Одинокий орк: Странствия орка; Возвращение магри. Дилогия
Шрифт:
— Ты направо, я налево, — бросил он. — Идет?
Эльф просто кивнул — времени на разговоры не осталось.
Горный склон Швырк одолел на пятой точке, копчиком чувствуя, как сражаются с камешками и погибают в неравной битве его многострадальные штаны. В самом низу ему под ягодицы попался особенно острый камень, так что приземление сопровождалось таким воплем, что на шум обернулись все: и часовой у каменного обелиска, и окружавшие вождя воины.
— Гр-р-р…
Тарх Гранитный Лоб подавился словами, что хотел сказать, когда Швырк распластался
— Это… ну… того… этого… уф-ф-ф… — выдохнул молодой тролль, не спеша меняя позу.
— Ы-ы-ы-ы… — Тарх слегка придержал глаза пальцами, чтобы они не вывалились от напряжения. — Ты-ы-ы-ы…
— Ага, — выпрямился Швырк. — Типа, да!
— Т-ты, — затрясся вождь. — А… а какого демона ты здесь, когда ты должен быть там?
Дрожащий от ярости и негодования палец уперся куда-то в горизонт. Швырк с тоской проследил за полетом командирской мысли.
— Я это… того… ну…
— Я тебя сейчас самого «того… ну»! — окончательно разозлился вождь.
Свидетели этой сцены на всякий случай отгребли подальше, прикрываясь щитами и деталями окружающего пейзажа. Швырк остался один на один с кипящим от негодования вождем и от отчаяния совершил то, на что в другое время не осмелился бы.
— Остынь, папа! — воскликнул он.
Свидетели окончательно выпали в осадок. Такие слова вождю не говорили очень давно. Даже его старший сын.
— Т-ты, — прохрипел вождь, когда вспомнил, как дышать, — что ты сказал?
— Там… это… того… ну… помощь нужна! — выпалил Швырк.
— Че?
— Нашли!
— А-а-а-а! К оружию!
Вождю настоятельно требовалось выпустить пары, и враги, на которых можно было сорвать зло, пришлись как нельзя более кстати.
Брехт приоткрыл глаза, из-под ресниц пытаясь поверить, что ощущения его не обманывают. Неизвестно, что глодало его сильнее — физическая боль от многочисленных ран или досада на самого себя. Он ведь мог прорваться, расшвыряв всех, мог уйти, но вместо того чтобы удрать и дождаться подмоги, почему-то кинулся вытаскивать потерявшего сознание магри. Что им двигало? Ведь не обещание же Сорке позаботиться о ее отце? Когда он увидел, как серебряный эльф поставил ногу на распростертое тело и рассмеялся, у него в голове словно что-то взорвалось. Он ринулся вперед, раскидав возникших на пути двух темных альфаров, и напоролся на холодный взгляд раскосых глаз. Секунду или две они смотрели друг другу в глаза. Потом эльф шагнул вперед, протягивая руки, коснулся рук орка — и все…
— Очнулся, — произнес над ним хриплый голос, который мог принадлежать только темному альфару. — Это плохо.
— Почему? — тут же раздался мелодичный голос эльфа.
— Плохо для него. А то бы ничего не почувствовал — ножом чик по горлу, и вся недолга!
Брехт повел связанными руками, и ремень тут же врезался в глубокую рану на предплечье. Ему давно не было так плохо — с памятного события в Обители Меана. Там и тут он сражался с превосходящими силами, там и тут подвергся действию враждебной магии… Было отчего возненавидеть всех колдунов мира! Если бы не их подлые удары, он бы смог…
Орк
Из «спасителей» в живых остались не все. Один из матросов Роба Рыбки был убит, еще один так тяжело ранен, что его даже поленились связывать — мол, все равно не станет рыпаться.
Оба эльфа были тут, живы. Всем телом прижавшись к Таннелору, Льор зло зыркал на серебряного сородича. Мальчишка был помят, весь лоб его пересекала ссадина, и кровь заливала лицо. Тан со связанными за спиной руками сидел, поджав ноги и ссутулившись, закрыв глаза и стараясь не смотреть на распростертое на камнях тело магри. Его одного почему-то не тронули, хотя остальных пленников раздели буквально до исподнего.
— Насмотрелся? — раздался над ним голос.
Брехт увидел темного альфара, загородившего обзор.
— Чего я там не видел, — буркнул орк.
При звуке его голоса Льор встрепенулся, и даже Тан открыл глаза.
— Хорошее копьишко, — прозвучал мелодичный голос эльфа. Он осторожно осматривал копье Гэхрыста. — Где взял?
— Где взял, там больше нет, — буркнул Брехт.
— Не хами, темноволосый…
— Слышь, Фро? — окликнул эльфа один из людей. — Чего с этими делать будем?
Человек указывал на пленных, и эльф пожал плечами:
— А чего хотите! Только быстро! Трилле предлагал зарезать.
— Ножом по горлу — чик, и готово! — кровожадно фыркнул альфар.
Льор всхлипнул.
— Если их того… это… ну…
— Предлагаешь забрать с собой и продать в рудники? — с насмешкой покачал головой Фрозинтар. — Ты забыл, что они тут наделали?
Он указал глазами на валявшиеся тела. Из двух десятков людей в живых осталось всего девять, да из тех четверо были ранены. Из четырех темных альфаров, которые были в отряде, уцелели лишь двое. Неудивительно, что оставшиеся настаивали на убийстве пленников.
— Для всех безопаснее, если мы оставим их тут, — сказал Фрозинтар. — Нас осталось всего двенадцать, из них половина раненых, у нас на хвосте толпа троллей, а на шее — орава мелких уродцев. Так что давай, Трилле!
— Нет! — вырвалось у Льора.
— Что? — Фрозинтар мигом оказался рядом и, наклонившись к мальчишке, схватил его за короткие волосы, поднимая вверх залитое кровью лицо. — Страшно? Не надо было камнями швыряться… Удрал бы втихую — был бы жив! А так…
Он потянулся к висевшему на поясе кинжалу. Льор бы не успел увернуться даже при всей своей ловкости и гибкости.
— Стой! — выпалил Брехт.
— А? — Эльф удивился довольно искренне. — Ты что-то сказал, темноволосый? С каких это пор орка волнует судьба эльфа? Или хочешь предложить за него выкуп? Что такое есть у тебя, что может меня заинтересовать?
— Ничего, — превозмогая боль в бедре (штанина присохла к ране, и та больше не кровоточила, иначе он бы давно истек кровью), Брехт сел прямо. — Я лишь хочу, чтобы меня убили первым.
— Ты — вождь этого разношерстного сброда? — вскинул брови Фрозинтар.