Одиссея капитана Сильвера

Дрейк Джон

— Хочу! — страстно промычал Билли Бонс.

— Хочешь? — подхватил Сильвер. — Получишь.

Сильвер вскочил на свою единственную ногу и оперся на костыль, оставив Селену.

— Слушай, ты, пузырь, — обратился он к Бонсу — Я вызываю тебя один на один, согласно Артикулам. Вызываю липом к лицу, с оружием, которое твоя мать дала тебе, на честный и равный поединок без вмешательства третьего. — Бонс поморгал, пытаясь освежить в памяти Артикулы, которые когда-то подписывал и много раз слышал, тол колл ничего не вспомнил; но улыбка сама поползла по его тяжелым щекам.

— Да, один на один, честно и справедливо. — Билли повернулся к Флинту. — Нормальное дело, капитан. Прошу разрешения.

—

И я прошу — сказал Сильвер, и Флинт едва сдержался, чтобы не взорваться смехом. Но издевательски заржать в такой важный с точки зрения мистера Бонса момент — все равно, что ему в компот помочиться. И это после того, как Билли берется в угоду капитану флинту оставить от Сильвера мокрое место.

И как прекрасно все обернется! Палубу отскребут, и он, Флинт, произнесет прочувствованную речь, помянет неисчислимые заслуги мистера Сильвера, пожалеет, что тот так низко пал напоследок, и унаследует его сторонников… А если кто подумает нехорошо о Бонсе, который убил беспомощного калеку, тем хуже для Билли. Его можно и заменить.

Но надо соблюсти все формальности. Собрать команду, вынести книгу Артикулов, зачитать, обыскать соперников, не припрятали ли оружия. Под страхом смерти предупредить, чтобы никто не лез…

Праздничная атмосфера будоражила судно. Шум, суматоха, предвкушение удовольствия, Не каждый день такое случается. Флинт провел Сильвера и Бонса на квартердек, самое подходящее место для честного и равного поединка, соперники скинули шляпы и камзолы, стали друг против друга. Билли Бонс, бахвалясь, стащил и рубаху. Он высился настоящим бойцом — руки, как бревна, грудь поросла густым черным волосом. Сторонники Флинта да и многие люди Долговязого Джона восхищенно, загудели, глядя на такое чудо природы. Сильвер ждал и дрожал. Видно даже было, как он трясется. Лицо меловое, губы черные. Как покойник, честное слово. Плохо его дело, и Селена это поняла, бросилась к Флинту, но тот ее и слушать не стал. И Долговязый Джон — тоже. Селена подскочила к команде, но там ее просто освистали да обсмеяли. Ишь, чего захотела!

— Так! — воскликнул Флинт, потрясая двумя заряженными пистолетами. — Всех господ береговых братьев прошу держаться на расстоянии и в поединок не вмешиваться, а нарушитель погибнет от моей руки.

Он повернулся к Билли Бонсу.

— Готовы, мистер Бонс?

— Готов!

— Готовы, мистер Сильвер?

— Только одно! — поднял руку Сильвер.

— Что еще? — недоверчиво спросил Флинт, ожидая подвоха.

— Согласен ли мистер Бонс, что у меня над ним нет несправедливого преимущества? Согласен ли он, что у меня нет иного оружия, чем перед его глазами? И что это, — он показал на себя, — как я здесь стою, и есть то, с чем он дерется?

Билли Бонс презрительно скривил губы, глядя на калеку, опирающегося на костыль.

— Согласен, — буркнул он.

— Бой! — крикнул Флинт, вызвав этим коротким словом оглушительный вопль счастливых зрителей, которые потрясали кулаками и призывали участников не щадить друг друга, крушить и калечить. Моряки ожидали забавы. Чтобы лучше видеть, они влезли на ванты, плотным кольцом окружили бойцов. Они прыгали и толкались так, что судно качалось под ними. Билли Бонс ухмыльнулся и шагнул вперед, разминая увесистые кулачища.

— Ну, калека, — проворчал он, — давно я этого дня ждал. Сейчас я тебя по палубе размажу.

И тут произошло то, чего никто не ожидал.

Долговязый Джон взмахнул костылем. Оказывается, он мог неплохо держаться на неустойчивой палубе и без деревянной подпорки. Костыль же он метнул как тяжелый дротик. ХРЯСЬ! Деревяга врезалась точно между глаз мистера Бонса. Бонс покачнулся. Колени его подогнулись. Руки повисли. Вслед

за костылем Долговязый Джон бросил вперед свое тело, врезавшись черепом в нос Билли Бонса. Нос хрустнул, как спелое яблоко под колесом тяжело нагруженной телеги, кровь с физиономии мистера Бонса хлестнула во все стороны… И Билли Бонс рухнул. Упал и Долговязый Джон, однако поверх противника, уткнувшись единственным коленом в живот тяжко гыкнувшего Билли. Вслед за этим Джон ловко перевалил грузного партнера по честному и справедливому бою на живот и принялся выкручивать бревнообразную руку. Ошеломленный, почти теряющий сознание себя Билли заорал от боли.

— Что, Билли, цыпеночек? — участливо пропыхтел Долговязый Джон, ослабив нажим на трофейную руку и устраиваясь на Бонсе поудобнее. Ногу Сильвер, конечно, потерял, а вот с боевым духом не расстался. И веса в нем оставалось достаточно, и силы вернул, усердно работая костылем.

— Ублю… Убью! Ублюдок! — завопил Бонс.

— Так кто же из нас лучше, Билли? — задушевно нашептывал Долговязый Джон в ухо Билли Бонса. В то же ухо капал и стекавший по носу Сильвера пот.

— Сука! Твою мать!!!

До сего дня Бонс полагал, что сделан из гранита и боли не знает… Однако он не вынес боли в плече и взвыл, не закончив рассказа о близком знакомстве своем с матушкой Длинного Джона Сильвера. Билли затрепыхался, пытаясь скинуть седока, однако тот как-то умудрялся сохранять позицию, обходясь без седла и стремени. Трепыханием же своим Билли лишь усугубил судьбу захваченной противником руки. Вой его перешел в жалобный визг.

— Билли, цыпка, — завел новый сеанс переговоров Сильвер. — До тебя, может, дойдет, что руку твою я могу открутить. Тут у нас мистер Коудрей, мастер-хирург, он, конечно, способен ее и обратно вставить… Но только если я не откручу тебе ее так, что она отправится мою ногу догонять. И будет на судне кроме одноногого еще и однорукий. Хочешь одноруким стать, Билли? И каждый день меня благодарить, что я тебе голову не свернул. Хочешь, Билли?

И для убедительности Сильвер еще подвернул многострадальную конечность Бонса.

— А-А-А! А-А-А! A-A-A!

— Так кто же из нас лучше?

— У-у-у-у, — скулил Билли Бонс. — Хватит!

— Билли, я на тебе век сидеть не буду. Возьму твою руку и уйду. Кто лучше?

— Ы-ы… Ы-ы… Ты-ы…

— Билли, скажи громко, полностью, для всех…

— ТЫ ЛУЧШЕ МЕНЯ!: — крикнул Билли, проливая кровь, слезы, сопли и слюни, сливавшиеся под его физиономией в лакомство для не залетающих столь далеко в открытое море мух.

Долговязый Джон скатился с Билли Бонса и встал одним ловким движением. Допрыгав до костыля, он опустился на колено и поднял, костыль, которым открыл поединок. Все это он проделал без посторонней помощи и выпрямился, возвышаясь над людьми, восторженно приветствующими его победу.

Он снова стал Долговязым Джоном Сильвёром!

Однако, он стал несколько другим Долговязым Джоном. Люди не хлопали его по плечу, как делали раньше. Они подходили, кивали, но прикасаться к нему боялись. Что-то змеиное появилось в одноногом попрыгунчике. Ведь старый Долговязый Джон побил бы Билли Бонса по-свойски, по-простому, кулаками. А новый Долговязый Джон победил его хитростью и пыткой. Сильвер чувствовал перемену в отношении к нему, но, во всяком случае, по уважению и страху в глазах людей он понимал, что больше калекой его не назовут. На борту «Моржа» — точно. Билли Бонс тоже понял, что Сильвер стал другим. Он и раньше боялся Долговязого Джона, теперь же трусил вдвойне и, разумеется, не отважился бы снова бросить ему вызов. И Флинт осознал перемену, Он понимал, что теперь ему не найти легкого решения — половина экипажа вновь увидела командира в его сопернике.