Одиночество вдвоем или любовь на пятерых

Казанцева Елена Анатольевна

— Как одна спальная? — возмущенно воскликнула Аля.

Её безумно нравилась эта квартира. В ней все было обустроено: прекрасная, большая кухня, спальня с гардеробной, огромных размеров зал; комнаты сыновьям они сами планировали, построили их небольшими, разделив одну комнату пополам.

— Аля, тебе одной зачем три спальни? — взорвался Кирилл.

— Как я буду жить? — возмутилась Аля.

— Как все, — отрезал Кирилл. — Надо быстро решить, какую мебель ты заберешь с собой, остальное продать. Сын, займись этим. Я займусь продажей квартиры.

— Я не

хочу отсюда уезжать, — пытается взбрыкнуть Алька.

— Аля, не еби мне мозг, — взорвался вновь Кирилл. — Сумела наделать долгов, теперь неси ответственность.

— Вам надо всего-то помогать мне их выплачивать, — всхлипнула она.

— Выплачивать? Ты сейчас серьезно? Ты эти выплатишь за пять лет, будешь с нас пять лет деньги тянуть, чтобы потом очередному аферисту деньги отдать. Аля! Ты как была дура-дурой, так ей и осталась! Научись выбирать мужиков!

И он ушёл. А уже через сутки на пороге Алькиной квартиры топталась симпатичная девушка- риелтор.

Сначала Аля всячески артачилась, но потом позвонили из банка, затем из другого, долги её росли, а отдавать было нечем. Кирилл категорически отказался ей помогать, а сын лишь давал сумму на продукты.

И Алька смерилась.

Она села разбирать вещи, что болтались по многочисленным шкафам. Тут были старые футболки и кроссовки сыновей, их фотоальбомы, игрушки. Невольно перебирая старые фото, она посмотрела на их прежнюю жизнь иначе. И вдруг увидела то, что не ценила раньше.

На этих фото был только Кирилл с сыновьями. Вот они на рыбалке, вот катаются с гор на лыжах, вот в походе, на сплаве, в горах. Где она была все это время?

Аля и сама не помнила. Где она была? Таскалась за очередным мужиком…

Бля…, как жизнь быстро пролетела, а вспомнить ей и не о чем. Просрала она жизнь, просрала. Детям не нужна, она звонит им сама, Кирилл ушёл. Осталась одна мать, да и та больше ворчит на неё.

И в голове у нее вспыхнули слова матери, что останется она одинокой и сдохнет, как и её отец в хосписе. От таких мыслей стало страшно. И она набрала Кирилла.

— Кирилл, привет…

— Да, Аля, что хотела? Риелтор подыскала тебе квартиру?

— Кирилл, может нам того, попробовать ещё один раз?

— Ты о чем? Аля! Я женюсь. А с этим вопросом ты опоздала лет на десять.

И он бросил трубку.

Глава двадцать девятая. Настя

Настя застыла напротив Кирилла, а он стоял молча и пожирал её глазами. В его жилистых руках была пара поленьев дров. В углу, у открытого зева топки, еще несколько поленьев. В самой топке уже полыхал огонь. В баке с водой что-то шипело и булькало.

Настя стояла в смешном, мохнатом, розовом халате с мишками, пушистых тапочках и с полотенцем на плече. Сначала она хотела подождать, пока Кирилл позовет её, но потом, подчиняясь какому-то неведомому чувству, вдруг заспешила в сторону бани. В чем была, в том и вышла. Дошла до летней кухни, шагнула на ступеньку и заглянула в открытые двери бани. А там он. Он подкидывал в топку поленья. Она засмотрелась на его жилистые руки, сильные

пальцы. Двигался он красиво, под футболкой прорисовывались контуры мышц, высокий, поджарый, как тут не засмотреться. Она еще сделала один несмелый шаг и замерла перед входом.

А он оторвался от работы, выпрямился и уставился на неё, словно она была пришельцем из другой галактики.

— Ты такая красивая, так и хочется тебя обнять, — пробормотал Кирилл, смущенно улыбаясь. — Да руки грязные.

Он кивнул на смолистые поленья, что держал в руках.

— Грязные руки не проблема, можно и помыть, — и Настя шагнула ему навстречу.

Она была так близко, что почти уперлась грудью в эти небольшие поленья в его руках. От неожиданности, Кирилл их выронил прямо себе на ноги, но даже не зашипел от боли, хотя одно из больного его ударило по ногтю большого пальца. Его Настя была рядом. Все его нейроны сейчас реагировали на её, он чувствовал её запах, тепло. Он не видел ничего вокруг, только её лицо в обрамлении длинных светлых волос, которые длинными волнистыми прядями рассыпались по её плечам и рукам. От влаги, висящей в воздухе, они распушились, вились кольцами, создавая вокруг нее мягкое облако, и невольно щекотали его кожу.

Его руки сами собой поднялись и обняли Настю за плечи. Одно неверное движение и Настин халатик слетел с покатых плеч.

Его руки скользнули по её плечам, потом вниз, переместились на талию и скользнули на бедра. Кирилл притянул её ближе, впечатал в свое мускулистое тело. А Настя робко приобняла его за плечи.

— Настяяяя, — прорычал он ей куда-то в волосы и крепко ухватил за ягодицы. — Ты с ума меня сводишь!

Он так крепко обнял её, что Насте показалось, как затрещали её ребра. Он резко наклонился, подхватил её под коленки и ловко закинул на руки. Его губы целовали её. Кирилл уже было шагнул внутрь баньки, как за порогом кто-то покашлял. Настя вздрогнула и посмотрела через плечо Кирилла. На пороге стоял дед Василь.

— Я того, не хотел мешать…тут дело того…

— Чего тебе, дед Василь, — зло бросил Кирилл, он аккуратно поставил Настю на пол, наклонился и подобрал её халат, а затем накинул на плечи, прикрывая девушку.

— Я того, если не вовремя, то ты скажи, — мялся у порога дед Василь.

— Дед! Говори уже, — рявкнул Кирилл.

— Тут дело то такое, — вновь начал мять булки дед, — обманули меня, деньги выманили и все.

— Дед, говори яснее, кто тебя обманул?

Тут уже и Насти стало интересно, она подвязала поясок у халата, поправила его на груди и выглянула из-за плеча Кирилла.

— Ну, ты помнишь, — дед зыркнул в сторону Насти глазом, — я тебе кралю показывал?

— Тоньку? Эту манду, — Кирилл не стеснялся в выражениях.

— Ну, гарная же девка была, воооооот, — протянул дед и на минуту завис.

— Дед, не беси меня, не тяни кота за яйца, — огрызнулся Кирилл.

— Ну, она пообещала мне дать, за деньги, — дед вновь бросил взгляд на Настю, а та стояла раскрывши рот.

— И сколько? — язвительно спросил Кирилл.

— Семьдесят тысяч, — потупился дед.