Одиночество, зомби и ментальная магия
Шрифт:
— Скорее это не понравится вам, — Карайн вздохнул и покачал головой, надо было придумать чем себя занять. Работать так, как он собирался, сегодня уже не получится, настрой сбил еще первый крик, а теперь, после этих сцен, вообще очень хотелось кого-нибудь убить. Забрав со стола кружку с недопитым и остывшим кофе, некромант остановился в дверном проеме, — Я бы не советовал сейчас уходить, они там и наверняка ждут.
— Я устала и спать хочу, — возмутилась девушка. — Я же в страже! Неужели меня нельзя будет отбить от нескольких несчастных. Я не могу же лечь тут на полу!
Включив чайник она устало уселась в кресло и повесила
— Подожду полчаса и пойду.
— Три, не меньше, — хмыкнул Салем уже из коридора, — А кто будет отбивать? Стражи, которые обходят вас по дуге и боятся прикоснуться? Ну можно конечно попробовать, — его голос раздавался все дальше и дальше, похоже он не испытывал никаких проблем с тем, что в такое позднее время он все еще на работе, — Могу предложить кофе, — долетела до Дины последняя фраза от Карайна, после этого негромко скрипнула дверь и стало тихо.
— Кофе… — проворчала она. — Я спать хочу и забыть хоть немного сегодняшний день, а не взбадриваться…
Но встряхнувшись и натянув ненавистные, но такие полезные перчатки, она пошла в сторону исчезнувшего Карайна.
— Простите, Салем? Могу я вас так называть? А телефон тут есть?
— Да, — некромант снова был в уже виденной Диной комнате с большими металлическими дверями. Столы в этот раз были пустыми, похоже, что лежащие на них раньше, куда-то ушли. Его палец указал на стену у двери, где в небольшой нише стоял довольно древний аппарат, который, судя по состоянию пока еще как-то держался рядом с Салемом, потому что в той же нише виднелось оплавленное пятно по форме напоминающие одну из новых моделей телефонов. Из неприметной дверцы в дальнем углу комнаты появился Гари, который снова нес две кружки. Одну он подал Карайну, а с другой остановился возле Дины.
— А как мне тогда называть вас? — некромант оперся о полированный стол, на котором еще недавно спал, и чуть усмехнулся, — У вас интересное имя, удивительно подходящее и к профессии и к сегодняшнему дню.
Дина только вздохнула набирая номер. Несмотря на древность работал аппарат исправно и соединение установилось почти сразу.
— Нил? Можешь меня забрать с работы? Неприятные встречи… Участок стражи недалеко от меня. Спасибо. Конечно подожду. Да. Да. А Марлен…? С удовольствием.
Положив трубку она подошла к оставленной для нее кружке.
— Меня лучше называть Дина. Дина Красс. Я официально поменяю имя через год. А Деменция Крахх… это имя для… — короткий взгляд в сторону некроманта, — … не для меня.
Она посверлила кружку глазами и продолжила: — Предваряя следующий вопрос это не только мне так повезло. Моего брата зовут Онейр. Хотя мы его зовем Нил. Наши родители… оригиналы.
Последнее слово у нее прозвучало как «проклятые идиоты».
— Родителей не выбирают. С ними стоит или смириться, или от них отречься, — он шевельнул плечом и, подпрыгнув, уселся на высокий операционный стол. Поерзав на холодном металле, Салем устроился, подогнув под себя одну ногу, — Я хотел спросить, — он помолчал, подбирая слова, и перебирая пальцами косички, — В памяти тех двух женщин, в конце… были два одинаковых куска с чернотой, которую вы назвали блоком. Можно мне посмотреть запись, все равно работать я сегодня уже не смогу, а спать мне пока не хочется. Только вот техника со мной не очень ладит.
— Я знаю, у моего брата тоже такие сложности. Он учился года полтора на некроманта. У него теперь
Дина посмотрела искоса на коллегу. — Если не боитесь, то могу показать так… без техники.
Ей почти хотелось, чтобы на лице непонятного некроманта появилось такое же смущающееся выражение как у всех остальных. Вроде и отказываться неудобно, а как то не комфортно если кто то завезет тебе в мозги, пусть и неглубоко. Почему она не могла сказать. Все таки хоть и по своему, но он ее пытался оградить от посетителей, принес кофе… Не вполне симпатия, скорее общая территория и интересы, но все равно мило. Просто любой некромант вызывал у нее желание немедленно сделать или сказать гадость.
— А вы, — Салем хмыкнул, думая о чем-то своем. Подняв голову, он спокойно посмотрел на девушку и спокойно протянул руку, показывая Дине не прикрытую тканью ладонь с тонкими пальцами, — не боитесь того, что можете увидеть? — Карайн мог перестать думать, мог закрыть свой разум от постороннего вторжения, этому его успели научить. Многие неживые твари ориентировались не столько на запах тела, который можно было чем-то скрыть, сколько на мысли человека. Некромантов обучали этой, довольно сложной технике, которая была одним из залогов их выживания. Естественно, такая защита не была абсолютной, и при должном напоре ее можно было взломать, но нужно было знать, куда давить и быть достаточно сильным для этой задачи. Но Карайн не сомневался в том, что девушка ожидает от него такого и именно поэтому совершенно не боялся Дины и ее возможностей.
— Да я сомневаюсь, что увижу что то новое для себя, — как то грустно сказала девушка стаскивая перчатки и подходя к сидящему на столе некроманту.
— Закройте глаза, так удобнее.
Обе ее ладони накрыли кисть Салема и девушка сосредоточилась, автоматически пытаясь прикрыться от чужих воспоминаний и чувств… которых не оказалось. Салем даже почувствовал, как руки девушки сильнее стиснули его руку, а сама она удивленно ахнула. Впрочем замешательство было недолгим, руки опять расслабились, как и сама Дина, а перед глазами молодого человека замелькали кадры чужой жизни.
— Я начну за несколько минут до темного пятна.
Минут пять он смотрел как толстого щекастого малыша тащат по дорожке парка прочь от лотка с мороженным, а он заливается ревом. Вокруг суетно и весело, выходной день и толпы народа ходят вокруг болтая или так же таская за собой детей. Потом ощущение как носительницу воспоминаний хватают за локоть, поворот ее головы и полная темнота. Дальше картинка возникла уже резко другая. Женщина стояла одна посреди дорожки и держала в руках подтаявшее мороженое. Она явно оставила ребенка и отошла его купить. Зачем…
Такая же картина была и на второй мыслезаписи. Только там аккуратная девочка сидела рядом с матерью и слушала как та болтает с приятельницей. Мать постоянно оборачивалась, чтобы посмотреть на дочь и каждый раз ребенок был на том же месте, разглаживая складки на платьице и что-то втолковывая плюшевому медведю. Собеседница вскоре ушла, а женщина подошла к девочке и собиралась ее увести… опять чье то прикосновение, поворот головы и провал. Очнулась она опять разговаривая с приятельницей в нескольких десятках метров от скамейки. Где ребенка уже не было, только валялась в траве игрушка смотря вверх глазками-пуговками.