Одиссей
Шрифт:
— Мы искать здесь старые вещи, — ответил изломанный, — Мы быть диггеры. Ты не иметь глаз?
— То, что вы грязекопы, я вижу, — усмехнулся изгой, — Вопрос в том, что вы роетесь в моих руинах! В моем городе. И не спрашивали на это разрешения.
— Это не есть твой город, — качнул головой высокий, — Он старый быть, он всех, кто решить прийти сюда. Кто ты есть? Чего ты хотеть?
— Мы бедные изгнанники, мы давно живем здесь, — сказал Кнут, — И у нас есть скромная просьба. Если вы роетесь в наших руинах, отдайте нам половину того, что нашли или найдете. Тогда можете копать дальше спокойно… Я даже готов дать вам
Тот, что стоял справа, возмущенно зашипел. Левый нервно поигрывал оружием, у палаток в лагере началось какое-то движение — другие пришельцы выползали наружу. Но Восходящий диггеров — я не был уверен в правильности подобранного термина, не двигался:
— Клятву? — переспросил он еще более пискляво, — Кто ты есть? Ты не рикс. Ты изгой…
— Я вежливо прошу всего лишь половину, — Кнут примирительно наклонил голову.
— Нет. Радуйся, что мы дать тебе уйти…
Я не понял, как это произошло, как вожак изгоев подал сигнал — или он с самого начала разыгрывал спектакль. Но в следующий миг слева сверкнула голубая вспышка — и плазменный импульс «Копья» превратил Восходящего диггеров в пылающий факел! Снайперский выстрел, работа мастера! Броня, снаряжение, Руны не спасли — раскаленная плазма просто испарила верхнюю часть туловища, а огонь довершил остальное.
Дохнуло жаром! Из руки Кнута выхлестнуло невидимое лезвие и тот грязекоп, что стоял справа, распался на две окровавленных половинки. А левого с размаху ударил огромным Каменным Топором, выхваченным из Руны, Раздавленный Клык. Тело грязекопа пролетело, наверное, метров двадцать, прежде чем коснуться земли.
Хаос! Воздух наполнили дробные очереди. Изгои, укрывшиеся в соседних руинах, мгновенно опустошили лагерь, расстреливая его с двух сторон. Пули насквозь прошивали палатки, голубые вспышки плазмы с шипением превращала их взрывающиеся огненные шары. Существа, похожие на уродливых людей, выбегали, тут же попадали под прицельный огонь и падали. Сопротивление мало кто оказывал — возможно, я просто не видел картину целиком, потому что Клык действовал в гуще схватки, а я видел все только его глазами — сумасшедшую, кровавую, мечущуюся бойню.
Вот он размозжил голову раненому грязекопу, ползущему на четвереньках. Вот, кровожадно хохоча, бросил Руну, развернувшуюся огненным смерчем, в черное нутро одного из шатров. Вот схватил Раскаленной Рукой одного из пытающихся сопротивляться врагов, поднял его над землей, горящего, орущего — и со всей мощи переломил об колено!
Бойня. Кругом трупы, кровь, огонь! Другие изгои спускались с занятых высот, тоже врывались в лагерь, помогая расправиться с уцелевшими. Дезорганизованные, лишенные лидерства диггеры уже не могли оказать сопротивления. Нужно было признать, что Кнут четко спланировал операцию и расставил людей, разгромив вдвое превосходящий по численности отряд противника. Причем, кажется, без единой потери…
Тяжелых добили, уцелевших — четверых раненых пленников, беспощадно пиная, согнали в центр, поставив на колени, и Клык собственноручно сковал их тяжелыми цепями. В процессе я хорошо разглядел побежденных. Несомненно, люди, но еще не виданной мною породы. Полностью лысые и мертвенно-бледные, с крохотными носами и огромными черными глазами, их лица вообще не походили на человеческие! На руках — серые когти! Круглые розовые уши-локаторы — и хвосты! Я наконец-то заметил
Черт возьми. Среди них, кажется, были и женщины.
Наскоро обшарив пленников, Кнут в сопровождении Клыка и Черной Осы пошли следом за Кнутом ко входу в разрушенное здание. Там стояли какие-то странные механические агрегаты, с помощью которых люди-крысы (я решил, что все-таки буду использовать термин «диггеры»), подкопались под разрушенное здание. Результатом их труда стала черная дыра с рваными краями, удивительно напоминающая ту, через которую я пробрался в гробницу Белого Дьявола.
Ход обрывался подобием маленькой пещеры. Из толщи расчищенных осколков выдавалось нечто странное — гладкое, золотое, имеющее правильную форму. И оно было большим — грязекопы раскопали лишь часть этой штуки! Когда Клык подошел поближе, я разглядел поблескивающий металл, покрытый странным завивающимся рисунком. Очень тонкая работа! Узор напоминал гравировку на доспехах виденных мною воителей Вечности, однако находка грязекопов была гигантской и скорее выглядела как грань огромного золотой стрелы, выпущенного из исполинского небесного лука и сокрушившего здание, оставшись под его обломками.
С другой стороны обнаружился гладкий изгиб-утолщение золотой штуки и нечто вроде темно-зеленого, малахитового стекла, срощенного с металлом без всякого перехода. Эта штука чем-то напоминала обтекаемый кокпит флаинга, и удивительное дело, выглядела невредимой, хотя наверняка пролежала под руинами тысячи циклов…
— Что это за штука? — спросил Кнут, осторожно обходя находку, — Кто-нибудь знает?
Черная Оса яростно замотала головой, а вот Раздавленный Клык неожиданно прогудел, двигаясь к выходу:
— Не трогай. Плохое. Это — оттуда!
Он ткнул пальцем в поддерживаемый балками свод пещеры, где уже должен был разгораться диск аккреции и веско добавил:
— Это часть небесной птицы!
И я вдруг вспомнил. То, первое видение, показанное мне Белым Дьяволом в гробнице. Просверленное молниями небо, призрачные клинки, падающие на город, языки синего пламени — выше серебристых шпилей и пикирующие на них золотые серповидные силуэты, напоминающие инопланетные боевые флаинги!
Небесные Ястребы. Золотые птицы Вечности.
И сдается мне, грязекопы откопали крыло одной из них…
Глава 14
Видение прервалось столь же резко, как и началось. Я не узнал, что ответил Кнут, что стало причиной похода Клыка, Кирка и Юки в Раздавленные Земли — вновь осознал себя в ребристой кабинке очистителя. Судя по времени, просмотр Руны занял всего пару минут, хотя мне показалось, что я провел внутри «трансляции» как минимум несколько часов. Каким образом возникло временное сжатие и почему Белый Дьявол предупреждал меня о том, что для активации Руны нужно время и место — загадка… По идее ее можно было спокойно посмотреть под одеялом вместо сновидений.