Одна, но пагубная страсть
Шрифт:
— Надо выбросить эту дрянь немедленно. Почему мы раньше этого не сделали, когда вешдоки жгли?
— Нельзя выбросить, — в крайней досаде ответила я. — Это же доказательство его вины. Менты грабителя найдут, а доказательств нет. Мы не имеем права так поступать с важной уликой.
— Что же делать? Если эту гадость в твоей квартире найдут, нам несдобровать.
— Вот что, — порадовалась я свежей идее. — Надо его закопать. На участке. И нас не заметут, и при необходимости всегда его можно вырыть.
— Гениально, — восхитилась Ленка. — Хотели
— Обойдемся.
— А что с ноутбуком, выбросим?
— Надо его Диме вернуть.
— Зачем?
— Затем, что нехорошо брать чужое.
— И как, скажи на милость, мы его вернем?
— Пойдем в турфирму и оставим его ближе к Димкиному офису.
— Я не пойду, — честно предупредила Ленка. — Я до смерти боюсь. Я теперь тот дом за версту обходить буду и всю улицу Воровского в придачу.
В настоящий момент обсуждать это я не хотела и заговорила о насущном:
— Давай посмотрим, что в рюкзаке есть. Обязательно должна быть зацепка — обрывок железнодорожного билета с именем владельца или рецепт.
Ленка с воодушевлением обшарила рюкзак, но ничего не нашла, сказала с обидой:
— Нет здесь никакого рецепта.
— Так не бывает, — не поверила я, подозревая: что-то в моей жизни не так. Зря я, что ли, тяжеленный чужой рюкзак на себе таскала, обязательно должна быть зацепка.
Отобрав рюкзак у Ленки, я тщательно его осмотрела, каждый кармашек, каждый шовчик, все как в моих любимых детективах. И ни малейшего намека на улику! Подкладку даже оторвали — и там ничего.
— Давай среди железок хорошенечко поищем, — видя мои страдания, предложила Ленка. — Может, на них какое тайное клеймо обнаружится…
— Ага, имя и фамилия владельца, — съязвила я, хотя, конечно, на Ленку я злилась зря. Она сразу же надулась и сказала:
— Ну и ищи сама свои улики.
В общем, мы вместе тщательно осмотрели весь инструмент, но никакого клейма, ни тайного, ни явного, не оказалось.
— Запихивай все назад, и пойдем закапывать, — вздохнула я.
И тут у меня зазвонил мобильный. Я машинально ответила «да», а вот мне ничего не сказали, однако и не отключились.
— Да, — повторила я. И вдруг до меня докатило, и я прямо-таки похолодела. Дала отбой и уставилась на Ленку.
Она приложила руку к груди и пробормотала:
— Абзац.
Выглядела подруга при этом так паршиво, что я из чистого человеколюбия произнесла:
— Может, кто просто ошибся?
— Это менты. Таблеточки мои нашли и проверяют. Сейчас приедут, а у нас тут воровской инструмент. Выбрось его немедленно! — заорала она.
— Что ты орешь? Нельзя его выбрасывать. Поедем зарывать, пока не поздно.
И мы опять поехали к Наташке на дачу. Но по дороге решили, что Наташкина дача для сокрытия улик никак не подходит, ментам ничего не стоит перерыть весь участок в поисках вожделенных вешдоков, и тогда нам несдобровать, еще и Наташку подведем. Ленка предлагала звонить подруге, настаивая, что такое решение надо принимать коллегиально, но
Почувствовав облегчение от того, что избавились от опасной улики, мы устроились на крылечке дачи и позвонили Наташке.
— Ну, что? — ахнула она, как видно, ничего хорошего не ожидая.
— Докладываю: рюкзак благополучно зарыли.
— Какой рюкзак? Ты мне про рюкзак ничего не рассказывала.
— Правда? — удивилась я. — Должно быть, забыла. Ничего удивительного, когда такое творится.
— Немедленно объясняй, что за рюкзак такой.
— Рюкзак был у грабителя, и я его прихватила, когда Ленка дядю ноутбуком отоварила. Надеялась, что там деньги, а там какие-то железки. Мы с Ленкой посовещались и решили, что это воровской инвентарь.
— Час от часу не легче.
— У нас еще Димин ноутбук, надо его как-то возвращать. Давай идею.
— Ноутбук-то вам зачем понадобился? — удивилась Наташка.
— Сестрица твоя к нему душой прикипела, так и бежала с ним через весь город.
— Дима без него обойдется, — подумав, сказала Наташка. — Заройте его вместе с рюкзаком. А еще лучше — просто выбросьте.
— Как же я могу его выбросить, если он не мой? Выходит, мы его украли, а мне чужого не надо.
— Ты меня с ума сведешь. Выбросьте его, и дело с концом. Дима не обеднеет. Этот гад мне звонил вчера.
— И что? — насторожилась я.
— Спросил, как отдыхаю.
— Об ограблении что сказал?
— Ничего. Я ему: «Как дела?» А он мне: «Нормально, жду не дождусь, — говорит, — когда ты вернешься». Очень просил ему не изменять.
— И что ты об этом думаешь? — забеспокоилась я. — Почему он об ограблении ни слова?
— Не знаю, что и думать. То ли денег в сейфе не было, то ли темнит, а может, меня расстраивать не хочет. И ведь не спросишь!
— По-любому должен был об ограблении сообщить, — затараторила Ленка, отобрав у меня телефон. — Даже если денег не было. Про охрану должен был сказать, не каждый день в людей стреляют.
— Но не сказал, и этому должна быть причина, — глубокомысленно изрекла я. — Наташка, он тебя подозревает, оттого и помалкивает. Будь осторожна.
— Может, мне какую аллергию выдумать и вернуться? — вздохнула она. — Я тут вся извелась. И вы без меня…
— Нормально мы без тебя, справляемся. Рюкзак зарыли, компьютер выбросим, и будет полный порядок.
— Еще новости есть? — спросила Наташка.
Мы с Ленкой переглянулись. Хоть и не хотелось Наташку расстраивать, но врать я не рискнула.