Одна из нас мертва

Роуз Дженива

– Тина, твоя кожа прямо-таки сияет, – польстила ей я. – Сегодня недостаток эластичности почти незаметен.

– О, Оливия, ты так добра, – сказала она с улыбкой.

– А твой прикид, Софи, так соответствует твоей индивидуальности. Мне бы никогда не удалось достичь подобного эффекта.

Софи опустила взгляд на свою простую белую футболку.

– Я уверена, что тебе это бы удалось. На тебе все смотрится отлично.

– Ты права. Итак, начнем?

Тина и Софи кивнули. Карен откинулась на спинку своего стула и слегка склонила

голову набок. Мне не было нужды перетягивать ее на свою сторону, чтобы добиться этого решения. Мне были нужны только два голоса, и они были у меня в кармане.

– Внеочередное заседание комитета Женского благотворительного фонда Бакхеда объявляется открытым, – возгласила Софи.

– Отлично. Итак, причина, по которой я сегодня созвала вас здесь, это моя озабоченность положением дел. Мы все знаем, что Шеннон приходится очень тяжело. У меня болит за нее сердце. – Я прижала руку к груди и изобразила на лице сочувствие. Это было самое нелюбимое мое выражение.

Тина и Софи опять кивнули. Карен подалась вперед.

– Я вношу предложение сместить Шеннон с поста председателя нашего комитета. Все согласны?

Софи и Тина начали поднимать руки.

– Подождите! Это неправильно! – чуть ли не завопила Карен.

«Фу, как неженственно».

Софи и Тина быстро опустили руки.

«Трусихи».

– Нет, Карен, неправильно не это, а то, что проведение наших мероприятий и наши благотворительные организации страдают, как страдает сама Шеннон. – Я продолжала говорить спокойно.

– Почему это они страдают? – У Карен округлились глаза.

– Софи, пожалуйста, зачитай, кто отсутствовал на наших последних двух заседаниях, – велела я.

Она кивнула и пролистала свои протоколы назад.

– Шеннон.

– Мне нечего к этому добавить, – сказала я со вздохом.

– Но она же продолжает работать над организацией нашего следующего торжественного приема, и у нее все получается прекрасно. И на этих заседаниях все, что она хотела сказать, передала вам я, – возразила Карен.

– Руководитель должен руководить сам, а не передавать то, что он имеет сказать через куратора по связям с общественностью. – Я покачала головой.

– Оливия права, – вставила Тина. – Я даже не могу обновить данные о наших финансах, потому что она так и не переслала мне их.

– И несправедливо, что мне все время приходится делать отметки о ее отсутствии. У меня и так устает рука от ведения всех этих протоколов, – добавила Софи.

Я едва удержалась от того, чтобы закатить глаза. Ее аргумент был слаб, слаб и скучен, как и она сама. Мы с ней отрепетировали это.

– Я не хочу выступать в роли злыдни. – «Еще как хочу». – Но согласно нашему уставу, если член комитета пропускает два заседания или больше без уважительной причины, то это является основанием для его смещения с его поста, – сказала я. Это должна была озвучить Софи.

–

Да, именно так. – Софи нашла в своей папке листок бумаги и положила его перед Карен.

Карен быстро прочла его и снова посмотрела на меня:

– Разве развод не является уважительной причиной?

– Нет. Это не упомянуто в наших уставных нормах, – ответила я.

– Мы не включили его в них, потому что в наши дни это такое распространенное явление, – сказала Тина. – Некоторые из участников фонда разводятся уже в третий раз, но они имеют большую свободу действий, чем члены комитета.

Карен тяжело вздохнула:

– Разве мы не можем сделать исключение?

Я и мои две прихлебательницы одновременно покачали головами.

– Это скользкий путь, Карен. Итак, кто за предложение освободить Шеннон от поста председателя?

Тина, Софи и я подняли руки.

– Значит, против голосую только я. – Карен подняла руку.

– Итак, решено. Шеннон Мэдисон больше не является председателем Женского благотворительного фонда Бакхеда. Не беспокойся, Карен. Она сможет выдвинуть свою кандидатуру на следующих выборах, – заключила я с улыбкой.

Софи быстро записала все это в протокол заседания.

– Я бы хотела внести предложение, – сказала Тина.

«Хорошая девочка».

– Предлагаю выбрать председателем Оливию Новак. Кто за?

Я подняла руку с такой быстротой, что едва не вывихнула плечо. Тина и Софи сделали то же самое. Карен шумно выдохнула.

– Кто против? – сказала Тина.

Карен даже не подняла руки.

«Она проиграла».

– Это кидалово, – сказала Карен.

– Нет, это бизнес, что по сути своей то же самое, – возразила я и непринужденно рассмеялась. – Я предлагаю вот что. До приема осталась всего неделя, и Шеннон так много работала над тем, чтобы организовать его. Так что он станет последним мероприятием, проведенным под ее председательством, и мы объявим о ее смещении только на следующем собрании фонда. Как вам такое предложение? – Я склонила голову набок и добавила своей улыбке лучезарности, не слишком много, но и не слишком мало.

Карен прикусила губы и на секунду задумалась. Это было хорошее предложение. Собственно говоря, с моей стороны это было немалой любезностью. Я играла с дальним прицелом, и в этом случае мне надо было явить какую-никакую доброту.

– Хорошо. Этот прием много значит для нее, так что это будет справедливо, – произнесла она, выпятив свои полные губы.

– Я рада, что мы думаем одинаково. Нам надо выбрать еще и вице-председателя, так что на следующем заседании мы проведем выдвижение кандидатур, а на том, которое состоится после него, устроим голосование. Все согласны? – спросила я.

Все кивнули.

– Вот ваш заказ, – сказала официантка. – Четыре бокала очищающего огуречно-мятного напитка. – Она поставила по бокалу перед каждой из нас.