Одинокий ворон гнезда не вьёт
Шрифт:
– Хорошо. А как не на долго?
– Не знаю, Мирт. Всё будет зависеть от ситуации.
– Я согласен подождать недолго. Однако, если ожидание затянется, я …
– Не время геройствовать, братец. Сейчас выздоравливай. Потом подумаем, что делать, – прервал Гаро брата. Он серьёзно опасался, что мальчишка может сбежать и натворить дел. Подвергнуть себя опасности и погибнуть. В силу своего возраста, он ещё не способен думать на перёд, взвешивать все «за» и «против», рассматривать варианты последствий. Поэтому, стоит не спускать с него глаз.
Зашёл Гобэр, дав понять, что
– Ну, что поговорил?
– Да, и мне не понравилось то, что сказал Мирт.
– Что он сказал, любимый?
– Ничего хорошего, Мар. Он хочет побыстрее подрасти, чтобы сразиться с врагом и уничтожить его. Ему надоело бояться и прятаться.
– Разве это плохо? Он правильно рассуждает. С этим надо заканчивать!
– Мар, как ты не понимаешь? Он ещё ребёнок! Ему нет шеснадцати лет. Он может сбежать и натворить дел. С него нельзя спускать глаз.
– Это верно. Если он сбежит, беда. Ладно, сейчас об этом не думай. Пусть сначала в себя придёт. Пошли повозку собирать. Надо всё предусмотреть, чтобы не страдать потом от нехватки чего-либо.
Отец и мама давно оговорили список того, что могут предоставить сами. Мы, отсмотрев имеющееся, добавили своё. Но, это придётся закупать отдельно. А значит просить у кого-то. Повозка была собрана за три дня. За это время Мирт залечил раны благодаря искусному лекарю. Он уже вставал, хорошо ел.
Пытался перекидываться. Гаро не очень был доволен этому, так как переброс могут заметить шпионы Лютого. Ведь переброс подростка, это не то что переброс взрослого ворона – оборотня. Взрослый перекидывается полностью и у него две формы: обычная и боевая. Боевая представляет собой ворона – переростка с мощным телом, когтистыми лапами, горящими огнём глазами. Размером такой переросток с лошадь, крупной породы будет. Может чуть больше. Ударом одних только крыльев он выбивает из жертвы дух. Про клюв и когти и говорить нечего. Клювом Вороны не только глаза могли выклевать. Но и раздробить черепную коробку как орех. Когти рвали живую плоть как гнилую ткань.
Подростки до двадцати одного года имеют одну единственную форму: человек с крыльями. Такого тоже надо ставить на крыло, как и обычного воронёнка. Летать подростки учатся за неделю или две, в зависимости от возможностей тела и способностей самого подростка. Подростки в такой ипостаси без присмотра взрослых весьма уязвимы. Поэтому, Гаро переживал, что Мирт в своей вороньей ипостаси может привлечь лишнее внимание, быть сцапанным псами Лютого. Но, разве подросту с его неспокойным характером это объяснишь? Нет, объяснить-то можно. А вот сделает он всё с точностью до наоборот!
Глава 2. Дом на опушке древнего леса
Как только Мирту стало легче, мы втроём, в сопровождении отца тронулись в путь к моему дому. Доехали мы без приключений. Отец помог нам выгрузить повозку и уехал. Мы разместились в комнатах. Нам с Гаро досталась моя собственная комната. Тут, как говорится, без вариантов. Комната напротив – гостевая. Её
Я припёр Гаро к стенке у двери нашей спальни.
– Ну, что, соскучился? Не желаешь «потанцевать»?
– Марш, ты чего? – не понял Гаро. Или сделал вид, что не понял.
Я страстно и требовательно поцеловал его в губы, руки сами стали исследовать изгибы его стройного тела, добрались до сокровенного. Он ахнул.
– Ах-х! Марш, ты чего творишь, зверюга?
– Гаро, я соскучился по тебе, по твоему телу. По малышу Гаро! Я изнемогаю. Если ты сейчас не накормишь моего волка, то я сам тебя загрызу в порыве страсти!
– Я тоже соскучился, Марш. Только по тише, Мирт дома. Услышит ещё!
– Ой, чего он от нас не слышал? Что, думаешь он маленький и не знает, чем могут заниматься у себя в комнате двое влюблённых?
– Он так молод. Ему ещё рано об этом знать!
– Не бузи, милый, корми меня! – я взял его за грудки и прижав к себе протолкнул в комнату. Дверь со скрипом открылась, и мы вошли в комнату. Я, не отрываясь от поцелуев толкал его в направлении кровати. А он, идя спиной вперёд, чуть не заплетался в наших ногах. Наконец, мы дошли до вожделенной кровати. Я толкнул его на мягкую пастель. Он удивленно посмотрел на меня.
– Что дальше? – хитро спросил он.
– Раздевайся, Ворон! Я голоден!
– То, что ты голоден, я уже слышал.
Я навис над ним и снова поцеловал. Сначала быстро и нежно, потом всё требовательнее. Любимый активно и страстно отвечал мне, чем заводил ещё больше. Я коснулся губами его шеи, ложбинки и плеча. Он инстинктивно сжался, застонал от удовольствия. Его тело слегка содрогнулось. Я продолжил его «поедание». Наконец, я добрался до сосков Гаро. Он тихо застонал от того, что я тронул языком его сосок. Какой же он чувствительный! Я просто прикоснулся, а у него снова судорога. Соски затвердели и прикосновение к ним было ощутимее. Я долго их терзал по очереди, пока «малыш Гаро» не проснулся. Я заклеймил поцелуями всё его тело, дойдя до самого вкусного. Сделав ему недолгий минет, решил не торопиться. Даже излиться не дал. Я выпрямился и вернулся к поцелуям. Гаро издал вздох разочарования.
– Ты хочешь меня убить или съесть? – съязвил моя милость.
– Я хочу тебя поглотить! Полностью! Ты мой и таковым останешься! Ты вкусный и соблазнительный. Особенно, одно местечко!
– Это какое же? – заулыбался мой любимый ворон.
– А ты как будто не знаешь? Кажется, я тебе его раньше показывал…
– Напомни… – флиртует эта язва. Его черные глаза выдали соблазн.
– Не испытывай меня, Гаро, – хмыкнул я и ласково чмокнул в нос. Он не унимался.
– Ой, забыл, ты о чём говоришь, что за местечко? – продолжает свой флирт Гаро.