. Боеприпасов возьмите побольше, на всякий случай. Действуйте, пока затишье!

Я вздохнул, помотал головой; у меня было чувство, что мне снится кошмар, и я любой ценой должен проснуться. Но пробуждение не наступило. Ярик молча, машинально набивал подсумки боеприпасами: я заметил, что его губы шевелятся, но слов не слышал, и слава Богу - могу представить, что он говорил. Я не удержался, наклонился к Деду.

– Платов, как же так? Ведь спецназ своих не бросает.

– Это спецназ. А мы сталкеры. И это не вы меня бросаете, это я вас не хочу потерять. Про десять заповедей знаешь?

– Знаю. Только я не верующий.

– А я вот верю. И у меня еще одиннадцатая заповедь есть. Простая она, Андрюха. Не пытайся сохранить свою жизнь ценой жизней ближних. Как-то так. И прошу тебя.... береги Ярика.

– Понял, Дед.
– Я пожал его запястье.
– Спасибо тебе за все.

– И тебе спасибо. Хорошо мы с тобой погуляли. А сейчас дай мне с Яриком поговорить наедине, по-отечески.

Я кивнул. Взвалил на плечо рюкзак со злополучным ноутом, посмотрел на прощание в глаза Платова, подумал, что нет в них ни страха, ни сожаления. Железный мужик. Настоящий солдат. На таких Земля держится.