Одна безумная ночь
Шрифт:
– Тем не менее когда-то он являлся членом Лиги. А все члены – под подозрением.
– В том числе и ты?
_ – Раздосадованный, Брэнд залпом допил остатки вина и поставил бокал на стол.
– Не придирайся. Будь я преступником, стал бы я рассказывать тебе эту историю?
– Возможно, ты хочешь бросить тень на добропорядочного человека.
– Неужели он и в самом деле такой безупречный? У Гарольда Раунтри есть серьезные мотивы для убийства. Он проиграет выборы, если распространятся слухи о его
Шарлотта сидела едва дыша; было очевидно, что ее одолевают сомнения. Брэнд очень хотел, чтобы она ему поверила, но опасался, что их взаимная неприязнь может оказать в данном случае плохую услугу. Внезапно она опустила Фэнси на пол и вскочила на ноги:
– Это нелепейшее обвинение, и я больше не намерена тебя слушать.
Граф нахмурился:
– Лучше послушай, советую... Ты будешь дурой, если свяжешься с предполагаемым убийцей. Впрочем, ты всегда была дурой в глазах... некоторых мужчин.
Она смотрела на него во все глаза, и Брэнд подумал, что Шарлотта вспомнила тот эпизод много лет назад, когда он разбил ее девичьи мечты. С тех пор она ненавидела его.
Да, очень жаль. Ведь Шарлотта уже не девочка. Она превратилась в женщину с неудовлетворенными потребностями, и он мог бы пойти на риск – пробудить в ней подлинную страсть.
Брэнд вдруг остро почувствовал интимность обстановки. Тихое потрескивание в камине, плотно прикрытая дверь, ночь за окнами... Ему представилось, как он сжимает Шарлотту в объятиях...
– Самонадеянный болван! – выпалила Шарлотта. – Я не знаю другого человека, который вызывал бы у меня такое же отвращение, как ты.
– Неужели? – Он принял брошенный ему вызов и шагнул в ее сторону.
Шарлотта отступила к креслу, но не села; своенравная и дерзкая, она даже не опустила глаза и выдержала его пристальный взгляд. Брэнд приблизился еще на несколько шагов, и ему вдруг показалось, что Шарлотта все еще желает его. Он чувствовал это по теплу, излучаемому ее телом, и видел желание в ее расширившихся глазах.
Боже, какое роскошное у нее тело! Но такую женщину будет нелегко завоевать.
Склонившись над ней, он проговорил:
– Неправда, Шер. Я знаю, ты не питаешь ко мне отвращения. Однажды я имел возможность в этом убедиться. Много лет назад. Ты и сама помнишь об этом.
– Я была слишком молодой и глупой! – возразила она с жаром. – К счастью, я принимаю свои ошибки к сведению и стараюсь не повторять их. К сожалению, о тебе того же не скажешь.
– Грех может доставить удовольствие. Ты должна это понять. – Он легонько прикоснулся к ее плечу и затем провел пальцем по шее там, где кожа была теплой и шелковистой. – Интересно, а ты по-прежнему целуешься как наивная девочка, полная огня?
Ее взгляд смягчился, но только на мгновение; потом руки взлетели к груди, чтобы оттолкнуть его. И в этот момент что-то острое
Брэнд резко отпрянул:
– Что за черт?!
– Не кажется ли тебе, что ты несколько переигрываешь? – съязвила Шарлотта. – Я к тебе едва прикоснулась.
Он нагнулся, чтобы взглянуть на пульсирующую болью ногу.
– Она укусила меня. Эта маленькая метелка вонзила в меня свои зубы.
Фэнси предусмотрительно отступила к юбкам хозяйки, где чувствовала себя в большей безопасности. Застыв в угрожающей позе, собачонка наблюдала за Брэндом. Потом вдруг оскалилась и зарычала.
Шарлотта опустилась на корточки и, прижав Фэнси к груди, принялась гладить ее:
– С тобой все в порядке, дорогая? Этот огромный забияка не пнул тебя ногой?
– Мне не очень приятно прерывать столь душещипательную сцену, – проговорил Брэнд с нескрываемым сарказмом. – Только имей в виду: пострадавшая сторона – именно я.
Шарлотта подняла голову; они с Фэнси прекрасно дополняли друг друга: враждебно настроенная собака и женщина с поджатыми губами и немым укором в глазах.
– Она не могла по-настоящему тебя ранить, правда? Кровь ведь не течет?
Брэнд приподнял штанину.
– Похоже, нет. Но все-таки больно.
– Полагаю, ты ждешь извинений.
– Извинений?.. Неужели ты научила собаку разговаривать?
– Ужасно смешно. Видишь ли, Фэнси чувствует, когда ей или мне угрожают. Но она не кусает по-настоящему.
Брэнд усмехнулся. Боль в ноге уже затихла, но докладывать об этом Шарлотте он не собирался.
– Замечательно! Ты даришь бабушке такое злобное животное!
– Просто Фэнси не любит мужчин. Она без труда узнает тех, кому нельзя доверять.
– Тогда самое время научить ее доверять хозяину этого дома.
Подхватив собачонку, граф зажал ее в согнутом локте. Фэнси задергалась и затявкала, но не сумела оказать серьезное сопротивление.
– Сейчас же отпусти ее! – закричала Шарлотта.
– Всему свое время… – Ухватив Фэнси за шкирку, Брэнд заставил ее обнюхать его руку. Когда же собачка снова оскалилась, он почесал ее за ушком. – Успокойся, девочка. Тебе здесь ничто не угрожает. Я только хочу подружиться.
Шарлотта схватила графа за руку:
– Ты пугаешь ее. Немедленно отдай ее мне.
– Пусть сначала поймет, что я не представляю для нее опасности. – Под воздействием его ласк Фэнси вскоре перестала сопротивляться, и ее хвостик пришел в движение. Несколько мгновений спустя она даже лизнула руку графа. – Ну вот, оказывается, все было не так уж скверно. Тебя только следовало призвать к порядку.
Шарлотта презрительно фыркнула:
– Ты так любишь порядок? Даже не верится...
С насмешливой улыбкой нераскаявшегося грешника Брэнд вернул собаку Шарлотте.