Одна для двоих. + Ещё 2
Шрифт:
— Дочка на меня больше похожа! — настаивал Вик.
— Да сейчас. У нее даже цвет волос уже мой. — категорически не соглашался Андрюша.
— Бестолочь. У детей со временем темнеют волосы. Я читал об этом. А вот разрез глаз и нос у нее точно мой.
Андрюша громко фыркнул (насколько можно было громко это сделать со спящим на руках ребенком).
— Ирод! Дочку пожалей. Не дай бог ей твой нос.
— Я не понял… Чем тебе мой нос не нравится?
Тут уже не выдержала я и рассмеялась, уткнувшись в подушку, чтобы не разбудить детей.
— Честное слово,
Да, вопрос, кто папа и кто чей папа пресекался моими мамонтятами на корню и сразу. «Это наши дети, мы оба — отцы». Меня это только радовало. Мы же все втроем — одно целое. Никакого дележа ни в каких вопросах.
И если, глядя на дочку они еще спорили чьи волосы, глаза и нос, то с сыном оба однозначно решили — он пошел в моего отца. Этот только что родившийся, маленький человечек уже на обоих смотрел внимательно и оценивающе.
— Ксюша, ты специально так задумала, да? — подтрунивал надо мной Андрюша. — Родила себе защитника в доме, со взглядом тестя? Ну один в один же!
— Отстань от ребенка. Нормальный у него взгляд. — прыскала от смеха я. — Он просто пытается понять, почему его отцы — такие балбесы и что с этим дальше делать?
Мой юридический департамент тоже устроил приятный сюрприз. В один из дней Вик аккуратно подвел меня к окну, а там… улыбающаяся толпа моих юристов во главе с Женькой и Воробушком.
— Видишь, как тебя любят? Это они сами примчались. Мы тут не при чем. — приобняв меня за плечо и чмокнув в висок, довольно проурчал Вик.
— А разве нашу Ксюшу можно не любить? — Андрюша воспользовался моментом и забрал обоих детей к себе на руки, переводил взгляд то на одного, то на второго, будто сравнивая чем похожи и чем отличаются друг от друга сестра и брат.
Я смотрела на своих юристов и счастливо улыбалась. Приятно же, когда так душевно к тебе относятся. Женька что-то там пытался сигнализировать мне лицом. А Воробей выглядел немного ошалевшим. Ему немного досталось стресса, когда «телепузики» решили появиться на свет. Это же был рабочий день. И по устоявшейся привычки Воробей, не отходил от меня ни на шаг, пока не передавал меня в руки мужьям.
Незадолго до родов я вообще начала себя чувствовать каким-то переходящим знаменем. Со мной ВСЕГДА рядом кто-то был. И постоянно этот кто-то чередовался со следующим. Спасибо, что без фразы «Пост сдал. Пост принял.»
Но нагоняй Мышу устраивать при свидетелях я, конечно, не стала бы. Поэтому оставила своего помощники пить чай вместе с помощником Вани.
Так и получилось, что «боевая тревога» под девизом «у Ксюши начались роды» — случилась при нем. Мне потом уже Вик рассказывал, что застали в офисе у Вани перепуганного, бледного и дрожащего Воробья, зачем-то с аптечкой под мышкой и с телефоном, чуть ли не в зубах. И отогнать его от меня оказалось невозможным.
Вик быстро сориентировался и направил «воробьиную преданность» в нужное и полезное русло — поручил дозваниваться
Думаю, что именно после этих событий Вик наконец-то смирился с фактом присутствия рядом со мной такого преданного помощника. Успокоился и перестал его пугать своими недобрыми взглядами. И в дом пускал уже вполне радушно.
Через несколько дней меня отпустили домой. Никогда не думала, что буду рваться туда настолько сильно. Но больницы всегда на меня действовали как-то угнетающе. А вот стены родного дома… Наверно это было еще одно проявление материнского инстинкта, но мне нестерпимо хотелось забрать малышей из больницы. Только переступив порог родного дома у меня возникло ощущение, что они полностью под защитой и в безопасности.
А еще мне очень хотелось увидеть ту умилительную картину, которой я любовалась сейчас. Вик и Андрюша нянчились и играли с детьми, лежа на диване. Да так и заснули. И малышня, пригревшись на папочках мирно посапывала на груди у каждого. Конечно же предусмотрительный и местами слишком параноящий Вик обложил и себя, и Андрюшу подушками, чтобы не дай бог, малыши с них не скатились. И я, опершись о косяк двери, любовалась ими сейчас.
Наверное, это гормоны, а может быть чисто женское… Но я снова тихо расплакалась, глядя на них. Всех четверых таких любимых и родных.
Мужьям не нужно было говорить, как они мне благодарны за детей. Но они говорили. Обнимали, сверкали счастливыми глазами и зацеловывали меня так, что я, смеясь, начинала отбиваться.
Глава 25. Ксюша
Как вы думаете из-за чего у нас в доме начался следующий этап «звездных войн»? С любовью, конечно… И без криков, чтобы детей не напугать. Но все же горячие баталии разгорелись новым пламенем…
Из-за имен, конечно.
Желающих поучаствовать в процессе «нарекания потомков» в нашей семье было предостаточно. Подключились и бабушки с дедушками. А их у нас аж шестеро! Да, их мнение было вторично. И высказывали они его ненавязчиво. Но все же активно участвовали.
К тому же тех, у кого было незыблемое право дать детям имя — у нас тоже хватало. Наверное, впервые я пожалела, что их у нас НЕ ТРОЕ. Представляете до чего меня довели?
А как иначе? Два поделить на троих — просто нереально. И у каждого из нас, у меня и моих мамонтят, пожелания по именам не совпадали.
— Давайте назовем ее Маргаритой. — покачивая на руках дочку, выдал Вик.
— С ума сошел? — тихо зашипела я. — Нас пожалей. С нашим генофондом она и так боевой и упрямой вырастет. Вот только королевы Марго нам в доме не хватало.
Вик красноречиво закатил глаза.
— Откуда мы можем знать, какой у нее будет характер. Тебя вон Ксюшей назвали. И что?
— И что? — эхом повторила я.
— Да так… Милое, уютное имя… — начал поддакивать Вику Андрюша. — Не помогло, правда, маленький? — Андрюша улыбнулся внимательно рассматривающему его сыну.