Одиннадцатый легион
Шрифт:
Задвинув за гостем дверной засов, гном покинул Дарка прямо посреди узкого темного коридора и удалился в большую комнату, где обедала компания из шести-семи охранников-гномов. Когда дверь за ним с шумом захлопнулась, Дарк очутился в полной темноте и, как ни странно, в тишине.
«Из этого чертового сарая такая же контора, как из меня эльф, – ругался про себя Дарк, пробираясь по заставленному проходу к указанной двери. – Мало того, что ничего не видно, так еще и тишина, как на кладбище. Не офис, а бандитский притон какой-то!»
Войдя в комнату, капитан вовремя успел отскочить обратно,
– Рузель, паршивец, говорил же тебе, не возвращайся, в кредит ничего не даю! – послышался из кабинета мужской похмельный голос.
Приготовившись к возможности полета очередной порции канцелярских принадлежностей, Дарк быстро нырнул внутрь.
– Так вот значит, кого Рональд в помощь прислал, – отложив прочитанное письмо в сторону и взгромоздив обе ноги на стол, изрек Дантон.
Это были первые слова с тех пор, как Дарк решился пересечь порог кабинета. Пренебрегая общепринятыми формальностями представления друг другу, капитан сразу же положил перед удивленным торговцем красный конверт с печатями и сел на стоящую около стола скамью. Дантон согласился с условиями игры в молчанку и вместо расспросов разорвал конверт и углубился в чтение документа.
За время ожидания Дарк видел, как изменялось выражение гладковыбритого лица торговца от негодования до легкой улыбки сарказма. Вид Пауля заставил его насторожиться и вести себя крайне сдержанно, уж очень сильно Дантон отличался от сложившегося стереотипа торговца. Он был молод – не старше сорока, что само по себе настораживало, был обладателем статной натренированной фигуры и вихрастой копны темно-каштановых волос. В одежде преобладали светлые, яркие цвета, не говоря уже о вальяжном фасоне сшитого по последней моде платья. Столкнувшись с ним случайно где-нибудь в городе, можно было бы принять его за аристократа-помещика, чиновника или придворного подхалима, но только не за торговца.
– Ну что ж, резон в этом есть. – Голос Дантона оторвал Дарка от размышлений. – Во-первых, ты человек новый, в городе никого не знаешь, а следовательно, никем и не подкупленный.
– А что во-вторых? – деловито перебил Дарк.
– Ты тоже имперец, – печально улыбнулся Пауль. – Из столицы или из провинции?
– Провинция Виланьеза.
– Бывал, а мне не повезло, я из Сардока. Слышал, там буча лет девять назад была, так во время нее и сбег.
– Участвовали в восстании?
– Не-а, просто почувствовал, что жареным запахло, вот и уехал. Я ведь не дворянин, а торговец, поместий нет, где склады – там и дом родной. И давай, Дарк, проще будь, хватит мне тут выкать. Думаешь, тех вот мало, чтобы еще здесь жеманиться?
При этих словах Пауль указал пальцем вверх, Дарк, конечно же, понял, что речь идет о посетителях верхних этажей. В ответ на предложение Дантона о деформализации отношений капитан утвердительно кивнул. Торговец продемонстрировал натренированную годами дежурную улыбку и извлек из-под стола бутылку вина с парой стаканов.
– Это «Куэрто», выдержанное вино, ты просто обязан попробовать. Давай выпьем за знакомство! – уже разливая по стаканам, сказал Дантон. – Что новенького
– Не знаю, я больше двух месяцев там не был, – устало выдавил из себя Дарк, опрокидывая стакан крепкого, но нежного вина, – поскольку последнюю битву у «Великих низин» проиграли, значит, теперь репрессии, предателей да саботажников ищут.
– Ууу… да я смотрю, солдатик действительно долго дома не был! – В интонации Дантона сквозила не издевка, а слышались печаль и сочувствие. – Все гораздо хуже. Этот старый пьянчужка Вортье умудрился, отступая к границе, попасть в окружение и вместе с остатками войск сдаться на милость победителя. Так что война закончилась, граница филанийского королевства полностью восстановлена, а принц Генрих радостно потирает руки, на его плантациях и шахтах появилось много абсолютно дармовой рабочей силы.
Видимо, Дарк и вправду слишком долго блуждал по Лесу, весть о полном поражении почему-то не расстроила и не удивила капитана, скорее, поставила точку в конце очередного этапа его жизни.
– Ну, ты не горюй, нас с тобой это уже не касается, мы здесь, и у нас свои «пироги», – игриво подмигивая, продолжил Пауль, по второму кругу наполняя стаканы. – Скажи, за те два дня, что в Кодвусе находишься, много обо мне слышал?
– Достаточно, чтобы понять, что ты весьма хорошо пристроился, – открыто высказал свое мнение Дарк.
– Ценю за прямоту, действительно неплохо, даже намного лучше, чем ты можешь себе вообразить. – Затем Дантон как бы невзначай сменил тему беседы: – Я и тебе прямо скажу, меня ведь не интересует, что про себя расскажешь, поэтому, кстати, и не спрашиваю. Все здесь написано. – Пауль похлопал рукой в перстнях по красному конверту. – Диверто людей не носом чует, он их насквозь видит. Если бы он тебе не доверял и считал бы шпионом, то не стал бы пускаться в хитрые игры, это не его стиль, просто бы ткнули ножом в спину – и бывай.
– Ну, и к чему ты клонишь?
– Да так, философствую… – пожав плечами и склонив голову набок, протянул Дантон. – Не думаю, чтобы тебе сейчас чересчур нервничать и напрягаться стоило бы, жизнь твоя на кону не стоит. Смотри на задание, как на двойной тест. Справишься, или я, или Диверто, а может, и оба, работу предложим, а это неплохо, ой как неплохо…
– Послушай, Пауль, может, объяснишь мне, недоразвитому да убогому, что за задание такое?! – уже начиная дергаться, произнес Дарк.
– Успокойся, всему свое время. Только сейчас с начальником охраны разберусь, слышь грохот и мат в коридоре – это он прется, – как всегда, усмехаясь, произнес Дантон и полез в стол за третьим стаканом.
Дверь в кабинет с треском распахнулась, и ввалилось страшно бородатое нечто в доспехах. Грозно шипя и помахивая боевым молотом, гном пытался сказать что-то важное Дантону, но его взгляд случайно упал на Дарка.
– А этот пижон что здесь делает?!!! – злобно проорал гном, который оказался не кем иным, как Румбиро Альто.
– Чего орешь, Альто? – спокойно и твердо спросил Пауль, подавая ему доверху налитый стакан. – На-ка, промочи глотку! Это наш стажер, так сказать, господин бывший капитан имперской гвардии Дарк Аламез, прошу любить и жаловать.