Одинокий голубь
Шрифт:
— Ну так ей придется научиться, — заметила Клара. — Вы, девочки, кончайте спорить по поводу ребенка.
Джули смущался, держа в руках больного, голого мужчину, пока его жена обтирала его губкой. Ему виделось в этом что-то неподобающее. Клара, казалось, понимала, что он чувствует, и поторопилась постелить постель.
— Обычная работа медицинской сестры, мистер Джонсон, — объяснила она. — Я сначала пыталась его одевать, но ничего из этого не вышло. Бедняга себя не контролирует.
Она помолчала и взглянула на
— Я и забыла, что мне полагается звать вас Джули, — добавила она.
Джули казалось, что голова у него лопнет. Ему было все равно, как она его называет. Голова болела так, что он с трудом спустился по ступенькам. На нижней площадке он стукнулся о дверь. Наверху верещал ребенок.
Клара собиралась вернуться к ребенку, но, заметив, как Джули ударился о дверь, передумала. Он снова вышел на крыльцо и опустился на ступеньки, как будто окончательно лишившись сил. Клара наклонилась и положила руку ему на лоб. От неожиданности он подскочил, будто его ударили.
— Господи, да ты пуглив, как молодой жеребенок, — заметила она. — Я боялась, что у тебя температура, но вроде нет.
— Голова болит, — пожаловался он.
— Тогда надо приложить что-нибудь холодное, — решила она.
Вернувшись в дом, она взяла тряпку и немного воды. Насильно протерла ему лоб и виски. Он вынужден был признать, что холодная вода помогает.
— Спасибо, — поблагодарил он.
— Да не благодари ты меня за тряпку, — сказала Клара. — Из меня сестра милосердия никудышная. Слишком нетерпелива. Я даю человеку неделю-другую, и, если он не поправляется, по мне, уж скорее бы он умер.
— Но это не касается детей, — добавила она немного погодя. — С детьми я веду себя иначе. Пусть хоть пять лет болеют, лишь бы жили. Я просто пришла к выводу, что, как ты ни ухаживай, пользы мало. Если люди могут, они поправляются, а иначе умирают.
Несколько минут они молчали.
— Ты жену нашел? — спросила Клара. — Я знаю, это не мое дело, но я все равно спрашиваю.
— Да, — ответил Джули. — Она была у доктора.
— Судя по всему, она не слишком тебе обрадовалась, — заметила Клара.
Джули хотелось, чтобы она оставила его в покое. Она приняла его и накормила, спасла его жену и заботилась о его ребенке, и все равно ему хотелось, чтобы она оставила его в покое. Он сам ощущал такую слабость, что если бы не опирался спиной о перила, то скатился бы по ступенькам. Ему нечего было сказать, нечего предложить. Но в Кларе чувствовалось нечто безудержное, она не могла остановиться. Голова у него трещала, ему хотелось застрелиться, ребенок верещал наверху, а она все задавала вопросы.
— Она, наверное, еще больна, — произнес он. — Она мало говорила.
— Она хочет забрать ребенка?
— Она ничего не сказала, — ответил Джули.
— Она вообще о нем спрашивала?
— Нет, — признался Джули. — Она вообще ни слова не сказала.
Младенец
— Джули, я знаю, что ты устал, — продолжала Клара. — Я понимаю, что ты расстроен. Но я все же хочу сказать тебе одну ужасную вещь. Я раньше была деликатной, но Небраска из меня все это вытрясла. Я не думаю, что этой женщине нужны ты или ребенок. Не знаю, что ей нужно, но она бросила младенца, даже не взглянув на него.
— Она, верно, была не в себе, — проговорил Джули. — Ей пришлось проделать длинный путь.
Клара вздохнула.
— Путь она проделала длинный, но все хорошо соображала, — заметила она. — Не для каждой женщины каждый ребенок желанен. А многие жены терпеть не могут своих мужей. Это твой и ее ребенок, — добавила Клара. — Но ей он не нужен, я уверена, и если она захочет доказать мне обратное, то пусть поторопится.
Джули не понял, о чем это она, да и не слишком заинтересовался. Он был чересчур подавлен, чтобы обращать внимание на ее слова.
— Я люблю маленьких, — продолжила Клара. — Детишек и жеребят. Я быстро привязываюсь к ним. И необязательно к своим детям.
Она помолчала. Она понимала, что он хочет, чтобы она заткнулась, но твердо решила высказаться до конца.
— Я начинаю любить Мартина, — сказала она. — Не я его родила, но он уже не принадлежит и твоей же не. Маленькие обычно принадлежат самим себе. Какими они вырастут, зависит от того, кто полюбит их. Я оставлю себе Мартина, если и она, и ты от него отказываетесь.
— Но ваш муж болен, — возразил Джули. Зачем этой женщине еще ребенок, когда на ее шее две девочки и большое хозяйство?
— Мой муж умирает, — поправила Клара. — Но, выживет он или умрет, я собираюсь вырастить этого ребенка.
— Я не знаю, что делать, — признался Джули. — Прошло столько времени с тех пор, как я что-то делал правильно. Я уж и не помню. Я не знаю, смогу ли я вернуть Элли в Форт-Смит. Да они уже, наверное, наняли нового шерифа.
— Найти работу — самая легкая из твоих проблем, — заметила Клара. — Если хочешь, я дам ее тебе. Чоло сейчас работает и за себя, и за Боба, он так вечно не продержится.
— Я всегда жил в Арканзасе, — возразил Джули. Ему и в голову не приходило, что можно поселиться в другом месте.
Клара засмеялась.
— Иди спать, — велела она. — Для одного вечера я достаточно тебе надоела.
Он послушался, но на следующее утро выглядел не лучше, да и чувствовал себя так же скверно. Он едва говорил с девочками, хотя они суетились вокруг него. Клара отослала их собирать яйца, чтобы иметь возможность поговорить с Джули наедине.
— Ты понял, что я вчера сказала насчет Мартина? — спросила она.