Одинокая блондинка желает познакомиться, или Бойтесь сбывшихся желаний!
Шрифт:
– Ты… это, прекращай товар мацать, – высказался Мыр.
И я тут же увеличила ему выигрышные очки, но от мести не отказалась. Наоборот, мысль о справедливом возмездии мучителям грела мою душу и придавала сил.
Знаете, как из благовоспитанных девушек получаются разнузданные хулиганки? Нет? Ну, это очень просто. Нужно всего-навсего переместить несчастную неприспособленную девушку в другой мир, не спросив разрешения. Там ей следует поставить кучу невыполнимых условий, лишив при этом привычных и необходимых вещей, как то: средства гигиены и косметики. Ах да, не забудьте сделать ей еще одну большую гадость: подберите ей обувь и одежду не по размеру и заставьте в этом ходить прилюдно, не давая возможности
Часть третья
Берегите женщин!
Иначе они будут беречь себя сами!
Мое состояние холодного бешенства достигло апогея как раз в тот незабываемый для мужчин момент, когда у них проснулись остатки нечасто используемой совести и они все же решили меня развязать.
Очутившись в вертикальном состоянии и ощутив под ногами твердую землю, я покачнулась и навела резкость налитыми кровью глазами. Эльфы благоразумно молчали, впрочем, этих скорбных умом мелкотравчатых ушастых индивидуумов уже не спасло бы никакое волшебное действие, даже немедленное предложение потерпевшей спа-салона, косметолога, массажиста и голого стриптизера до кучи. Я обвела языком пересохшие, воспаленные губы и окинула безумным взглядом присутствующих в темном закутке. После чего недолго думая раздала всем сестрам по серьгам. То есть метким ударом ноги увеличила Магриэлю размер мужского достоинства, поправила кулаком форму носа Болисиэлю и легонько проверила на прочность пресс Лелигриэля ближайшим тяжелым предметом, которым оказался дрын, так удачно валявшийся у стены дома.
Закончив расправу над эльфами, я повернулась к троллю, с нескрываемым интересом наблюдавшему за разворачивающимися военными действиями. Смерив его с головы до ног алчным взором, я перешла к решительным терактам. Немного подумав, я спружинила и подскочила, в прыжке залепив Мыру увесистую пощечину с криком:
– Это тебе, сволочь долговязая, за погибший в страшных муках женский романтизм!
Об его каменную физиомордию руку я отшибла основательно. Но это меня не остановило, впрочем, как и боль в отбитых пятках. Подув на ушибленные пальцы, я все же сумела согнуть указательный пальчик крючком и поманила тролля к себе, сияя невинной улыбкой, хитро скрывающей скрежет зубов. И этот… эта неискушенная наивняшка (чтоб его черти, как меня, сутки вниз головой трясли!) повелся, нависая надо мной массивной тушей. Тогда я осуществила второй акт мести и влепила затрещину с левой руки, сопровождая объяснениями:
– А это за все хорошее на много лет вперед! И чтоб не забывал, кто тут девушка, а кто примазывается!
Это я к чему? Совсем что-то с памятью моей стало… Ага, проверено опытным путем – от интенсивного притока крови к голове мыслительная деятельность не улучшается! Хотя… а был ли мальчик, в смысле – мозг? Брр! Это я сейчас до кощунства додумаюсь! У женщин мозги есть! Даже у блондинок! Точно знаю! Вот у меня они в данную минуту сильно болят!
– Где тут местный пятизвездочный отель? – грозно сдвинув брови, поинтересовалась я у тяжело и разнообразно ушибленной мной (а еще Богом и природой) компании.
– За углом, –
– Подержать? – мило осведомилась я, от созерцания нанесенного ущерба приходя в гораздо более благодушное состояние духа.
А почему я должна страдать в одиночку? (Кто там про женское смирение вякал? – Молчать!) А как же «отмщение и аз воздам»?.. Или с волками жить – по-волчьи выть? Нет! Это уже зоофилией попахивает! Ой, я опять о чем?
– Не нать! – испуганно отшатнулся от меня тролль. – Ышшо на ногу брякнешь топор-то. С тебя станется.
– Замечательная идея! – восхитилась я его изобретательностью и довольно потерла руки. – Точно не хочешь ее в жизнь претворить?
– Если ты дашь ЕЙ в руки оружие, тогда лучше сразу нас добей, – со стоном разогнулся Магриэль. – Я не хочу долго мучиться, пока она будет рубить меня на грубые, неровные ломтики и делать орочью отбивную с кровью.
– Да, это так неэстетично! – поддакнули остальные два лопухастых.
– Из вас всех сегодня фантазия так и прет, – меланхолично высказалась я. – Наверно, магнитные бури или еще какие природные катаклизмы. Смотрите, окружающих своими выхлопами не покалечьте. У них наверняка медицинской страховки нет! – После чего развернулась на каблуках и, прихрамывая, отправилась на поиски вожделенной гостиницы, бурча себе под нос: – Если проблемы сыплются на голову, а неприятности на задницу, то как меня до сих пор не сплющило? Непонятно…
Через несколько шагов меня сзади кто-то крепко прихватил за штанину, удерживая.
Это кто там у нас такой смелый? Мало показалось? Напрашиваются на добавку, черти ушастые?
Развернувшись и нарисовав на перепачканной физиономии устрашающее выражение, я наткнулась взглядом на Моня. Зверь вопросительно уставился на меня, продолжая сжимать в лапе материю моих штанов.
– Ты тоже хочешь получить свою порцию люлей? – устало поинтересовалась я, разглядывая добровольца. Сил сражаться уже не осталось. Только чувство долга.
– Гы-гы, – отказался от подобной чести Монь, мотая лохматой башкой и сменяя вопросительное выражение морды на умильное и любвеобильное.
– Тогда чего ты хочешь? – не поняла я тонкого намека на толстые обстоятельства.
– Гы-гы, – ответил он мне и начал подтягивать к себе с далекоидущими намерениями.
Намерения я разгадала в самом зародыше и решительно их пресекла, погрозив пальцем:
– Но-но! Не балуй!
Монь расстроился, хлюпнул, лизнул меня в щеку и облапил. Сдавив в дружеских объятиях, животное уютно покачивало меня, как младенца.
Безусловно, это успокаивает и расслабляет, но вместе с тем навевает на некоторые малоприятные мысли. Почему такое обращение ассоциируется у меня с пустышкой и подгузником? Непонятно…
Настойчиво высвободившись из сильных лап Моня, я благодарно улыбнулась единственному утешителю и продолжила свой путь к выстраданной крыше над головой и вожделенной горячей воде с мылом. Все остальные участники нашей освободительной компании впредь активных позывов к общению не испытывали, лишь следовали за мной по пятам укоризненно-молчаливыми призраками (пытались давить на мою неокрепшую психику обиженными физиономиями).
А вот на меня это сейчас не действует! Если выбирать между собой и всеми ними, то выберу я себя! В конце концов, я у себя одна, а мужиков вокруг много! А по поводу еще одного исключения – Мыра я, так и быть, подумаю после того, как приму ванну и плотно пообедаю.
Когда я свернула за угол, как мне было указано, в глаза бросилось внушительное двухэтажное здание из темного нетесаного камня, увенчанное потрясающей вывеской, которая ласкала своим содержанием взор и душу усталого путника. Надпись гласила: «Мама Мума и Ко. Покой и уют. У меня как дома!»