Одиночка

Петракеев Андрей Алексеевич

ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ.

1.

Дон Мигель Данжело сидел на заднем сиденье новенького граундлера закинув ногу на ногу и отрезал золотой гильотинкой кончик кубинской сигары. Аккуратно срезав оба кончика, один поменьше, другой побольше, дон Мигель сунул сигару в рот. Кларк Мондо, сидевший рядом, услужливо поднёс зажжённую длинную спичку. Данжело запыхтел раскуривая сигару, делая затяжки всё реже и реже и выпуская

всё больше и больше дыма. В боковой панели что-то пискнуло и дым, выпущенный Данжело стал медленно всасываться в похожие на акульи жабры щели фильтра-кондиционера.

– Кларк, вот скажи, сигары, что я курю, называются кубинскими, - заговорил Данжело.
– Почему?

– Потому, что их производят на Кубе.
– Ответил Мондо, пребывая в своих размышлениях.

– Я знаю что на Кубе. Но та Куба, что была на Земле, уже давно пребывает под водой. А на планете Куба табак, на сколько я знаю, не растёт. Тогда почему сигары кубинские и их цена в пять раз выше самых дорогих из центральных миров?

– Достал ты меня Мигель этой хренью. Это сорт такой - кубинские. Делают их только вручную и только латинос и только на планете Куба. Ты бы лучше подумал о деле, а ты всё о каких-то сигарах.
– Иногда Мондо позволял себе такой тон в общении с боссом и тот принимал это как данность. Ведь почти всю жизнь друг друга знают.

– Ну, ладно, не злись, Кларк. Я знаю что ты очень устал, знаю, что все дела на тебе. Я только хотел тебя отвлечь. Если ты свалишься, мне придётся тяжело.
– Данжело шутя пихнул Мондо локтём в бок.
– Не куксись.

– Ладно, проехали.
– Мондо махнул рукой и улыбнулся.

Ворота усадьбы дона Лассара открывались медленно, как будто подчёркивая, что гостей здесь хоть и ждали, но они остаются не желанными. Водитель не стал дожидаться пока двойные створки откроются до конца и направил машину в проход. Пятитонная машина с мощным тысячником под капотом с пробуксовкой ворвалась в ворота. Водитель мастерски провёл граундлер, оставив по бокам по паре сантиметров от ворот. Проехав по широкой аллее с возрастающей скоростью, водитель лихо затормозил у парадного крыльца особняка, развернув машину дверцами к ступеням.

– Вот это по-нашему!
– воскликнул Данжело увидев как спускающийся по ступеням Лассар, улыбаясь, покачал головой, оценив виртуозность вождения водителя дона Мигеля.
– Это по-нашему, Фредерик! Приедем домой, получишь премию.

Про премию Данжело сказал таким голосом, что водитель растерялся, не зная что и думать. То ли премия будет в денежном эквиваленте, то ли в виде гауптвахты, понижения в должности (читай - в рейтинге), то ли премия будет в виде розг, к которым дон Мигель прибегал периодически и собственноручно.

Данжело дождался пока покрасневший водитель суетливо откроет дверцу, хотя можно было просто нажать кнопку открывания, вылез из машины и поднялся на одну ступеньку. Лассар уже спустился и раскинув руки приветствовал своего извечного соперника и можно сказать врага. Но сегодня был совсем другой день. День Примирения. В этот день никто не смел воевать или чинить другому неприятности. Закон Перемирия.

Именно в этот день Данжело решил нанести визит своему оппоненту. Конечно он ехал не просто в гости, он ехал обсуждать дела. И то что он

едет сам, ввергло Лассара в некое подобие паники. Сильный дон едет к слабому в гости. Где это видано? Обычно всё происходило наоборот. Или не происходило совсем. И тем не менее он здесь.

Лассар раскинул руки и заключил Данжело в объятья, тот ответил хозяину тем же, похлопывая его по спине.

– Мигель! Как я рад тебя видеть!
– воскликнул Лассар.

– Да, ладно, Франко, рад ты меня видеть! Ты небось всю голову сломал, зачем я к тебе в гости напросился? А?
– парировал Данжело.

– Не без этого, Мигель, не без этого.
– Заулыбался Лассар.
– Как добрался? Как твоя красавица жена? Кстати, почему ты не взял её с собой?

Лассар кивнул вылезшему из машины Мондо и внимательно посмотрел на здоровяка, что вылез с пассажирского места рядом с водителем.

– Да, я то что, я в порядке. А жена умерла. Что-то там у неё заболело, ну, и умерла. Ну, ты знаешь как это бывает, человек чуть-чуть поболеет и умирает.

– Да-да, я знаю, Мигель, знаю. Мои соболезнования. Хорошая была женщина.
– Лассар приобнял Данжело и повёл его вверх по ступеням, на террасу. Сказать честно, Лассар никогда не знал последнюю жену Данжело, никогда не видел её и ему было глубоко наплевать что там с ней случилось. Зато он знал, что Данжело грешит тем, что убивает своих жён, и подозревал, что он не в себе. Впрочем и на это ему было также глубоко наплевать.

Сейчас дона Лассара заботило только одно, зачем Данжело напросился к нему в гости. Его разъедало желание поскорее узнать причину визита, но закон гостеприимства гласил - накорми, напои, развесели, потом спрашивай.

– Проходи дон Мигель, присаживайся, - Лассар повёл рукой в сторону большого стола, накрытого к приезду гостя. Данжело прошёл к торцу стола, дождался пока слуга отодвинет стул, затем степенно уселся. Хозяин дома сел напротив, Кларк Мондо и Максимилиан Верди тоже сели напротив друг друга, только с широких сторон стола.

Лассар кивнул и слуги стали разносить еду и напитки. Дождавшись пока наполнят бокалы, дон Лассар поднял руку, привлекая внимание.

– Тост! Я поднимаю бокал за здоровье дона Данжело. Да продлятся твои года славный дон! Да будет мир в твоём доме, да будут верны тебе твои люди! Хей!

– Хей!
– подхватили присутствующие. Все выпили и слуги вновь наполнили бокалы. Следующий тост говорил Данжело. Слова были те же. И снова все выпили. Далее обед продолжался уже в более свободной форме. Разговор за столом начал Верди. Говорили о курортах далёких планет, куда никто из них никогда не попадёт, о женщинах, о скачках, об одежде. Говорили о многом, и только разговор о делах был под запретом.

Покончив с обедом, Лассар и Данжело прошли через дом и спустились на заднем дворе. Там, на лужайке уже был готов импровизированный ринг, а вокруг тут и там, кто стоял, кто сидел прямо на траве, были люди дона Лассара и сопровождение Данжело. Бой двух бойцов тоже был традицией. Бились голыми руками и только руками до того пока один из бойцов не упадёт. Смерть бойца означала оскорбление в тяжёлой форме.

– Ну, кого ты выставишь на этот раз, Франко?
– спросил Данжело.

– А ты?
– вопросом на вопрос ответил Лассар.