Одна беременность на двоих

Горышина Ольга

Я молча сидела на балконе с блокнотом и зарисовывала пальмы. Мальчик. Ну и пусть мальчик. Меня вот, можно сказать, отец воспитал, потому что мама работала днём, а он ночью, и всё детство был подле меня: отводил в школу, забирал, развозил по кружкам. Мы даже за покупками с ним ходили, он сам выбирал платья. Почему же Аманда думает, что не в состоянии вырастить сына? И почему она вообще думает, что не встретит мужчину, который примет её ребёнка как своего? Может, она вообще раскроется перед биологическим отцом, ведь не могла же она спать с полным ничтожеством — никогда не поверю! Да и вообще, что

рыдать над состоявшимся фактом? У неё будет сын, и надо получать от ситуации максимум удовольствия.

Только я ничего не сказала вслух. Даже на улице воздух казался слишком раскалённым, будто все ещё стояла летняя жара, а на самом деле дул ветерок. Однако голова горела от мыслей и страха, что Аманда начнёт рыдать. За пару дней до УЗИ она потащила меня в магазин в отдел детской одежды и битый час рассматривала розовые комбезики и супер-маленькие платьица в цветочек. Даже в «ГЭП»-е, когда мы уже знали, что максимум, что сможем купить для малыша, это жёлтые штанишки, она минут пять молча стояла перед вешалкой с платьями. А сейчас Аманда улыбалась. Смирилась, что ли?

— Слушай, когда я ем сладкое, он начинает сильнее пинаться. Мне даже кажется, что можно почувствовать и снаружи. Сейчас наемся шоколадного крема и проверим, хочешь?

— Хочу! — чуть ли не закричала я.

Меня снедало любопытство. Я была младшей в семье и жутко завидовала одноклассникам, которые рассказывали, как трогали малышей в мамином животе. Мне даже хотелось подойти к их мамам и попросить потрогать огромный живот, но я так никогда и не решилась на подобную просьбу, пока была в начальной школе. В старших классах желание прошло, вернее — уснуло и вот теперь проснулось с новой силой. Что же это за «пузырьки», «рыбки» и «порхающие бабочки» — какие же дурацкие сравнения!

— Вот, оно! — закричала на всю забегаловку Аманда.

Мирно завтракающие люди обернулись, но покраснела только я. Аманда сидела с абсолютно прямой спиной, замерев античной статуей, и держала руку с растопыренными пальцами на животе.

— Иди сюда, — позвала она, едва пошевелив губами, будто боялась спугнуть малыша.

Я вылезла из-за стола и присела в проходе на корточки, не решаясь протянуть руку. Аманда взяла мою пятерню и положила себе на живот. Он был абсолютно мягким, будто в него запихнули уйму пончиков.

— Жди, — изрекла Аманда голосом дельфийского оракула.

И я стала ждать, не обращая внимания на взгляды окружающих. Ждала долго и успела почувствовать неприятное напряжение в коленях.

— Не хочет он чужую тётку пинать, — вздохнула я, и Аманда скорчила недовольную мину.

Я вернулась на своё место, чтобы запихнуть в рот остаток пирожного, а Аманда продолжала сидеть с рукой на животе.

— Ну вот, опять…

Я подавила вздох разочарования только благодаря набитому рту.

— Не расстраивайся, — успокоила меня подруга. — Я рукой ничего не почувствовала. Наверное, ещё рано. Ты ведь подождёшь?

— Конечно.

Куда я денусь…

Глава тринадцатая "Поправка отношений"

Как же я люблю Хэллоуин… Йа-а-ху! До конца школы я позволяла себе ходить по соседям собирать конфеты, а потом с чистой совестью поедала

их. А сейчас люблю наряжаться в разных чудиков и полностью согласна с радио-рекламой, что проблема этого праздника не в количестве пожираемых сладостей, а в панике при выборе костюма. В этом году ломать голову не пришлось. Я отправилась в комиссионный магазин за новой парой старых джинсов, которые не жалко было пачкать краской и углём. Я выбрасывала по паре в месяц, потому что уголь, сколько бы я не тёрла пятна, до конца никогда не сходил. Там я увидела офигенное чёрное платье, которое можно было надеть либо на свадьбу, либо на Хэллоуин, и я решила превратиться в вампиршу! Разноцветный парик имелся с прошлого года, когда я изображала кислотную русалочку. Остались только клыки, и я полночи просидела в ванной комнате, размачивая в горячей воде термопластик уже без всякой надежды, что он когда-нибудь примет форму моих зубов.

— Ты ненормальная, — вынесла вердикт Аманда, когда пошла ночью в туалет.

Я в очередной раз держала размягченный пластик во рту и не смогла возразить. Аманда махнула рукой:

— Можешь не выходить, я тебя не стесняюсь, — и села на унитаз.

Я тут же отвернулась к двери.

— Извини, — сказала Аманда, — не думала, что тебе настолько противно. Но я и секунды не могла больше вытерпеть. Наверное, нельзя на ночь столько пить. Если сначала я пила воду через силу, то теперь постоянно испытываю жажду, будто организм сам знает, что ему нужна жидкость, чтобы обновлять воды семь раз в сутки. Что ты так корчишься? Тебя достала моя беременная физиология? Прости.

Я пыталась отлепить застывший пластик от неба.

— Говори, мне интересно. Пригодится в будущем. Это просто термопластик противный.

Я взяла пилочку для ногтей и принялась подпиливать края, чтобы пластик не впивался в десну.

— Уф, — выдохнула я, — уже не верила, что получится. Пятый раз переделываю.

— И чего мучилась? Надела бы моего чёртика. Я всё равно не пойду на вечеринку.

— Как не пойдёшь? — если бы пластиковая челюсть уже не была у меня в руках, она бы выпала. — С чего вдруг?

— Ребёнку вредна громкая музыка. И толк в вечеринке, если не жрать всю эту разноцветную химию. И как я объясню народу, почему не пью мохито? Типа, вспомнила, что мне ещё двадцать один год не исполнился?

— Скажешь, что антибиотики пьёшь, — тут же сообразила я.

— Нет, не буду врать… Ещё накликаю болезнь… Я гриппа жутко боюсь, ведь мне нельзя делать прививку. Ты, кстати, сделала?

Я отрицательно мотнула головой.

— Как ты могла! — Аманда словно фурия подскочила с горшка. — Ты абсолютно безответственный человек! Ты заболеешь и заразишь меня, и у меня родится больной сын! Да ты…

Я отступила к двери и постаралась перекричать её раньше, чем она наговорит таких грубостей, о которых будет сожалеть оставшуюся часть ночи.

— Я просто забыла! Ну забыла я!

— Да как ты могла забыть, когда второй месяц в каждом магазине предлагают сделать прививку? Тебе просто плевать на меня…

— Аманда! — взмолилась я. — Завтра обязательно сделаю. Мы же вместе ходим за покупками, что ж ты не напомнила?

Аманда хмыкнула и наконец-то подтянула вверх свободные пижамные штаны.