Шрифт:
* * *
Автор
Вера возвращается после работы домой. Тащится на уставших, ноющих отечных ногах.
Восьмое октября. Суббота. Темень. С самого утра лил холодный дождь. Льет и сейчас, невидимый, но вполне ощутимый: Верина куртка с накинутым на голову капюшоном мокрехонька.
Вот и ее двор. Горят окошки ее квартирки в приземистом двухэтажном домишке.
Вера думает о Даренке и счастливо улыбается.
А ведь как рыдала когда-то ночами в своей кровати, как не хотела этого постылого ребенка!
И нежеланный ребенок появился на свет – девочка, Дареночка. И с этого дня жизнь Веры изменилась разом. Да и Верину мать точно подменили: пить бросила, с мужиками валандаться перестала. Счастливая звездочка – Даренка – сверкала для них обеих.
Вера слышит за собой чьи-то быстрые шаги и сдвигается вправо, чтобы дать возможность идущему сзади человеку обогнать ее. И тут же страшный удар обрушивается на ее голову.
Слабо ойкнув, она как подкошенная валится на землю, выронив пакет с фруктами, которые так любовно выбирала для Даренки. На грязный асфальт выкатываются три персика и два апельсина…
* * *
Королек лежит на спине, смежив тяжелые веки. Ладони – под затылком. Заросшее бородой лицо кажется мертвым.
Финик неприкаянно таскается по квартире: диван, на котором он обычно возлежит, наигрывая на старой разбитой гитаре и предаваясь размышлениям, занят Корольком. К тому же словоохотливого Финика раздирает неодолимое желание почесать языком.
Он несколько раз пытается заговорить с товарищем, тот не отвечает.
– Послушай, – не выдерживает Финик, оседлав стул и глядя на приятеля с раздражением и обидой. – Ты - мой почетный гость. Учти, только поэтому я терплю твое хамское поведение. Не так уж сложно поддержать приличный разговор – хотя бы из уважения к хозяину. На твоем месте Владимир Ильич Ульянов, друг детей, так бы не поступил. Он бы сказал: «Финик, батенька, у меня нет настг’оения т’гепаться с вами, но… Но г’еволюционег’ы не должны избегать общения. Даже с вг’агами. И я буду с вами говог’ить!..»
Финик держит многозначительную паузу, ожидая ответной реакции. Не дождавшись, удаляется в спальню, где тяжело опрокидывается на кровать. И тотчас оттуда доносятся дикие гитарные переборы.
Когда в прихожей раздается резкий звонок, Королек, вздрогнув, остается лежать; Финик выскакивает из спальни и топает отворять с такой скоростью, что разноцветный халат (когда-то принадлежавший его матери) летит за ним наподобие хвоста сказочной птицы.
Он что-то недовольно бормочет себе под нос, но в действительности рад звонку, который, возможно, предвещает появление любопытных персонажей. А он соскучился по болтовне и смеху.
Отворив дверь и увидев незнакомых людей, парня и девушку, Финик не удивляется: к нему на огонек захаживают самые разные типы, недаром он с насмешливой любовью называет свою квартиру домом колхозника.
– Здесь живет Королек? – спрашивает девушка.
Ее высокий голос звенит таким напором, что Финик оторопело думает: «Ну, эта стальную стену проломит, если чего по-настоящему пожелает».
И без лишних слов ведет гостей в комнату.
Увидев вошедших, Королек
– Я – Даренка, – говорит девушка, – дочь Веры. Помните Веру, которая росла с вами в одном дворе?
– Ве-ра?.. – как будто с трудом разлепляя губы, выговаривает Королек. – Помню.
– Мама умерла. Ее убили! – с отчаянным вызовом вскрикивает Даренка, пытаясь пробиться сквозь его ватную апатию.
– Вот как… – Королек слегка качает головой, что-то для себя уясняя.
– Жаль. Прими мои соболезнования.
– Я хочу, чтобы вы нашли убийцу! Денег у меня, в общем-то, немного, но сколько скажете, столько заплачу. Мама гордилась вами, говорила, что вы особый… Я с таким трудом вас нашла…
– Послушай, девочка, я уже не человек. Меня – нет. Я – фантом. Мираж.
– А мама говорила: «Если что-то со мной плохое случится, обращайся к Корольку. Он всегда поможет». Она так говорила, честное слово!
– Она слишком хорошо обо мне думала, – невесело усмехается Королек.
– А вы все-таки – пожалуйста! – постарайтесь найти маминого убийцу! Очень прошу!.. Придете на девятины?
– Извини, вряд ли получится. Не в той я кондиции… Здесь ее помяну…
Когда Даренка и ее спутник уходят, Королек снова ложится на диван, а Финик скрывается в спальне и вновь принимается терзать гитару, то издавая дикие вопли, то приглушенно мыча.
* * *
Королек
Лежу на диване, уставившись в темноту. Который час?.. Два часа ночи?.. Три?..
Голова разламывается. Мне категорически нельзя пить: после водки (да что там, даже после пива) мозг начинает терзать тупая неотступная боль. Но все же пью и испытываю почти мазохистское удовольствие и от этой боли, и от чувства страшной вины перед Илюшкой и Анной.
Вины, которую уже невозможно искупить.
Мысли движутся в черепке тяжело, нехотя.
А все-таки я где-то видел того высокого парня, что явился с Даренкой и скромно стоял рядом с ней, точно ее безгласная тень.
Это было… погоди-ка… в 2003-м… Точно, именно тогда. Стояло лето. На улице хозяйничало послеполуденное пекло. Я сидел под тентом уличной кафушки и накачивался холодным пивом. И уже завершал скромную трапезу, когда у моего столика нарисовался паренек. Мелкого росточка, узкоплечий, он двигался вразвалочку, ленивой походочкой хозяина жизни. Рубашечка на нем была белая, галстук, брюки и туфли – черные.
Пацан неторопливо присел за столик, открыл бутылочку «пепси-колы», налил газировку в разовый стаканчик, выпил и принялся жевать гамбургер.
– Не позволяют в обед пивка? – посочувствовал я. – Строгое начальство?
Он поглядел на меня, как солдат на вошь, снисходительно ухмыльнулся и признался, что так оно и есть. Затем добавил:
– У тебя, видать, шеф добрый.
– Никакого шефа меня нет, – горько вздохнул я. – Даже обидно. Я волк-одиночка. Частный сыщик.
– Ишь ты, – хлопец сразу помягчел, из него на минутку точно высунулся любопытный мальчишка. – Никогда живых сыщиков не видал, только в кино. У тебя, наверное, глаз – алмаз.