Одиссея Тёмного принца
Шрифт:
– Да. Я бы хотела знать твоё мнение. И мнение моего отца.
– Рамона рассказала мне, что случилось с Эйвеном. – Найт вздохнула. – Я боюсь, вы двое сможете поговорить не скоро. Что до твоего вопроса…
Щёлкнул вскипевший чайник, но Таисса не двинулась с места. Найт молчала.
– Пока ты молчишь, ты могла бы уже трижды уничтожить человечество, если бы была в полной силе, – заметила Таисса. – Нет, серьёзно, что ты думаешь?
– У меня нет ответов, Таис. Ты же знаешь, у кого я взяла этическую матрицу.
– У меня, – устало сказала
– Но искалечены люди, – мягко сказала Найт.
– Я борюсь против внушений. И буду бороться. Но Светлые и Тёмные не могут просто исчезнуть. Слишком много боли это принесёт.
Найт всё ещё молчала.
– Ты не знаешь, что произойдёт в мире без способностей, – тихо сказала Таисса. – Слишком много переменных, слишком много факторов. Я понимаю. Но что ты чувствуешь, Найт? Что ты выбираешь?
Найт задумчиво покрутила в пальцах виртуальный локон. Таисса поразилась точности проекции: выглядело это совершенно естественно.
– Знаешь, – задумчиво произнесла Найт, – я хотела бы посмотреть на новый Совет, главой которого будет Дир. Удержится ли он у власти? И что он будет делать, получив противоядие? Сейчас это наиболее вероятный ход развития событий, и я не сказала бы, что он совсем мне не нравится.
Она совершенно по-девчоночьи подмигнула Таиссе:
– К тому же Александру не мешало бы получить щелчок по носу. Да и другим членам Совета тоже. Они ведь подчас совсем не задумываются о внушениях, Таис. Для многих из них это как почистить зубы.
Таисса помедлила.
– Найт… у тебя ведь есть сейчас возможность уничтожить всю аппаратуру. Лишить мир главного шанса на противоядие. Ты не задумывалась об этом?
– Я не могу «не задумываться» о чём-то, Таис. Всё, что может прийти тебе в голову, как правило, приходит в голову и мне. Конечно же, я об этом задумывалась.
– И Александр тоже знает, что ты об этом задумывалась. Наверняка.
– О да.
– Что он сделал? – тихо сказала Таисса. – Чтобы обеспечить твою лояльность? Он ведь предпринял какие-то меры?
– Александр в своём репертуаре, разумеется. Если я решусь на саботаж, он совершит убийство.
Таисса вздрогнула:
– Он убьёт меня? Моего отца?
– Не тебя и не твоего отца. – Лицо Найт омрачилось. – Но пострадаете все вы. Я не хочу говорить об этом, Таис.
Она поднялась и бросила взгляд на чайник:
– Думаю, всем сейчас не до кофе. Идём, Таис. Бокс готов.
Глава 22
Когда Таисса увидела Вернона в халате, маске и шапочке, ей немедленно овладело желание захихикать. Потому что он мгновенно напомнил ей того самого ниндзя в салоне самолёта, когда она впервые увидела его как Л.
– Ничего смешного, Пирс, – буркнул он. – Да, в моде теперь пробирки вместо нунчаков. Живи с этим.
– Я не смеюсь, – серьёзно сказала Таисса. – Я скучала по этому образу.
– А вот я совершенно не скучал. Эта маска – жутко неудобная штука, между прочим. И тут же становится влажной от
Лара, облачённая в стерильную форму, как и они все, встала вплотную к Вернону.
– Начинай.
– Будет скучно, – предупредил Вернон.
– О, я буду наблюдать за процессом с куда большим интересом, чем за самым интересным фильмом, обещаю тебе, – промурлыкала Лара. – Дир, ты готов?
Дир, застывший у экранов, кивнул:
– Готов.
Таисса перевела взгляд на переплетение сверкающих труб. Найт мимоходом описала, что было бы, если бы бомбу обезвреживала не она. Картинки до сих пор стояли у Таиссы перед глазами.
– Вернон Лютер, – позвал Дир, глядя на синий огонёк нейросканера. – Ты собираешься саботировать процесс?
– Нет, – ровно произнёс Вернон.
– Ты собираешься нас предать?
– Я очень хочу вас предать, – мрачно сказал Вернон. – Знаешь, только идиот сказал бы что-нибудь другое. Я очень хочу получить противоядие, все мои мысли нацелены на это, и если я его не получу, то всё, через что я прошёл и через что чуть не провёл Пирс, потеряет смысл. Доволен?
– Насчёт того, что ты завёл нас с ней в ловушку, ты, как я вижу, угрызений совести не испытываешь вовсе.
– А ты недоволен, будущий глава Совета? – поинтересовался Вернон. – Я вижу, ты даже не поблагодарил свою спасительницу.
– Я не нашёл слов, – тихо сказал Дир. – Но будь уверен, я их найду.
Он смотрел на Таиссу, и ей хотелось плакать от этого взгляда. Никто никогда не смотрел на неё так, словно…
…Словно она была главным чудом во всей вселенной.
– Но это же был не сверхъестественный подвиг, – хрипло сказала Таисса. – Я просто спасла тебя от одной дурацкой акулы.
– Это была чертовски вредная акула.
Таисса фыркнула, Дир засмеялся, и даже Лара слабо улыбнулась вместе с ними. Вернон вздохнул:
– Всё, хватит веселья. Теперь всё будет по-настоящему.
И медленно, плавно поднял рубильник.
Процесс проходил в полной тишине. Таисса не видела, что Вернон и Дир делали до этого и как получали нужный материал, но ей это и не нужно было. На её глазах свершалось чудо, и ей не хотелось думать о реактивах и бактериях, о пункциях и ферментёрах. Лишь о драгоценном противоядии, сверкающем в её сознании.
Таисса обвела лабораторию взглядом, прощаясь. Ведь теперь, когда они получат противоядие, настанет пора возвращаться домой.
– Найт, – позвала Таисса. – Ты тоже волнуешься?
– Она обрабатывает информацию, – подал голос Дир. – Канал, который мы ей выделили, до предела загружен вычислениями. Не отвлекай её.
– Что теперь будет с Верноном? Вам ведь он по-прежнему нужен, верно?
– О, ещё как, – хмыкнул Вернон. – Аппаратура у них есть, но с компонентами будут некоторые затруднения. Все данные у меня в голове, копии в надёжном месте, и, пока я не получу способности, вы не увидите их как своих ушей. Насколько хорошо я умею терпеть боль, вы уже видели.