Шрифт:
1.
Айзек. Простой житель Родоса. Недлинные, извилистые каштановые волосы, карие глаза, рост чуть выше среднего – чем он мог быть примечателен? Разве что только незаурядным умом, обеспечившим ему место работы в престижном институте. Но, в мире было много ученых, помимо него, и его должность в кресле доктора наук не делала его особенным. Наверное, поэтому он всю свою жизнь мечтал об открытии. Мечтал, что его имя когда-нибудь ознаменует рождение какого-нибудь невероятного закона, или же непостижимой доселе теории, и его потомки еще очень долго будут упоминать его труды, как источник вдохновения
Однако, несмотря на свою профессию, которая своей категоричностью, казалось, обязывала его думать иначе, нежели подобным образом, но он все же верил в одну концепцию. В концепцию бога. Его коллеги посмеивались над ним, называя его чудаком, а его веру называя «пережитком прошлого», оставшегося лишь на страницах учебников по истории, ошибочно считая его веру религиозной.
Однако Айзек не верил в религию. Для него, бог не был привязан к догмам. Он не считал, что, чтобы быть услышанным богом, нужно говорить определенные слова. Вместо этого он просто разговаривал с ним, делясь своими проблемами, и переживаниями.
Но… Красавица жена, квартира в престижном районе, должность доктора в хорошем институте – какие тут могут быть проблемы, и переживания? Однако они были.
Во-первых, он никогда не знал своих родителей. Все, что у него было, это лишь пара фотографий, не слишком хорошего качества, либо, не слишком хорошо сохранившихся. Они были отданы ему еще в детском доме. Являются ли люди на этих фотографиях его родителями, он не знал, ровно как и не знал их имен. Его родители, в реестре Родоса, значились как беженцы из соседней, не благополучной, страны, умершие почти сразу после его рождения.
Во-вторых, его жена, прекрасная Элиза, за все время их совместной жизни, так и не смогла забеременеть. Пара обошла почти всех врачей, которых только смогла найти в Родосе, но все было тщетно. Осталось лишь пару докторов, у одного из которых они, как раз, проходили очередное обследование. Айзек всегда хотел детей, в частности сына, говоря, что он был бы его «самым важным проектом в жизни».
В-третьих, еще с самых ранних лет, он начал замечать одно очень странное явление: некоторые люди, зачастую совершенно не контактировавшие друг с другом, порою совершали идентичные действия: чаще всего говорили одни и те же фразы, совпадающие буквально слово в слово. Однако, раньше, это явление он наблюдал крайне редко, и не придавал этому большого значения. Но, в последние полгода, подобные случаи резко участились, и ему становилось не по себе…
2.
Институт Родоса. Вечер. Солнце медленно уходило за горизонт, одаривая землю последними багровыми лучами, неспешно кочующими вслед за ним на запад, и несущими за собой сумерки.
Вечер обещал быть тихим, что было важно для данной местности, ибо рядом находилось море, которое зачастую не жаловало жителей Родоса хорошей погодой.
Айзек сидел за компьютером, и, примкнув к экрану, импульсивно стучал по клавиатуре. Он уже второй час сидел за одной и той же строкой кода. Его выражение лица выказывало недовольство и недоумение, периодически сменявшиеся короткими порывами раздражения и злости. Было далеко за девять часов, и в лаборатории кроме него никого не было, что позволяло ему не только свободно выказывать свое негодование, но и способствовало его полному
В комнату зашел профессор Дели, держа в руке пустую кружку, дно которой сплошь было покрыто следами от чая. Это был невысокий мужчина преклонных лет, с седыми, чуть растрепанными, волосами, и с небольшой щетиной. Довершали образ очки с очень толстыми стеклами, которые он носил почти на самом кончике носа.
Профессор поставил кружку на стол, и подошел к Айзеку, надел очки, и, пригнувшись, пристально посмотрел на экран.
– Вот что бы не делал, не получается выполнить операцию! – пожаловался ему Айзек, после чего легким толчком ноги чуть отодвинулся от стола. – Операция выдает только определенные числа в ограниченном диапазоне. А мне нужна абсолютная случайность.
Профессор Дели ехидно улыбнулся.
– Это невозможно – сказал он, дополнив – на машинном уровне.
Айзек с недоумением посмотрел на Профессора.
– Как это невозможно? А как же тогда производить эту операцию?
Профессор выпрямился, и, отойдя от рабочего стола Айзека, принялся включать свой компьютер.
– Машинный генератор случайных чисел не способен выдавать абсолютно случайный результат, он является лишь имитацией данного процесса.
Айзек был ошарашен ответом Профессора, и в его голове тут же всплыл новый вопрос.
– А как же тогда сгенерировать абсолютную случайность?
– К сожалению, я пока не знаю, как это можно было бы сделать. Да и особой надобности в этом, пока что, не было. Проект, который ты выбрал, слишком сложен, я предупреждал тебя об этом.
Но Айзек практически не слушал Профессора. Он уставился в одну точку, будто смотря сквозь нее, его лицо застыло в одном выражении, а в голове роились мысли – возможные решения возникшей проблемы.
Профессор Дели улыбнулся, взял свою кружку, и отправился в столовую за еще одной порцией чая.
Вернувшись с полной кружкой в лабораторию, он чуть не разлил ее, споткнувшись о груду разбросанного на полу лабораторного инвентаря и документов.
– Откуда такой бардак, и что здесь творится?? – воскликнул он.
– Нашел! – послышался голос из открытого шкафа в конце комнаты. Через секунду оттуда вышел Айзек, держа в руках толстую книгу, и, с горящими глазами открыл ее. Дойдя до нужной страницы, он показал ее Профессору.
– Вот оно, решение! – воскликнул он. – Это эксперимент порционной физики.
Профессор Дели надел очки, и, с недоуменным лицом уставился в книгу, пробегая глазами по строкам.
Вдруг Айзек бросил книгу так небрежно, что Профессору пришлось рывком спасать ее от падения.
– Мне нужно это записать – воскликнул он, ринувшись к своему компьютеру, и эти эмоции были полностью оправданы – было сделано новое открытие.
3.
Элиза и Айзек неспешно шли по тропе, вдоль стен института, к главному входу. Проходя одну из беседок, на которой они в свое время и познакомились, ребята ненадолго остановились. Элиза посмотрела на беседку. Она была здесь не часто, хотя, неподалеку отсюда находилась ее старая квартира.