Одиссея "Варяга"
Шрифт:
– Не извольте беспокоится, - сказал старший из мастеров, - Обязательно успеем, не первый раз.
– Ну что ж, Платон Иванович, поехали дальше, - сказал Беляев, когда изумленный до невозможности Платон Диких оделся, - Теперь нам с тобой в Первую Гимназию.
Перед гимназией их уже дожидался смутно знакомый лейтенант, кажется, с "Варяга", - припомнил Платон, в сопровождении трех человек, одетых в выходную форму железнодорожных машинистов. Двое выглядели лет на тридцать пять-сорок, а один, помоложе, под тридцатник.
– Доброе утро,
"Балк", - вспомнил, наконец, фамилию варяжца Диких.
– Здравствуйте, Василий Александрович, мы тут к портным заезжали.
– А мы еще вчера вечером успели, - понимающе усмехнулся лейтенант, - ну что ж, коли все готовы - пойдемте.
Широкую дверь гимназии перед ними отворил швейцар. Они вошли, и поднявшись по лестнице, свернули в коридор, остановившись перед большой дубовой дверью. Лейтенант взялся за ручку и, открыв дверь, пропустил первым Беляева, а затем всех остальных. В центре кабинета сидел представительный господин с бородкой клинышком, облаченный в мундир министерства просвещения. Он не спеша встал, обогнул стол, и, подойдя, поздоровался с Беляевым за руку.
– Знаете, уважаемые Григорий Павлович, только из уважения к Вам и к нашим героям, - сказал он.
– Ну что вы, Евгений Васильевич, ведь для блага же Государя и России. Да и сами знаете, не будет никаких вопросов. Ежели что - то архив разметало японской бомбой еще месяц тому назад, при бомбардировке, - заговорщицки подмигнул ему Балк.
– Ну, что господа, подходите к столу, расписывайтесь и забирайте свои аттестаты, - сказал чиновник.
Платон подошел первым, взял протянутое перо, расписался в толстом журнале официального вида в указанном месте. Затем, чиновник протянул ему веленевую бумагу, всю насплошь официальную, с гербом Министерства просвещения вверху и гербовой печатью внизу. "Аттестат" - значил заголовок. Пока Платон пытался понять, когда именно он успел сдать экзмены за весь курс гимназии, и что все это значит, за ним подошли, расписались и получили такие же бумаги и трое машинистов.
– Ну что ж, любезный Евгений Васильевич, - сказал Беляев, - Ждем вас с супругой и дочерьми на следующем балу в Собрании, приглашение будет послано заблаговременно. А за сим позвольте откланяться, нам еще в одно место успеть надо.
Выйдя на улицу, лейтенант усмехнулся и, обращаясь к капитану первого ранга Беляеву, спросил.
– Дозвольте закурить, хоть и не положено?
– Закуривайте, и меня не забудьте. Надо же, тут все прошло как по маслу, хотя я, признаться, не верил, - сказал Беляев и ответно усмехнулся.
Лейтенант, достав портсигар, открыл его и протянул в сторону изумленного Платона и троих машинистов.
– Угощайтесь, господа, вам еще одно препятствие осталось, и мы увидим небо в алмазах.
Платон смущенно взял предложенную папиросу, за ним закурили и двое машинистов, а третий отказался, сказав, что после простуды не курит.
– Ну что,
– Ладно, поехали в штаб, - сказал Беляев, - им еще экзамен на чин держать нужно.
Платон Диких, слушающий этот разговор, в конце концов, не удержался и все-таки спросил:
– Ваше правосходительство, какой такой экзамен?
Офицеры весело переглянулись, и за Беляева ответил Балк:
– Много будете знать, господа, состаритесь быстро. Но, не волнуйтесь слишком. ВАМ он будет по силам.
"Да неужто экзамен на "классный чин"? На "прапорщика по Адмиралтейству"? Да ведь со времен деда нынешнего Императора таковых экзаменов на флоте не было. Хотя теперь, конечно, война. Но даже если так, как же мне его сдавать-то", - думал он, - "ну, по "словесности" и "уставам" отвечу. А вот что еще сдавать придется?"
Войдя вслед за командиром и лейтенантом в двери штаба, все четверо проследовали на второй этаж, в левое крыло, и остановились в конце коридора, перед дверью. Беляев и лейтенант вошли в дверь, а им приказали оставаться, и ждать. Рядом с дверью, на стульях вдоль стены, уже сидели три господина, лет тридцати, в кителях с нашивками штурманов Добровольческого флота.
Минут через десять дверь открылась, и вышедший писарь пригласил всех заходить. Внутри просторной светлой комнаты обнаружился крупный стол, стоящий "глаголем". Во главе стола сидели капитан первого ранга и два лейтенанта, старший инженер-механник, младший инженер-механик, и лейтенант сидели за боковым крылом. У самого края стола сидел писарь. "Трусов. Командир "Рюрика"..." - пронеслось в мозгу Платона.
– Здравствуйте господа, - произнес капитан первого ранга, - Вы находитесь перед экзаменационной комиссией, созванной, согласно приказу по Морскому министерству, от 5 июля 1884 года, для приема экзамена на чин прапорщика по Адмиралтейству. Все вы подали соответствующее прошения. Кстати, Платон Иванович, - сказал он, усмехнувшись, - Вы свое прошение подписать забыли. Ну-ка, подойдите к писарю, исправьте ошибку. Уж от кого-кого, а от вас, старого служаки, такого не ожидал.
По всему ряду экзаменующих офицеров пронесся легкий смешок. Смущенный Платон быстрым шагом подошел к писарю, и взяв у него перо, расписался на подсунутой бумаге.
– Сейчас мы разойдемся по кабинетам, и там каждого из вас опросят по специальности. Господа штурманы, следуйте за мной. Господам паровозным машинистам - прошу проследовать за инженер-механиком Лейковым. Ну а Вас, Платон Иванович, я передаю барону фон Гревеницу.